– Вот… – наконец выдохнул Димка, отбросив в сторону последний пласт лишайника, проросшего сквозь спрессованную пыль. Пульт казался не только старым и заржавленным, но и устаревшим с технической точки зрения. Однако матовый фибергласовый кожух сохранил приборы от падающих с потолка камней, влаги и помета летучих зверьков. – Планшет протокольного доступа…
От этих слов, таких привычных, но уже начинающих забываться, у Насти заныло сердце. Она нежно погладила Витину ладонь, мысленно умоляя продержаться еще чуть-чуть. Тот кивнул, привалившись к ее плечу, и сонно облизнул потрескавшиеся губы.
– Ну, Всесильные Процессоры, – прошептал Димка, откидывая крышку планшета и нащупывая в кармане универсальную ключ-карту, – только проснись…
И приступил к протоколу вызова, используя все знания, полученные в школе, на улицах, по амбивизору и от отца. Несмотря на то что рана брата до сих пор кровоточила, мальчик старался не спешить, выполняя процедуру исключительно по инструкциям и предписаниям, не забывая ни одной мелочи или малозначительного действия. С учетом древности оборудования это оказалось сложнее, чем он думал, но тут Дмитрий положился на интуицию и рассказы сослуживцев Петра Петровича. Завершил приготовления, активировал протокол, и…
Ничего не произошло.
– Как же так? – недовольно спросил он сам себя.
Кошки переглянулись, вздохнув с сожалением и грустью.
– Как же так? – повторила Настя из-за их спин, и в ее голосе пробивались слезы. – Мы не можем тут остаться… Мамочка, мы не можем тут остаться!
– Не можем, – обреченно кивнул мальчик, отступая от дверей Лифта, имени которого так и не узнал. – Иначе Витек умрет… Лифт спит, Настюха. Может быть, утилизирован или вообще отсутствует в шахте… Нужно срочно возвращаться в жилые каверны. Например, в Урожай, там помогут!
– Но ты потратил все кристаллы! – воскликнула сестра. Она попыталась вспомнить: а был ли пульт вызова вообще установлен на площадке, где их высадил Плясун? – Как мы доберемся до трудогуликов?
– Не знаю, сестренка…
– Это… это нелепо… – Девочка скуксилась, словно была готова разреветься, но удержалась и только горько улыбнулась. – Пройти через все это… и окончить путь в пустой вонючей каверне… Витенька, милый, потерпи, мы что-нибудь обязательно придумаем…
– Придумаем! – решительно подтвердил ее брат в драной школьной одежде, делая новый шаг к пульту управления протоколами. – Или я не сын механика первого разряда…
Он с лязгом откинул несколько крышек, подбираясь к начинке планшета. Что-то разомкнул, что-то беззастенчиво выдрал, нырнув в самую глубину механизма. Зубами зачистил пару контактов, протер несколько деталей о край куртки. Чем-то пощелкал, чем-то побряцал. А затем вдруг принялся рыться в карманах, высыпая на ладонь пыль и крошки, оставшиеся от запасов отрядного синдриния.
– Ну, железяка, только попробуй не проснуться! – просыпав клеммы предохранителей остатками чудесного минерала, прошипел мальчик. – Локо едят, и тебе понравится… Давай!
И снова замкнул электрические цепи.
Внутри колонны, покрытой каменной кожей, что-то загудело.
Сквозь мох, устилавший вход, тускло засветились бледно-лиловые диоды. Заурчали двигатели, заскрежетали шестеренки, не смазываемые многие десятилетия. Лифт медленно просыпался. Отколов кусочек пыльной обшивки, активировалась амбикамера. Заскрипела, так и не сумев покинуть паз, но затвор ее раскрылся, обнажив блестящий стеклянный глазок.
– Кто это тут? – раздался из динамиков слабый мужской голос, отчего звероморфы вздрогнули и даже попятились. Затем раздалось покашливание и треск, как будто механизм прочищал горло после долгой болезни или сна. – Нарушение системы энергообеспечения. В цепях обнаружен новый химический элемент… Подзарядка резервных батарей выполнена на семьдесят восемь процентов. Никелированные Болтики, что происходит?
– Просыпайтесь, уважаемый Лифт, – устало приказал Димка, покачиваясь. Казалось, придумка с синдринием отняла у него последние силы. – Вам приказывает человек.
– Первый Экспериментальный на связи, протокол голосового управления подтвержден, – послушно произнес Лифт. – Режим бессрочной консервации прерван… Меня собираются утилизировать или перекалибровать? Зачем тогда заряжать аккумуляторы?
– Не угадали, – против своей воли, Дима улыбнулся. Он был так счастлив услышать голос железного помощника людей, что чуть не расплакался. – Значит, вас зовут Первый?
– Подтверждаю. – Шестеренки продолжали скрипеть, почти заглушая голос кабины. – Который нынче год?
– Вас тут забыли, да? – не позволив брату ответить, спросила Настя.
– Забыли? – Камера сфокусировалась на девочке, сидящей за спиной Димки. – Вовсе нет. Я специально оставлен в Катакомбах на случай аварийных или непредвиденных ситуаций… Сколько времени прошло от запуска Спасгорода в полноценную эксплуатацию?
– Лет двести, – пожал плечами мальчик. – Мы просим вас о помощи. Откройте двери и поднимите нас наверх…
– Двести лет? Наверх? – Лифт определенно изумился. – Это не соответствует заложенным в меня инструкциям и является нарушением сразу четырех протоколов. Для моего возвращения на поверхность должна пройти Трансформация по протоколу «Возрождение». А еще Очистка Катакомб, так что, молодые люди, я вынужден вам отка…
– Протокол Багряный, – звонко перебив Первого, выпалил Дима, вгоняя ключ-карту в паз. – Подчинение по уровню «Багратион»!
Лифт замолчал. Так замолкают люди, ошарашенные новостью, которую не ожидали услышать. Моторы продолжали гудеть, а Настя от волнения так сильно надавила на Витину рану, которую зажимала, что тот застонал.
– Я не знаю, с кем имею дело, – наконец признал Первый, щелкнув затвором амбикамеры, – но вы меня удивили. Распоряжение принято. Подчинение по уровню «Багратион». Вступление в программу Багряного Протокола. Запрашиваю сброс системы аварийных тросов.
Димка, чьи руки тряслись так, что он не смог бы завязать шнурки, отступил от шахты. Внутри свистело и гудело. Это отстрелились где-то высоко-высоко наверху и падали на крышу Первого бухты запасных тросов, предназначенных для подъема старинного Лифта. Через какое-то время люди и звероморфы услышали лязг и щелчки – магнитные крепежи намертво фиксировали подвеску. Дверь застонала от натуги. По ее периметру облачками взорвалась пыль, и облезлые створки раскрылись.
Не говоря ни слова, Дима подбежал к брату и сестре. Помог поставить Витю на ноги, осторожно заводя внутрь.
– Я не имею права принять на борт неизвестную форму жизни, – чуть виновато предупредил Лифт внутренними динамиками. – Даже по уровню, заданному универсальной картой. До проведения всех исследований и карантина вы не имеете права внедрять…
– Этого не потребуется, – отмахнулся Димка, снова перебивая Первого. – Наверх поднимемся только мы втроем…
Внутри кабина оказалась тесной, запыленной, но вполне комфортной: мягкие сиденья по кругу, минимальный набор простой мебели, привинченной к полу, теплый свет единственной работающей лампы. Усадив Витю у стены и пристегнув ремнями (такие они раньше видели лишь в скоростных моделях для экстренного перемещения по городу), двое детей встали на пороге. Киртана и Крумм сидели в нескольких метрах напротив шахты, молча наблюдая за приготовлениями.