Последнее слово заинтересовало Ханну.
– Ингредиенты? – взгляд Ханны стал растерянным, а тело само выгнулось вперед, открывая взору присутствующих все достоинства её шикарной фигуры.
Ксайрс любовно оглядел свою коллегу, наслаждаясь её роскошным станом. Он долго стоял, не произнося ни слова. Ханна заметила это, и на её лице проступило удовлетворенное выражение лица. Однако этот диалог и следовавшая за этим сцена не ускользнули от внимания юного Скартари Триза. Его зубы заскрипели, видя реакцию старого доктора.
– Но эта лаборатория принадлежит мне, не так ли? – Ханна Алькейде медленно, но упорно шла к своей цели. И ведь долгожданная победа была так близко.
– Конечно, – отвечал ненадолго влюбившийся старик.
– Значит, я могу не дать тебе разрешение на операцию над моим человеком, – приятный до этого голос Ханны в миг стал жестким и громким.
– Что это значит, уважаемая? – Уолтер Ксайрс чуть не расплакался, видя такую перемену в настроения своей коллеги. Ксайрс видел её большую грудь через вырез тугого обтягивающего белого халата, но жизнь научила его отличать прекрасные сладкие цветы от ярких и опасных ловушек. Последнее сейчас стояло напротив него в лице доктора Ханны Алькейде, специалиста в области геномов различных рас гуманоидов и рептилий.
– Что за ингредиент ты привёз с собой? – последовал еще один выпад Ханны в сторону обескураженного доктора.
Но Ксайрс был не так глуп. Хоть изнутри в нем так и горел огонь, зажженный прелестными формами Ханны Алькейде, и ему хотелось открыть ей все свои секреты и поделиться всеми достижениями в области боевых мутантов, осторожность, как обычно, взяла верх.
– Не-е-ет, – Ксайрс нарочно тянул слова, – всё не так просто, как ты думаешь.
Но дальше слов не последовало, потому что старый доктор так и не смог их придумать. Ксайрс отвернулся от доктора Алькейде и посмотрел в сторону стоявших на страже пиратов. Прочные сталетканевые костюмы, весящие полторы сотни килограмм, снабженные встроенными медицинскими блоками и подавителями гравитации, скрывали все физиологические особенности телосложения пиратов. Но всё равно их незлые, человеческие лица, выражавшие преданность своему делу, говорили, что им можно поручить любые, даже самые ответственные задания.
Вид грозных и могучих воинов заставил пожилого человека вспомнить свою молодость. Во времена студенческих лет в Марсианском медицинском университете молодой Ксайрс еще не был известным в четырех созвездиях доктором. Тогда его все звали просто Уолтер. Ксайрс вспоминал, как его заставляли проходить обязательный курс военной подготовки – словно кто-то из ректората знал о грядущей звездной войне. От нахлынувших воспоминаний даже слезы проступили на полуослепших глазах. Но, невзирая на нахлынувший поток ассоциаций и воспоминаний, Ксайрс все-таки не забыл о присутствии в лаборатории одной особы, которая хоть и вызывала противоречивые чувства, но тем не менее всем своим видом раздражала его. Это надо же – самому Уолтеру Ксайрсу, ведущему специалисту в области мутации и геномов, указывать на дверь! Последняя реплика Ханны заставила старого доктора проскрипеть зубами. Ксайрс пытался успокоиться, но всё же чувствовал тиски гнева, сковавшие его изнутри. И всё из-за этой дерзкой дамочки! Ксайрс быстро обернулся через плечо и мимолетным взглядом посмотрел на спокойно впавшую в раздумья женщину. Поведение старшего коллеги явно озадачивало молодую специалистку, а скрытность действий вызывала только излишнюю подозрительность.
И вновь вид Ханы вызывал неприятные двойственные ощущения: желания и мести; радости и боли. Не в силах больше сдерживать свою нарастающую обиду, старый доктор быстрым шагом дошел до мощной металлической двери, набором команд открыл её и исчез в дебрях коридоров и отсеков космической базы. Охрана, состоявшая из двух пиратов, помня караульные правила, отправилась за незваным гостем, оставляя прекрасную хозяйку этого довольно неприятного места в обществе самой себя.
Доктор Алькейде явно переоценила свои силы. На сей раз её стратегия соблазнения потерпела неудачу. Да еще и от кого! Какого-то старого немощного старикашки! Ханну всю трясло. Хорошо, что Ксайрс отошел и не видел её дергающихся губ. Расстроенная женщина быстро старалась успокоиться. Действительно, терять ей всё равно было нечего: операция по изменению генома последнего новобранца, так или иначе, состоится. И она как главный геномолог на этой космической пиратской базе будет присутствовать во время её осуществления. Единственное, что заставляло молодую специалистку лишний раз подумать над предстоящей операцией – так это последняя фраза Ксайрса о новом ингредиенте и о том, что всё не так просто, как она думает. Простояв недолго в раздумьях и подождав, пока Ксайрс с охраной выйдет из лаборатории, она спокойно повернулась в сторону закрытой двери. Убедившись, что там никого нет, Ханна уже собиралась спокойно пройти к выходу, но тут она вспомнила про несчастного юношу.
Сари Триз тем временем молча лежал на операционном столе и терпеливо ждал своей дальнейшей участи. Всеми покинутый и забытый юный пират с надеждой смотрел на Ханну Алькейде и её шикарное тело.
Триз старался как можно лучше притворяться, что ему нет дела до шикарной груди Ханны, но обмануть такую опытную женщину было непросто. Однако теперь Сари нечего было скрывать свой интерес – его глаза смотрели прямо в лицо докторши и спустя секунду встретились с её глазами. Ханна молча подошла к нему и провела ладонью по вспотевшему лбу.
– Тебе не о чем волноваться, Сари Триз.
Голос Ханны теперь звучал как-то странно. Раньше он был громкий, а фразы получались резкими и грубыми. Но после недавнего разговора с Ксайрсом что-то изменилось в женщине. Сейчас она была похожа на обычных женщин, которые окружали юного Скартари Триза в школе и дома. Да, именно, Ханна Алькейде напомнила Сари его мать. Юноша даже попытался вырваться из-под теплой, нежной руки. Но зажимы держали его прочно, а усилие не осталось незамеченным – Ханна отдернула свою руку с такой скоростью, словно положила её на горячую плиту. Сари покраснел, ему стало стыдно. Стыдно за своё поведение и отношение к единственному на тот момент человеку, который хоть чем-то старался ему помочь. Ханна тоже заметила перемену в поведении юноши. Но она только с горечью подумала о трусости, а не о тех благородных чувствах, которые овладевали им в данный момент. У Ханны Алькейде никогда не было детей. Она всегда жила только по своему собственному распорядку и для себя. Ей даже было неведомо настоящее чувство заботы о ком-либо. И сейчас она не испытывала ничего, кроме безразличия. Прежде всего, её одолевала жалость к самой себе. То, что показалось юному Тризу ласковым и знакомым, было лишь инстинктивным ответом на пережитое недавно унижение. Чувство обиды и вины, одновременно накатившие на неё, совершили своего рода небольшой сбой в стандартном поведении. Что поделать, она тоже была человеком. Испытав чувство стыда и унижения, человек сам начинает стремиться вытащить другого из похожей ситуации или помочь другим.
Но минутное замешательство прошло. На лице доктора Алькейде снова стала проступать улыбка. Для Ханны такие перепады настроения были редкими, и их никто никогда не замечал. Однако Сари Триз сумел заметить изменение в поведении женщины. Его передернуло от того ужаса, который выражало ее холодное улыбающееся лицо. Даже оценивающий взгляд показался бы сейчас юноше райским блаженством. Но мечты оставались мечтами. Сари задумался на короткий миг, показавшийся ему вечностью. Он сейчас старался всеми силами подавить свои тревоги, а единственный путь, который он избрал – был путь мечтаний и воспоминаний. Он вспомнил дом, маму, друзей – ему стало хорошо. Но перемену внутри отражало его поведение и выражение лица: глупая улыбка и глаза, которые смотрели вверх, в одну точку. Однако проницательный взгляд зрелой женщины сразу заметил глупую улыбку на лице юного пирата и ничего не выражающий взгляд, устремленный далеко вверх. Ханна прекрасно понимала причину такого выражения лица. Она не ненавидела эти чувства: волнение; тревога; ожидание; желание. Но работа есть работа. А выращивать боевых мутантов из подростков было основным занятием Ханны Алькейде.