— Отец! Я запрещаю тебе в таком тоне говорить о нашей церкви!
— Сопли подотри запрещать-то! У всех дети как дети, а мой — стыдно сказать! — мормон!
— Знаешь, за тебя мне бывает стыдно гораздо чаще!
— Что?!.. Сесиль, останови-ка… Эй ты, выходи, поговорим! У меня давно руки чесались расквасить тебе физиономию!
— Замолчи! Сесиль, не останавливайся!
— Что, неужели струсил?!
— Отец, ты же знаешь, что я никогда в жизни не подниму на тебя руку…
— Вера запрещает? — саркастически осведомился профессор.
— Вера здесь не при чем! Существуют общечеловеческие нормы морали…
— Бла-бла-бла!… Сесиль, детка, как ты только выносишь этого елейного ханжу? На твоем месте я бы давно придушил его, и любой суд меня оправдал бы…
Сесиль резко дала по тормозам.
— Все, лично я приехала, надо убедиться, что все в порядке, и отпустить Кончиту… Крис, пересядь за руль-Джордж, извините, что не приглашаю зайти, но дети уже спят…
— И в вашем доме не водятся напитки, пригодные к употреблению нормальными людьми… Ладно, Сесиль, вали к своим чадам. На Рождество подарю тебе большой ящик презервативов… Эй ты, изувер, трогай, что ли, что-то у меня голова болит, не иначе, от общения с тобой… Проводив взглядом автомобиль, Сесиль двинулась к дому. В гостиной горел яркий свет, из открытого окна звучала какая-то латинская танцевальная музыка — то ли мамбо, то ли сальса. Должно быть, Кончита, уложив детей, дожидается возвращения хозяев. Но при этом совершенно необязательно устраивать такую иллюминацию, да и музыку можно бы поставить не так громко. Девчонка стала слишком много себе позволять, надо с ней серьезно поговорить…
Внутренне готовясь к серьезному разговору, Сесиль поднялась по ступенькам крыльца, нащупала в сумочке ключи.
Голоса, доносящиеся из открытого окна гостиной, заставили ее замереть.
— Две тройных текилы, гавану за пятнадцать долларов и еще… Пожалуй, две дорожки кокаина… Надеюсь, у вас хороший кокс?
— Наилучший, сэр, прямые поставки из меделинского картеля… Еще что-нибудь, сэр? Мэм?
— Чай, только натулальный, а не какой-нибудь там флуктовый… И девочку поголячее…
— Пятьдесят за палку, двести за ночь, мэм…
Остолбеневшая Сесиль слушала этот кошмарный разговор, припав к окну и не веря своим глазам. За столом, в накладных рыжих усах и отцовской ковбойской шляпе, закинув ноги на стол, сидел Дейв. В од ной руке он, словно сигарету, держал дымящуюся ароматическую палочку, другой обнимал жутко и неумело накрашенную Джуди, нарядившуюся в мамину кружевную ночнушку и в мамину же широкополую шляпку. Возле них в полупоклоне застыл с подносом Заки в черном костюмчике для воскресной школы, дополненном черным галстуком-бабочкой.
— Ваша текила, сэр.
Заки снял с подноса два стаканчика с чем-то желтым и поставил на стол. Дейв и Джуди одновременно их подняли, дружно крикнули: «Бум!», одновременно поднесли ко рту, опрокинули, одновременно стукнули пустыми стаканчиками об стол.
На губах Сесиль застыл крик. И хорошо, что не сорвался — брат с сестричкой состроили недовольные физиономии и накинулись на Заки:
— Опять шиповникового сиропа намешал! Мы же договорились — малинового!
— Малиновый красный! — оправдывался Заки. — Текила красная не бывает!
— Много ты понимаешь! Может, это специальная текила! Из красного кактуса! — кипятился Дейв.
— Тогда сам ее и делай!
— А по шее?
— Не хочу больше иглать в лестолан! — капризно сказала Джуди. — Хочу в динозавлов!
— В динозавлов, в динозавлов, — передразнил Дейв. — Бу-у!
— Не ори так, — одернул Заки брата. — Кончиту разбудишь.
— Не разбужу, — убежденно сказал Дейв. — Майк сказал, что от этого снотворного даже его бабушка спит, как слон.
— А как спит слон? — спросила Джуди.
— Как динозавр.
— А динозавр как?
— По-разному, — сказал Заки. — Раптор, наверное, визжит во сне, как мама, когда сердится…
— А папа зевает, как бронтозавр, — подхватил Дейв.
— А бабушка Мадлен пелдит, как гунадон, — высказалась Джуди.
— Игуанодон, — поправил Заки.
— Диносы — это клево! — подытожил Дейв. — Усраться можно.
— А у нас в глуппе все дети уже были в новом палке динозавлов… — грустно сказала Джуди.
— И у нас, — вздохнул Заки.
— А в нашей школе будет экскурсия, — сказал Дейв. — Только в воскресенье…
— Так нам и дали пропустить воскресную проповедь…
— А Мэг говолила, что поедет туда с блатом. Мистел Симпсон повезет…
— Папа же запрещает нам водиться с Симпсонами. Ведь они безбожники.
Дети замолчали так скорбно, что у Сесиль отпало всякое желание наказывать их за сегодняшнее безобразие. Тем более — жаловаться мужу.
Заки поднял голову.
— Слушайте, братец Кролик и сестричка Белочка, у меня есть одна идея. Скоро папа улетает в Россию…
— И ты думаешь, нам удастся уговорить маму? — с сомнением спросил Дейв. — Она еще хуже папы, никогда не позволит нам…
— Ты не дослушал. Я посмотрел карту. Парк Динозавров — на той же автостраде, что аэропорт, только на сорок миль ближе..
— Ну и что?
— А что, если мы все напросимся провожать папу, а на обратном пути?.. Усек?
— А если у него рейс вечером?
— Тогда — по пути туда.
— Да ну! — Дейв махнул рукой. — Папа все равно не позволит.
«Пусть только попробует!» — чуть было не выкрикнула Сесиль, но вовремя спохватилась.
Она тихо-тихо отошла в густую тень глицинии, достала из сумочки мобильный телефон и набрала свой домашний номер.
Она видела, как дернулся Дейв, как Заки остановил его движением руки и, выждав убедительную паузу, вышел в прихожую.
— Мамочка, это ты? — услышала Сесиль его голосок.
— Заки? — Сесиль изобразила удивление. — А где Кончита?
— Джимми не хотел спать, она долго его убаюкивала, наверное, утомилась и заснула сама.
— А вы почему не спите?
— Мамочка, мы давно легли, но нам без тебя не заснуть. Когда вы приедете?
— Мы уже в пути, будем минут через десять. Она с улыбкой подглядывала, как дети лихорадочно наводят порядок в гостиной.
* * *
В этот день все семейство ждало захватывающих, веселых приключений. Приключений действительно случилось с избытком, но вряд ли у кого повернулся бы язык назвать их веселыми.