– Я знаю, – сказал Матт. – Я хотел предложить: может быть, я свожу ее в Европу? – Он посмотрел на нее с надеждой. – Вы ведь обойдетесь без меня несколько недель?

Лаки подумала, не пришла ли пора объявить ему, что ее тоже здесь не будет. Решила, что сейчас не время.

– Тебе не все равно? – спросила она.

Он передернул плечами. «Мне нет. Ей – все равно».

– Ну... Надеюсь, все образуется.

Матту хотелось выговориться. Он быстро сказал:

– Я знаю, что она на двадцать лет моложе меня и у нас нет ничего общего. Она даже не в моем вкусе, но, поверишь ли, когда я гляжу на нее, это все не имеет никакого значения. С ней я смогу стать счастливым человеком.

Лаки встала. Настроение у нее резко испортилось.

– Почему ты все это говоришь мне, а не ей?

Она проводила его до дверей, не желая казаться грубой, но и не имея намерения выслушивать признания раскаявшегося шовиниста. Ей пришлось едва ли не выпихнуть его из кабинета.

Когда он наконец ушел, Лаки заказала себе чай и тосты и уселась за стол, где ее ждали кое-какие бумаги.

К ее горлу подступила тошнота. Нервы. Когда она обретет самостоятельность, все пойдет по-другому.

Матт поспешил к себе, где под присмотром служанки находилась Джесс. Она сидела на диване, устремив в никуда пустой взгляд.

– Представляешь, – объявил он. – Лаки Сантанджело собирается присутствовать на похоронах. Просто поразительно. Очевидно, ты успела произвести очень хорошее впечатление на руководство. – Он направился к бару и налил щедрую порцию бренди. – Очень многие собираются прийти. Почти все крупье, несколько артисток, пара официантов. Да, и Мэнни – ну, ты его знаешь – твой любимый начальник смены. Он твердо обещал быть. – Матт передал ей бокал.

– Это не вечеринка, – сказала она еле слышно.

– Выпей, тебе станет легче.

– Это не вечеринка, – повторила она грустно.

Он взял ее за руку.

– Я знаю, милая. Но, поверь мне, люди переживают за тебя. Они хотят поддержать тебя.

Джесс сделала большой глоток.

– Ты оказался очень хорошим человеком, – пробормотала она.

Он смутился, ибо в глубине души отнюдь не считал себя таким уж хорошим.

– Я связался с твоим другом в Лос-Анджелесе, – быстро продолжил он. – Не сразу, но в конце концов я застал его в «Фоксис». Он прилетает сегодня и скоро должен быть здесь. Я послал за ним машину, и его привезут прямо ко мне.

По ее лицу пробежала тень улыбки.

– Ленни – мой самый лучший друг в целом свете, – проговорила она мягко.

– Я понимаю, – ласково ответил Матт. – Ты рассказала мне о нем вчера. Поэтому я и догадался, что ты хотела бы его видеть.

С того момента, как он услышал ужасную новость, Матт взял все в свои руки. Именно он забрал Джесс из полиции, вызвал доктора, который напичкал ее транквилизаторами, сидел около ее постели, охраняя ее беспокойный сон, слушал сбивчивый рассказ о ее жизни.

Именно он организовал похороны, заказал машины и обеспечил, как он надеялся, приличествующее случаю количество приглашенных.

Именно Матт кормил ее горячим супом и держал Джесс за руку, когда она рыдала всю ночь напролет.

Вчера она билась в истерике. Сегодня была тихой, беззащитной, почти как ребенок.

– Ленни – мой лучший друг, – повторила она. – Знаешь, мы ведь выросли вместе.

– Да, знаю. Ты мне все о нем рассказала.

Он не осмелился спросить, всегда ли их отношения оставались чисто дружескими. А что, если она уедет с ним? А он, Матт, как последний идиот сам пригласил своего соперника?

Но сейчас некогда об этом думать. Слишком много разных забот. Через три часа похороны, и надо проследить, чтобы все прошло гладко.

Лаки решила, что лучше всего написать письмо основным сотрудникам. Она несколько раз бралась за него, но каждый раз рвала черновик на части.

Матт позвонил и сообщил, что договорился с Боджи, чтобы тот заехал за ней в два часа. Он действительно принимает большое участие в этой истории. Подумать только, договорился с ее водителем. В другой раз она бы голову ему оторвала за такую самодеятельность.

Меньше всего на свете Лаки хотелось ехать на похороны, особенно сегодня, когда вечно голубое южное небо вдруг затянулось серыми облаками, а синоптики предрекали грозы. Но она не станет огорчать Матта.

Она просто очень сильно устала, казалось, что последняя капля энергии покинула ее тело. Ей хотелось только одного – уснуть.

Лаки подумала, что ей надо сходить к доктору, пусть назначит ей физические нагрузки и витамины. Глупо отправляться на завоевание Нью-Йорка, чувствуя себя как загнанный верблюд. Она позвонила своему врачу и договорилась на завтрашнее утро.

Джино вернулся на несколько дней в Лос-Анджелес. Несколько дней. Уж конечно. Скорее несколько недель.

Сьюзан поманила.

Джино помчался на зов сломя голову.

Конечно, неплохо сохранить устойчивый интерес к сексу в его возрасте. Возможно, это у них семейное.

Лаки сухо рассмеялась. О сексе сейчас она думала меньше всего на свете. Она хотела построить империю – свою собственную империю, – а уж потом, может быть, подумает и о своей заброшенной половой жизни. После Димитрия Станислопулоса у нее никого не было. Да и наплевать.

Секс станет важен тогда, когда она того пожелает.

И не раньше.

ГЛАВА 30

Самолет в воздухе сильно болтало, а к моменту посадки пошел дождь.

Потрясающее зрелище – гроза в пустыне, подумал Ленни. Черные тучи, огромные твердые градины и вечная влажная жара. Он мучался похмельем. И памятью о яростной ссоре с Исааком Лютером, разразившейся, когда он сообщил ему, что не может выступить в «Гриффин шоу».

– Что значит – не можешь? – орал Исаак.

– Не могу, потому что мой друг в Лас-Вегасе нуждается во мне, и я должен ехать.

– К чертям всех друзей! У тебя твой главный шанс, и если ты его упустишь, то ты просто сумасшедший.

Ленни пожал плечами.

– Есть в жизни вещи, которые всегда идут первыми. Возможно, они согласятся выпустить меня в другой раз.

– Жопу твою они выпустят! – взорвался Исаак. – Ты их подводишь в последнюю минуту. Не делай этого, Ленни!

Он нетерпеливо взмахнул рукой.

– У меня нет выбора.

С бесподобным Фокси все прошло легче.

– Езжай. Оставайся там. И не возвращайся, пока не придешь в норму. Я не люблю пьяниц и не терплю у себя лажи. А за два последних вечера ты был и тем и другим.