Платформа неслась вниз, под уклон, уходя все глубже под остров. Справа и слева мелькали ответвления тоннеля, такие же огромные, и везде рядами виднелись красные квадраты «кнопок», указывающие на то, что тут есть двери.
«Гена, что там, за дверями? Куда ведут они?»
«Там есть все. Или было все. Химикаты. Ангары с техникой, снаряжение – все, что нужно станции для существования и деятельности. Технические помещения, где находятся машины, обслуживающие весь комплекс. Эта станция строилась сотни лет, перестраивалась, достраивалась – по мере введения новых изобретений. А потом… потом все застыло. Наша раса утратила вкус к жизни. Мы стали слишком стары, чтобы жить. Частенько мои коллеги кончали самоубийством просто потому, что им хотелось новых ощущений, новой жизни. Ведь мы не умираем навсегда. Мы возрождаемся в ком-то. В ребенке. В животном. В растении. Мы отправляем наш дух в информационное поле Вселенной, и, если когда-то люди научатся подключаться к этому полю, я смогу с ними поговорить. Смерти нет, Слава. Есть просто переход из одного состояния в другое. Надо понимать и не бояться. Вам это пока непонятно, но когда-нибудь, когда ваша раса состарится, станет такой же, как наша, выполнит свое предназначение в этом мире, оставив после себя живые миры, вы захотите уйти».
«Гена, я не хочу, чтобы ты уходил. Не хочу. И мне кажется, я могу сделать так, что ты останешься жить».
«Хмм… немного зная тебя, я бы не сказал, что ты склонен к безответственным заявлениям. Тогда стоит предположить, что так и есть, как ты говоришь. Тогда расскажи, как ты видишь этот процесс – спасение моего дряхлого тела?»
«Я не собираюсь спасать твое тело. Я собираюсь спасти твою личность, переместив в новое тело».
«Вот как? Неужели ты умеешь это делать? Я горжусь тобой, потомок. Но разреши мне подумать, хорошо? Я слишком стар, чтобы предпринимать необдуманные шаги».
«Хорошо. Думай. Но только не очень долго. Надо решить, какое тело тебе подобрать».
«Тело? С телом проблем нет. Эта станция может изготовить любое тело. ЛЮБОЕ. А вот перемещать сознание без потерь для пациента мы так и не научились. Вы превзошли нас. У вас все умеют так делать?»
«Нет, – усмехнулся Слава, – только я. Больше никого, кто бы мог так делать, не знаю. Я мутант. Производное биолаборатории. Случайный продукт генной инженерии».
«Значит, мне повезло. Мне всегда везло, – спокойно сказал Гена и усмехнулся. – И тебе повезло. Стать Наследником цивилизации – это ли не честь? Ты просто не представляешь, что такое эта станция! Ты можешь изготовить тысячи созданий, таких, какие тебе хочется, наделить их разумом или не наделять, придать им какие-то свойства, облик, умения и заселить прежде безлюдную планету. Ты – бог! Ты можешь уничтожить планету и, наоборот, сделать ее живой! К примеру, если планета пуста, не имеет атмосферы, ты можешь вывести существ, которым не нужна атмосфера и которые, поедая кору планеты, выделяют кислород. И через сто лет запустить туда живых существ, населить животными, растениями, всем, что нужно планете. И для этого нужно только ПОЖЕЛАТЬ! Разве не интересно?»
«Очень интересно! Только почему этот интерес пропал у вас? Почему ваша раса утратила интерес к жизни? Почему вы перестали осеменять Вселенную?»
«Когда ты осеменишь планет столько, что начинаешь забывать, где был и что делал, становится скучно. Все когда-то приедается, даже роль Создателя. Боги тоже устают жить. Когда-нибудь ты меня поймешь. Хочется бросить все и начать жить снова. Например, таким, как ты. Человеком – с твоей точки зрения».
«Ну что же, давай сделаем тебе такое же тело, как у меня! Свойства, присущие моему телу, передать вряд ли получится – слишком уж уникально оно по своим параметрам, – но внешне оно будет точно таким же. А потом можно и модифицировать – при желании, конечно. Может твоя станция сделать такое тело?»
«Моя станция? Это твоя станция. Мне это больше не интересно. Теперь ты бог, демиург, Создатель. И это – твое дело. А я хочу просто жить. И не думать о судьбах множества цивилизаций. Простым человеком. Но я не откажу тебе в совете, нет! Конечно, я всегда помогу тебе, если моя помощь будет тебе нужна. Но ты и без меня прекрасно обойдешься, уверен. Станция полностью автоматическая. Ты сейчас это увидишь. Я тебе все покажу и расскажу. Мозг станции выполняет то, что ты ему скажешь. Передать управление мозгом могу только я, последний дежурный демиург станции Сар-оанг».
Путешествие на гравиплатформе закончилось в огромном, совершенно круглом зале, в котором не было ничего, кроме стен янтарно-желтого цвета, испускающих рассеянный свет, как будто огромная Луна висела над головами пришельцев. Пол сделан из такого же материала, а потолок терялся в вышине и не был виден снизу, как Слава ни напрягал глаза. Он почувствовал себя в этой громадине таким маленьким, таким ничтожным, что даже поежился от пробежавших по коже мурашек.
«Что, пробирает? – усмехнулся Гена. – Меня тоже вначале так пробирало. Но потом привык».
«А что это? Где мы находимся? И где этот суперкомпьютер, о котором мы говорили?»
«А это он и есть. Мозг станции-демиурга».
«Где? Где он, мозг?» – не понял Слава и оглянулся вокруг.
«Мы стоим в нем, – снова усмехнулся Гена. – Все, что ты видишь, – это мозг! Величайшее произведение нашей расы. Он вокруг, он под нами, он везде – мозг. Это он управляет всеми процессами, он создает то, что ты хочешь. Но не надо переоценивать его – это всего лишь инструмент. У него нет интуиции, он не может понять некоторых вещей. Ему не дано. Но при том – это могущественный, величайший разум во Вселенной. Парадокс? Никакого парадокса. Нет ничего сложнее, чем человек».
«Ген, а ты не задумывался над вопросом: вот вы создали множество рас во Вселенной, да, но кто создал ВАС?»
«Этот вопрос неразрешим. Мы не смогли на него ответить, – после недолгого молчания сознался последний из Предтеч. – Ладно, мы еще успеем обсудить проблемы создания миров. Нужно вначале зарегистрировать тебя как демиурга, иначе… в любой момент я отброшу щупальца, и ты останешься на станции один, без сопровождения, и как чужеродный элемент будешь немедленно уничтожен».
«Ого! Да уж, давай ближе к делу! – забеспокоился Слава, и ему показалось, будто чьи-то глаза, не добрые, и не злые, всматриваются в его душу, просвечивая, как рентгеном. – Скажи, он нас слышит?»
«Он слышит и видит все, но реагирует только на прямой вопрос или же на какие-то действия, противоречащие его установкам. Если бы ты угрожал сейчас его структурам – выстрелил бы в стену или попытался ударить предметом, способным нанести вред, – тут же поплатился бы жизнью».
«Активируй, Ген! Мне не терпится ощутить себя демиургом! Как это – быть богом?»
«Узнаешь. Поначалу очень интересно, тебя распирает чувство своего всемогущества, а потом… потом привыкаешь, как к рутине. Но никогда тебя не оставляет чувство своей нужности. До тех пор, пока… не оставит. И тогда… тогда ты превращаешься в старого человека с отваливающимися щупальцами. Все, хватит болтовни! Рекрут-демиург, слушай команду последнего оператора станции Сар-оанг! Расслабься, не волнуйся… сейчас будет удар по сознанию… Спокойно! Тихо! Тихо, Слава! Это я, Гена! Стой! О Вселенная! Как ты силен! Никогда не думал, что в таком тщедушном теле могут таиться такие силы! Ох! Ты меня убьешь! Успокойся!»