— Вы останетесь здесь.
— Почему?
— Я уже объяснил вам, Софи. Там пурга, она усиливается с каждой минутой. Штормовой ветер. Ехать опасно, и никто вас не пустит.
«Главное — уйти из этого зала, подальше от пьяных рож, от внимательных студенистых глаз Хота», — решила Соня и спокойно произнесла:
— Мои вещи в машине.
— Софья Дмитриевна, все уже в вашей комнате, — прозвучал позади нее вкрадчивый мягкий мужской голос.
Она оглянулась. У нее за спиной стоял смуглый голубоглазый красавец лет тридцати, гипертрофированно мужественный, с широкими черными бровями и остриженными под бобрик светлыми волосами.
«Забрали вещи из машины. А куда дели Фазиля?» — подумала Соня.
— Вашего водителя отправили в город, — сказал Хот. — Познакомьтесь, это Никита, он проводит вас в гостевой дом. Спокойной ночи, Софи.
— Погодите, как же отправили водителя в пургу? — спросила Соня. — Вы сказали, что ехать опасно.
— Он отчалил пару часов назад, пурга началась позже, — объяснил красавец.
— Софи, расслабьтесь. О чем вы думаете? Водитель, телохранитель. Какое вам до них дело? Опомнитесь. Кто вы и кто они? — мягко, с философской задумчивостью произнес Хот.
Свет погас, оркестр заиграл нечто томное, по залу поплыли разноцветные блики. Хот растворился в этой пестрой темноте.
— Софья Дмитриевна, почему вы такая грустная? — красавец все еще стоял позади, положив руки на спинку ее стула. — Смотрите, танцуют, позвольте, я приглашу вас. Вы можете называть меня Ник.
Прямо возле столика, задевая стулья, танцевал бывший певец со своим бойфрендом. Он, как мешок, висел на мальчике, обвив его шею руками, и тихо, жалобно подвывал музыке. Неподалеку продолжала танцевать пожилая полная дама, все так же извивалась и трясла бюстом в печальном одиночестве. Водочный магнат, обняв хрупкую спутницу, погрузил свой выразительный пятачок в ее декольте и монотонно покачивался.
Руки красавца Ника скользнули со спинки стула Соне на плечи.
— Где мой охранник? — спросила Соня и резко передернула плечами.
— Простите, Софья Дмитриевна, это мне неизвестно. — Он убрал руки, отступил на шаг и почтительно поклонился: — Я вижу, вы устали, раздражены. Позвольте, я провожу вас в гостевой дом.
— Нет. Я должна поговорить с Петром Борисовичем. Будьте любезны, найдите его.
«Я тяну время, жду Диму, — подумала Соня. — Допустим, сейчас эта мужественная кукла отыщет Кольта. Что я скажу ему? Спрошу, как ему удалось подружиться с господином Хотом? Потребую отправить меня домой, в Москву? Или в Зюльт-Ост, к дедушке?»
Красавец отошел на пару шагов и с кем-то совещался через переговорное устройство. Соня вытащила сигарету из пачки, которую оставил на столе Дима. Зажигалку не нашла, но тут же вспыхнул огонек. Ник дал ей прикурить.
— Петр Борисович уже отдыхает. Мне сказали, что беспокоить его неудобно. Завтра утром вы с ним обязательно увидитесь.
— Тогда найдите Орлик Елену Алексеевну.
Ответа Соня не услышала, оглушительно загрохотал рок. Толстые цветные лучи носились по темному залу, пульсировали в бешеном ритме, выхватывали из мрака фрагменты фигур, синие головы, красные руки, зеленые ноги. Соне показалось, что где-то возле эстрады в лиловом световом овале мелькнуло лицо Димы, вспыхнули стекла очков. Цветные части тел дергались, прыгали, мелькали. Соня поднялась, медленно двинулась к эстраде сквозь эту пятнистую густую мглу, как сквозь морскую воду, кишащую радужными медузами. Подошвы туфель неприятно скользили по паркету, пляшущие невидимые фигуры задевали, толкали, что-то холодное, влажное прикоснулось к локтю.
— Софья Дмитриевна, вы все-таки решились потанцевать? — сквозь адский грохот прорвался голос Ника.
Твердые ледяные пальцы стиснули ее запястье. Она попыталась выдернуть руку.
— Нет, не пущу! В темноте я вас потеряю!
— Ладно, все, отведите меня в гостевой дом! — прокричала Соня сквозь грохот рока.
Ледяные пальцы скользнули от запястья к кисти. Проворно лавируя между столиками и прыгающими, дергающимися танцорами красавец повел ее к выходу. Пока они пробирались сквозь ресторанный зал, несколько раз ей опять почудилось лицо Димы, то в зеленой, то в алой вспышке. Она вздрагивала, а спутник еще сильнее сжимал ей руку, приостанавливался, кричал в ухо:
— Что? Что такое?
Когда подошли к выходу, она в последний раз оглянулась, но ничего, кроме пляшущих разноцветных пятен, не увидела.
В пустом светлом фойе грохота почти не было слышно, однако в ушах все еще звенело, и в глазах продолжали прыгать цветные пятна. Соня резко выдернула руку из холодных цепких пальцев, быстро подошла к креслу, села и сказала:
— Я никуда не пойду, пока здесь не появится мой охранник.
— Ну, Софья Дмитриевна, зачем так нервничать? Давайте я буду вас охранять, — красавец Ник элегантно присел на подлокотник кресла и, как бы ненароком, положил руку Соне на колено.
Лицо его оказалось совсем близко, и повеяло знакомым тухлым запашком.
— Не смейте меня трогать. Быстро, сию минуту, разыщите моего охранника, — произнесла она, отворачиваясь от вонючей пасти.
Он убрал руку, медленно поднялся с подлокотника, отошел на пару шагов и стал тихо совещаться с кем-то через рацию. Как ни прислушивалась Соня, ей не удалось разобрать ни слова, хотя говорил он по русски.
Через фойе прошло трое ряженых из службы безопасности Йорубы. Высокая блондинка в узком парчовом платье процокала к дамскому туалету. Соне показалось, что это та самая блондинка, которую она видела в ресторанном зале рядом с Димой. Ей даже пришла в голову мысль окликнуть ее, спросить, где тот молодой человек в очках, с которым она беседовала минут сорок назад. Но мысль показалась идиотской.
«Я просто буду сидеть здесь и ждать Диму. Они не могут ничего сделать со мной насильно, — думала Соня, — им нужно добровольное согласие. Да, со мной ничего не сделают. А с Димой?»
— Софья Дмитриевна, я все выяснил. Вашего охранника нет на территории дворца. Он уехал вместе с шофером.
Красавец Ник не решился опять присесть на подлокотник, он встал напротив, смотрел сверху прозрачными голубыми глазами. Вранье было таким очевидным, а глаза излучали такое приторное влажное сияние, что Соня засмеялась. Красавец по своему истолковал ее смех, улыбнулся, протянул руку и зашептал с придыханием: