– Слушай, Серега, здесь никого, только фонарик на столе, – сказал из кухни Брошин.
Но ответа не последовало.
– Чего молчишь? – выходя из кухни, спросил Брошин. – Cepera, ты где? – его голос дрогнул.
Сиверов мощнейшим ударом кулака выбил пистолет из правой руки Брошина и подсек его ноги. Все произошло настолько быстро, что дружок Черепа не успел опомниться. Глеб навалился на него сверху, приставив к горлу нож, и тихо сказал:
– Одно твое неверное движение – и ты покойник.
Брошин от неожиданности и испуга едва промямлил:
– Не убивай, не надо.
– Это будет зависеть от твоего поведения, – все так же тихо произнес Сиверов.
– Я буду делать все, что ты скажешь, – пробормотал Брошин.
– Это хорошо. Только так ты можешь сохранить жизнь.
– Я понял. Чего тебе надо?
– Зачем вы приехали к Оксане? – надавив лезвием ножа на горло Брошина, спросил Глеб.
– Я не имею к этому никакого отношения. Нас послал Петр Ефимович Остров. Он буквально потерял голову из-за Оксаны. Остров сказал нам изнасиловать Лаврентьеву и ее дочку. Это в том случае, если она не согласится приехать к нему, – сбивчиво пояснил Брошин.
– Когда и куда она должна приехать?
– В эту субботу, на его дачу, что возле Владимира. Оксана знает где. Он будет ждать ее вечером. Только не убивай, я все расскажу.
– Он хочет, чтобы Оксана стала его любовницей?
– Да. Она ему отказывала уже много раз, вот он и взбесился. Хочет, чтобы она приехала сама. Это его условие.
– Мне нравятся твои ответы. И еще вопрос. Остров отдал приказ убить мужа Оксаны?
– Да, Остров. А я что? Он приказал, а мы выполнили, – обезумев от страха, скороговоркой выпалил Брошин. – Только не убивай меня, прошу!
– Сколько человек охраняет дачу Острова?
– Обычно три-четыре.
– Чем вооружены? – продолжал допытываться Сиверов.
– Пистолеты и автоматы «Узи».
– Собаки в доме есть?
– Нет. У него аллергия на шерсть животных. Не убивай меня! Только не убивай!
– Расслабься, ты мне все рассказал…
Глеб резко провел ножом по шее Брошина. Тот дернулся, захрипел и затих. Все было кончено. Глеб поднялся: «Пришли насиловать, уроды… А в итоге кое-кто захлебнулся собственной кровью».
Глеб вытащил из спортивной сумки еще одну. Трупы предстояло вынести и похоронить где-нибудь в укромном месте. Он включил свет, разложил на полу в прихожей полиэтиленовую пленку и первым затащил на нее Черепа. «Начнем с тебя», – нагнувшись над трупом бандита, подумал Сиверов и стал расчленять его ножом. Сложив части тела Говорцова в одну из спортивных сумок, Глеб принялся за тело Брошина. Разделанный Брошин оказался во второй спортивной сумке. На всю работу у Сиверова ушло не более полутора часов.
Глеб вытер в прихожей пол от крови, благо тот был покрыт линолеумом, после чего умылся в ванной, снял окровавленную майку и брюки, переоделся, бросив испачканную одежду в сумку с трупом.
В два захода погрузив сумки с трупами в багажник черного «мерседеса», Сиверов сел в машину бандитов и завел ее ключом, который он предусмотрительно извлек из кармана брюк Черепа. Выехав за город, Глеб свернул в лес, вскоре остановился, достал из багажника сумки и, отойдя от «мерседеса», принялся копать яму. Потом Сиверов бросил сумки на дно ямы и быстро забросал ее землей. «Никто и не узнает, где похоронены эти псы», – сплюнул Глеб. Подъехав на «мерседесе» поближе к Суздалю, он бросил машину на обочине и пошел пешком в сторону ночного города.
На следующий день Сиверов утром заехал в библиотеку к Оксане.
– Привет. Доброе утро, – войдя в кабинет, поприветствовал он ее.
– Здравствуй, Федор. Не ожидала тебя увидеть с утра, – поднимаясь из-за стола, сказала женщина.
– Чуть свет, и я у ваших ног, – улыбнулся Глеб.
– Приятно, что ты знаком с классикой. Что-то случилось?
– Все в полном порядке. На дворе светит солнце. И вы с дочерью живете в замечательном городе.
– Да ты садись.
Глеб присел на стул и скрестил ноги.
– Как там мои «друзья» во главе с бритоголовым? Что говорят? Приезжали ко мне?
– Приезжали и были встречены хлебом-солью.
– А если серьезно?
– В общем, больше они тебя никогда не побеспокоят.
– А что с ними случилось? – спросила Оксана.
– Я могу только сказать, что ты их больше никогда не увидишь. Извини, добавить на сей счет мне нечего.
Наступила тягостная тишина. Оксану что-то беспокоило. Наконец она сказала:
– Федор, утром я пришла домой, как мы с тобой и договаривались. В общем, когда я застегивала босоножки, заметила в прихожей на полу капли крови. Я очень боюсь. Если твои друзья что-то сделали с людьми Острова, он непременно мне отомстит. Я его знаю.
«Черт, надо же, я вроде внимательно все убирал», – вспомнив минувшую ночь, подумал Сиверов.
– Я не знаю, что ты увидела на полу, – подыскивая слова, начал Глеб, – только для беспокойства у тебя нет причин. Все будет хорошо и с тобой, и с твоей дочкой.
– И все же я очень волнуюсь, – призналась Оксана. – Петр Остров только с виду мягкий и обходительный человек. Но по сути это садист, умело скрывающий от окружающих свою реальную сущность.
– Мне твои опасения понятны, однако просто верь мне, – твердо сказал Сиверов.
– Я тебе верю, Федор. Хотя бы потому, что мне больше некому верить и не на кого положиться.
– Я приехал поговорить с тобой. Нужно довести это дело до конца.
– Что ты имеешь в виду? – напряглась Оксана.
– Надо, чтобы ты навсегда забыла про Острова и жила спокойно.
– Я бы хотела, но как это сделать?
– Остров будет ждать тебя в субботу на своей даче, – сообщил Сиверов.
– Откуда ты знаешь? И к чему говоришь об этом? Я к нему ни за что не поеду.
– Оксана, обещаю, что в эту субботу ты забудешь о существовании Петра Острова. Я гарантирую тебе. Но для этого ты должна поехать к нему, чтобы усыпить его бдительность.
– Но я не собираюсь с ним спать, я же говорила тебе.
– А тебе и не придется этого делать. Просто нужно хорошо сыграть роль напуганной до смерти женщины, которая согласна абсолютно на все. И этого будет достаточно, – пояснил Глеб.
– Послушай, Федор, прости за прямолинейность, но мне кажется, ты обошелся без друзей. Ты понимаешь, о чем я говорю.
– Может быть, и так… Но главное – я не дам в обиду ни тебя, ни Свету.