Мерос подобрал цепной топор и подошел к Ниобе. Боль в раненой ноге заставляла его хмуриться при каждом шаге. Подняв женщину за плечи, словно она была каким-то рулоном ткани, апотекарий оставил труп Крида позади и направился к боевым братьям.
Со всех залов Собора Знака раздавалось эхо лязгающих клинков и высвобожденной ненависти.
В залах нечестивой базилики Сигнуса Прайм собралась многочисленная армия Кровавых Ангелов, стянувшаяся со всего поля битвы, чтобы раздавить демонических врагов в их логове. Костяной пол собора и огромное разрушенное пространство снаружи устилали мертвые культисты и уродливые тела, ставшие личинами из плоти для духов варпа. Пятна жидкости окрасили землю, а кое-где собрались в неглубокие озерца. Стены были забрызганы высохшей кровью убитых тварей, пролитой из их вскрытых глоток. Подобное творилось по всей планете, в каждой крепости врага и на кораблях, которые все еще сражались в темноте высокой орбиты.
Сыны Сангвиния растворились в буйстве резни. Строгие дисциплинированные ряды рот и орденов сломались и смешались, и час за часом легион медленно превращался в нечто неконтролируемое. Они стали красным ураганом, который промчался по Сигнусу Прайм, не оставляя ничего после себя. Кровавые Ангелы сражались как никогда прежде, не с холодным разумом и праведной мощью, как их учили, но с сердцами, бьющимися ради мести, и с жаждой крови, как у берсерков, на устах. Их нельзя было остановить, все, что стояло на их пути, уничтожалось.
Враг серьезно недооценил волю Ангелов. Яростная атака на горячо любимого Сангвиния не сломила их, но освободила. Узы, которые сдерживали легионеров, пали, и скрытая ранее тьма вырвалась на свободу. Каждый из них желал крови противника, но эту жажду нельзя было утолить, только облегчить на краткий миг.
Последние из демонических стражей были отброшены в широкое, гулкое крыло у основания Собора Знака, их сдавили в массу извивающейся, чудовищной плоти. Орда упивалась своей властью над скоплением Сигнус, пытая и убивая обычных колонистов, которые называли эти миры своим домом. Последние из них были вырезаны демонами здесь, и поэтому это место было подходящим для казни убийц.
Численность тварей уменьшалась с каждым взмахом клинков Кровавых Ангелов. Тела чудовищ разрывались на части в хлещущих потоках крови, демонические сущности с воплями покидали умирающую плоть, падая в огромную яму в недрах храма. Последние из низших тварей были изрублены вихрем клинков, но и после этого гнев не стих.
Повисла зловещая, тягостная тишина, нарушаемая звуками капающей крови и низким скрежетом из дыхательных решеток. В живых осталась только хныкающая тварь Кирисс, наверху в огромном зале боли, но на поле битвы больше некого было убивать.
Все враги лежали мертвыми, но жажда крови все еще пылала в поиске новой ненависти, стремясь насытить свой бесконечный голод. Сотни и сотни воинов молча подняли головы и посмотрели на легионеров вокруг себя, видя не своих боевых братьев, но соперников и источники старой, мелочной вражды. Костяшки рук, сжимающих рукояти мечей, побелели, пальцы потянулись к спусковым крючкам.
В этой тишине будущее легиона балансировало на лезвии меча.
Демон в равной степени рыдал и смеялся, ухватившись тонкими пальцами за эфес меча Ангела и мучительно вытягивая его из зияющей раны в своем теле. Наконец клинок со скрежетом вышел из стены, а затем из тела, с лязгом упав на пол. Следом из раны хлынули зловонные внутренности.
Ралдорон выпрямился и поднял оружие.
— Я хочу убить его, — зло произнес он, охваченный безмерным гневом. Боль от ран казалась уже смутной и далекой. Все, что он хотел, — убить эту тварь Кирисс, услышать ее предсмертные вопли.
Капитан моргнул и попытался избавиться от страшного порыва, но тот всего лишь отступил, продолжая направлять мысли Кровавого Ангела.
Розовокожий монстр раскинул четыре руки и покрутил козлиной головой.
— Уничтожь эту плоть, и я найду другую. Это не остановит безумие, — он замолчал, когда к нему направился через зал Сангвиний, излучавший золотое сияние. Лицо Ангела пылало холодной яростью, глаза зловеще мерцали.
Ралдорон никогда прежде не видел своего повелителя таким. Примарх испытывал сильную боль, которую вызывали увечья, нанесенные плетью Жаждущего Крови. И помимо этого Ралдорон увидел в душе Сангвиния рану настолько глубокую, что исцеление казалось невозможным.
Но эту боль скрывала растущая ярость невиданной силы, и лишь генетически сотворенный воин мог сдерживать ее. Сангвиний подобрал багровый меч. Клинок ожил разноцветным жаром, словно только что извлеченный из горна кузнеца.
— Ты проиграла, тварь, — громко произнес он. — Эта война ужасов закончилась.
Вокруг стояли выжившие легионеры из отделений Кассиила и Орексиса, наведя оружие на демона. Ралдорон увидел Мероса на дальнем краю группы, мягко опускающего на пол Ниобу. В его руке дергался цепной топор. Все они чувствовали, как уходит самообладание.
Кирисс захихикал, зажимая рваную рану в животе.
— Ты знаешь, что это не так! — демон указал на Ангела. — У тебя есть внутренний взор. Ты видишь изменение путей, а они видят тебя. Это настоящее — твое свершившееся видение. Оно снилось тебе!
Он запрокинул голову и громко закричал, на губах пузырилась черная кровь.
— Сегодня проявился твой изъян, Сангвиний с Ваала. Все твои сыновья увидят его. Некоторые не выживут, чтобы поведать об этом!
— Нет! — Ангел поднял меч для смертельного удара.
— Да! — Кирисс вскинул руки и отступил назад. Он ткнул клешнями в тусклую кристаллическую капсулу, которая раскачивалась из стороны в сторону на толстых тросах.
— Пламя гнева зажжено и не потухнет, — демон злобно посмотрел на Ангела. — Это олицетворение тьмы внутри тебя, недочеловек. Тех же красных и черных нитей, которые закручиваются вокруг молекул твоей плоти и крови. Скрытый изъян в твоих сыновьях… — он высокомерно поднял голову, играя словами. — Изъян, который ты носил в себе с момента рождения, Сангвиний.
— Что это за ложь? — разозлился Кайде. — Милорд, убейте его, и покончим с этим!
— Это не ложь, — сказал примарх, и снова в его глазах вспыхнула боль. Ангел взглянул на Ралдорона, на миг разделив страдания с ним. Капитан вспомнил воина в руинах разрушенной часовни на Мельхиоре, и несколько других до этого.
— Мы знаем тебя, Ангел, — сказал Кирисс, сдерживая кашель. — Всегда знали. Ты никогда не задумывался во тьме долгой ночи, когда был одинок и встревожен? Никогда не осмеливался спросить вслух о происхождении… — демон прервался, чтобы изобразить в воздухе очертания, следуя линиям крыльев Сангвиния, — …твоего дара?
Снова раздалось низкое грубое хихиканье.
— Когда ты был отнят у твоего заблудшего отца и оказался в пыли радиоактивных земель Ваала, Губительные Силы присматривали за тобой. Они прикоснулись к тебе.