Начинало темнеть, вместе с тем росло и мое беспокойство. А если я что-то просмотрел?
Передо мной возникла серая стена. Верхний край бетона терялся где-то в тумане метрах в десяти над головой. Лодку несло к темной дыре, над которой нависали с десяток датчиков, камер и антенн. «Внимание, — гласила красная надпись на стене размером больше человеческого роста. — Вы покидаете мегаполис. Опасно для жизни».
Я хотел было прибиться к берегу, но, как всегда, у жизни были другие планы. Течение у темной дыры было слишком сильным, чтобы я мог ему сопротивляться. Весло оторвало от лодки; я закричал, но не среагировали даже датчики. «Проклятая бомба», — только и успел подумать я.
С мощным хлюпаньем мою лодку всосало в дыру. Я улегся на дно и натянул на голову рубашку. В дыре воняло так, будто меня здесь дожидался весь мусор, обогнавший лодку по пути. Меня несло дальше и дальше. Крутило и ударяло обо что-то. Лодка продиралась сквозь залежи хлама. В какой-то момент напряженность ожидания достигла предела, и я отключился.
Проснулся я от того, что в лицо светили прожектором. Где я? На фоне яркого света читались силуэты вооруженных людей. Лодку прибило к берегу, и я уперся носом в черные сапоги. Двое дюжих мужчин вытащили меня за плечи на холодный металлический пол. Рука ныла, и все тело окоченело. Я не мог пошевелить ни пальцем.
Узнать людей в униформе было несложно. Суперсканеры. В том числе и те трое, которых я видел через двери колумбария. Ну что ж, сегодня им улыбнулась удача.
— Добро пожаловать в «Ультрасеть», — голос заставил меня содрогнуться с головы до пят. Номос! Быть того не может. Все это что, просто сетевая утка? Я попытался подняться, но не смог. Один из сканеров впечатал свой сапог мне в спину.
«Вы что, живы?» — хотел было я спросить, но тоже не вышло. Я шевелил губами, однако не раздавалось ни звука.
— Надора! За твой несостоявшийся побег! — крикнул Номос, и мужчина размером со шкаф протащил меня по полу, втиснул в стул и пристегнул ремнями.
Вокруг толпились люди. Мелькнули лица родителей, безучастно взиравших на меня сквозь Примочки.
— А ну-ка подвиньтесь, врач пришел, — буркнул шеф.
Нет, это не может быть правдой. Подойдя ко мне, Йойо вытащил из кармана белого халата шприц и, засмеявшись, принялся закатывать мне левый рукав.
— Ну что, дружок, как прошло путешествие?
Но голос у него был не Йойо, голос уже принадлежал Арне.
Замотав головой, я разглядел склонившегося надо мной Бергмана. Его длинные седые волосы щекотали мне лицо.
— Как прошло путешествие? — повторил он.
Подходящих слов у меня сразу не нашлось. Прежде всего, мне пришлось удирать от суперсканеров, которые бы меня пристрелили. Если бы не они, меня пристрелил бы тот старик, не взорвись так вовремя бомба. Потом я чудом не свернул себе шею, падая с лошади, а под конец едва не испустил дух в мусорной яме.
— Впечатляюще, — выдавил я.
Я лежал в незнакомой постели, одетый в чужую, но сухую одежду. Меня окружали белые стены; царил полумрак. Рука была крепко перевязана. Я попытался пошевелить пальцами. По крайней мере, они разгибались.
— Кое-кто из наших ждал тебя у канала. Они и выудили тебя вместе с нашей лодкой.
— Как червяка на крючке, — пробормотал я.
Арне улыбнулся.
— А где я?
— В штабе. Ты проспал всю ночь, как младенец. Снаружи в городе по-прежнему ничего не работает — ни Примочки, ни ароматильники. Люди сходят с ума.
Мне хотелось знать больше. Знать, сколько было жертв. Знать масштаб разрушений. Знать точно, где я нахожусь. Но Арне, как всегда, делился только тем, что считал нужным. Я почти успел соскучиться по тому, что на мои вопросы отвечали пространно и непонятно.
— «Ультрасеть» сейчас срубает миллиарды на ремонте Примочек. Каждому хочется страховку на случай взрыва электронной бомбы. Подходящие запчасти как раз только что случайно завезли.
Арне посмотрел на меня с явным намеком. До меня еще не доходило.
— Час назад концерн объявил о потере всех данных со своего сервера. Все отсканированные книги, разумеется, утрачены навсегда, как и прочее, прочее. Как и Ультрапедия. Как и любой информационный ресурс.
— А в других городах?
«Бум!» — показал руками Арне.
— И кому теперь все достанется?
— «Все знания — каждому! Всегда и бесплатно!» — процитировал Арне.
Я попытался сложить два и два, но четыре не получалось. Должно быть, Арне заметил это по моему лицу.
— Теперь, когда нет печатных источников информации — старых газет, журналов, книг, — когда нет всего того, что успели оцифровать и выложить в Ультранет, когда нет Ультрапедии, единственный источник любого рода знаний — сама «Ультрасеть».
— Таким образом, концерн теперь контролирует абсолютно все, что будут и что не будут знать резиденты, — добавил я.
— Умница, Роб.
— Выбросил Примочки и вспомнил про мозги. Ничего особенного.
Мы оба рассмеялись.
— Что стало с твоей библиотекой?
Арне колдовал над каким-то древним агрегатом. Из него зазвенело, зашипело, повалил пар, и Арне протянул мне кружку с кофе.
— Придется собирать заново. Вывезти все книги через один-единственный мусоропровод, да так, чтобы никто не заметил, было нереально.
Я поднялся. Мы шли по длинному коридору, от которого то и дело отходили боковые проходы. «Осторожно, природа! — гласила надпись над одной из дверей. — Вход воспрещен. В случае пожара разбить стекло и вытолкнуть дверь».
— Если захочешь подышать воздухом, там вверх по лестнице начинается лес, — кивнул Арне.
— Настоящий?
Посыпались объяснения, но я даже толком не вслушивался. Какие-то коридоры, какие-то лестницы, настоящий лес с настоящими деревьями. Для чего? Через десять минут пути мы свернули в туннель, достаточно широкий для того, чтобы пустить по нему метромаглев.
— Перед последней войной здесь ходили поезда. Когда всех эвакуировали, природа отвоевала свое. Только здесь по-прежнему ничего не растет.
— И что здесь делает «Гильдия»?
Арне ничего не ответил и собрал волосы в хвост. «Старый параноик», — подумал я и тут-то, видимо, и ошибся.
— Пошли, — сказал он.
Мы оказались в огромном зале, который весь заполнял гул станков. Я вспомнил, как школьником ходил с классом в Музей техники. Это случилось незадолго до того, как его прикрыли, потому что виртуальные экскурсии были много прибыльней. Мы с Йойо тогда забрались на какую-то штуку и там спрятались.
Станки в музее стояли молча и безжизненно. Здесь же, внизу, каждый гудел и громко ухал, испуская пар. Вокруг них ходили человек десять рабочих.