Я уставился на дисплей и кнопки под ним для набора чисел, две по бокам от нуля с надписями «ввод» и «отмена». Надавил последнюю. Дисплей погас, капсула плавно заскользила по рельсу в глубь зала. Я замешкался, сомневаясь, стоит ли хвататься за край, чтобы потянуло следом, это и спасло. В полу раскрылся потайной люк, капсула ухнула в него, пропав из вида.
Так, похоже случилась утилизация, которую я же и спровоцировал. Автоматика сработала исправно и ждет новых указаний. На помощь никто не придет, нужно рассчитывать на себя и подвластные командам устройства. Только разобраться бы, как эти команды отдавать. Что мне известно об этом месте и о себе? Зовут Денис Ковач, я солдат, бывший или действующий, какой именно армии – не помню. Возможно, 2123 – мой личный номер или номер моего подразделения, входящего в тактическую группу. Хорошо бы понять, повторяется номер где-нибудь еще, а если нет, присутствует ли хоть какая-то логика в других цифрах.
Взгляд перемещался по стене с лампочками. А ведь это индикаторы функционирующих капсул, где-то среди них есть один погасший, мой.
Я осторожно встал на четвереньки. Почувствовав силы, поднялся на ноги и неуклюжей походкой направился к стенду с ложементом. На подходе к нему угодил стопой в желоб на полу, споткнулся и, вскрикнув от боли, растянулся в шаге от цели.
Боль была терпимая, пальцы вроде не сломал, лицо в этот раз не разбил, но воспоминания почему-то вновь проявились, выкинув пару женских имен и званий: лейтенант Бриджит Эвертон и майор Валькирия Гомез. Похоже, что-то связывало меня с ними, может быть, дружба или любовь. Перед глазами ясно стояли два лица – Эвертон я уже видел, когда очнулся после сна, а вот Гомез вспомнил впервые. У них была разная униформа: у одной – песочный камуфляж, у другой – светлая однотонная. Но у обеих на рукавах имелись нашивки с эмблемой: стального цвета звезда на щите с двумя скрещенными молниями на черном фоне и надписью «Ворнет».
«Ворнет», – повторил я, пробуя слово на слух, будто мог таким образом окончательно пробудить память. Но в очередной раз ничего не случилось, в голове было глухо, только лица девушек стояли перед внутренним взором, и все.
Почему я их вспомнил? Почему память возвращается каждый раз, когда испытываю боль? Боль… я уже думал о ней, проснувшись в капсуле еще в хранилище. Так может, боль и есть стимулятор мозговой активности? Боль – серьезный раздражитель нервной системы.
Хорошенькое дело получается: хочешь узнать прошлое – дай себе в глаз, а лучше сломай руку или ногу, и память вернется.
Я сжал кулак, поднял руку и обрушил ее на пол, саданув костяшками пальцев по кафелю. В кисти что-то хрустнуло, из горла вырвался невольный хрип, но вместе с ним пришли новые имена и образы. Усатого офицера, которого уже вспоминал вначале, звали Джон Биррат, а еще я точно знал, что со мной служили такие люди, как Виктор Гловер, Франц Бразаускас, Борис и Густав Жебровски, Игорь Чухрай, Руди Новак, Теодор Ньюман и Пак Йонг. Мы – состав мобильной патрульной группы на службе армии «Ворнет». Лейтенант Эвертон – наш оператор в центре мониторинга Аравийского ТВД, находившегося под командованием генерала Турчина.
Что-то сломалось в голове, словно перекрыли поток информации, не давая вспомнить всех обстоятельств и подробностей службы. Я снова сжал кулак и треснул по кафелю, но ограничиваться этим не стал, подтянулся на боку к железному шкафу, подавил чувство самосохранения и врезался в стенку лицом.
Из разбитого носа вновь потекла кровь, закапав красным чистый кафель. И вместе с нею хлынули воспоминания.
Примерно минуту или две я лежал, переваривая все случившееся до отправки в реал, затем сел, скрипя зубами от боли, ухватился за тумбу возле шкафа, подтянулся к ложементу и взобрался на него. Улегшись на спину, нащупал кнопки на подлокотнике, включил питание. Многогранник из блестящих реек под потолком плавно опустился к полу, пройдясь по мне сеткой лазерных лучей, отсканировал каждый квадратик моего тела, вывел объемную модель на монитор в дверце шкафа напротив.
Используя кнопки на подлокотнике, я запустил программу управления 3D-принтером, выбрал в меню нужный пункт и начал печать.
Пока принтер пыхтел, создавая для меня экипировку, я активировал реанимационный модуль. С разных сторон в тело вонзились инъекторы, накачивая кровь различными стимуляторами и обезболивающими. Тем временем сканер-многогранник поднялся вверх, из основания ложемента выдвинулись рейки, переломились, встав вертикально возле плеч и стоп. Между концами реек, искрясь, протянулись тончайшие нити, образовав строгий контур, внезапно засиявший полупрозрачным пологом надо мной. В лопатки, ягодицы и икры вдруг надавили мягкие упоры, приподняв тело над ложементом. При этом рейки резко ушли вниз, запеленав меня в невесомое волокно. Вжикнули крепежные захваты – грудь, плечи и бедра стянули полосы компрессионного материала, после чего тело вернулось на место.
Раздался громкий сигнал принтера, закончившего выполнять программу. Я коснулся кнопок на подлокотнике, глядя на экран в дверце шкафа, убедился в завершении работ и приступил к финальному этапу.
Ложемент приподнялся, встал наклонно к полу, где уже раскрылись под ногами потайные лючки, из них выскакивали разнокалиберные манипуляторы, забирали детали из принтерных лотков, крепили к телу, мастеря распечатанный по заданным сканером лекалам экзокостюм.
Но не только он был нужен. Когда сборка костюма завершилась и программа управления предложила проверить гидравлику и гироскопы, я отложил выполнение этих пунктов и затребовал чип с эмиттером для подключения к Геовебу.
Компьютер сразу предупредил о побочных эффектах и осложнениях в коре головного мозга, влекущих за собой гибель большого количества клеток и появление благоприятных условий для злокачественной опухоли. Но меня это мало заботило. Я перешел на голосовые команды, приказал установить прошивку по Оси-2.0 и немедленно подключить меня к Сети.
Спустя минуту, морщась от рези в затылке, куда на живую смонтировали чип, я запаковывал сведения о Спеце для отправки Гомез. Получив их вместе с инструкциями, она должна выйти на связь.
Не дожидаясь ответа, покинул ложемент, провел тесты на исправность экзокостюма – не все радовало, подклинивал правый локтевой подшипник. Въедливый компьютер предложил его заменить, но не хотелось терять время, поэтому лишь добавили смазки. Еще некоторое время ушло на обработку запроса маршрутов выхода из инкубатора, которые пришлось сливать через эмиттер в мозг и выводить на наручный дисплей. В принципе, можно было повозиться с программой, вживить трансляторы на глазные нервы, но мне еще в виртуальности порядком осточертел интерфейс, поэтому не стал заморачиваться. Проложил курс через арсенал и гаражные боксы в надежде раздобыть там оружие и технику и двинулся в указанном направлении.
Уф, придется побегать, ну и лабиринты здесь! Ориентируясь по навигатору, я приблизился к голому от оборудования простенку. Сканер под потолком впился в меня лазерными лучами, долго что-то переваривал в своих электронных мозгах, видимо совещаясь с программой безопасности, и наконец сдвинул стену, открыв доступ в коридор.