В самые удачные периоды изысканий мне удавалось за неделю подзаработать до трех тысяч долларов. Ну а минимум составлял что-то около двадцати пяти тысяч российских рублей.
Протопав по пляжу не более пятнадцати метров, слышу в наушниках призывный писк.
Вот и первая находка! На дисплее указана приблизительная глубина залегания — двенадцать-пятнадцать сантиметров. Посмотрим, чем порадует берег сегодня…
* * *
Тот, кто захочет запечатлеть на камеру мою жизнь в течение последнего года, умрет от скуки. Вот Евгений Арнольдович идет в дешевый магазинчик за продуктами. Вот он в убогом арендованном жилище жарит яичницу. Вот топает с инструментом на работу. Вот утюжит берег, а под утро возвращается домой и ложится спать…
Впрочем, у меня есть одна договоренность с любителями покопаться в чужом грязном белье: я не делаю ничего интересного, а они перестают меня преследовать. Спасает.
Чуть более года назад я переехал из Москвы в Сочи. С недельку подбирал дешевую и удобную комнату, еще столько же прикупал инструмент и готовился к работе. И приступил…
Поначалу не обошлось без проблем. Пару раз схлестнулся с конкурентами и оба раза доказывал право на свободный труд, применяя навыки из всевозможных единоборств. Однажды раскидал толпу малолетних подонков, решивших «показать мне, кто хозяин на пляже». Ну и конечно мое вхождение в здешний социум не обошлось без «теплого» участия местных ментов. Этих я предусмотрительно метелить не стал — с момента организации грандиозных строек на Красной Поляне сотрудников полиции здесь стало невыносимо много. Мы просто сошлись в цене за спокойную работу на берегу, и каждую неделю я тупо отстегивал одному из сотрудников пять тысяч целковых.
Так я начал новую для себя деятельность золотоискателя…
* * *
Небо на востоке начинает светлеть. Заканчиваю работу, разбираю металлоискатель, складываю пожитки в сумку и направляюсь в сторону дома…
Этой ночью мне удалось найти одно золотое колечко, тонкую цепочку с кулоном (опять же из золота!) и три десятка пятирублевых монет. Прямо скажем: негусто. Бывал улов и богаче.
За рабочую смену я прочесал приличный по площади пляж, ближайшей ночью отправлюсь на соседний, потом на третий, четвертый, пятый… Таким образом, сюда вернусь дней через десять — к тому времени коллекция потерянных вещиц здешнего «лежбища» обязательно пополнится.
Покинув пляж, иду по направлению к своей улочке той же знакомой дорогой.
И вдруг, машинально оглянувшись, снова замечаю трех вчерашних парней в спортивных костюмах.
Российская Федерация; Сочи Настоящее время
Снова пытаюсь отвязаться от навязчивого «хвоста»: иду домой не кратчайшим маршрутом, а длинным и запутанным; специально выбираю кривые улочки и потемнее; повернув за очередной угол, резко ускоряюсь…
На ходу марш-броска по спящему городу перебираю в голове различные версии, касающиеся причин преследования. Вчерашняя беготня еще оставляла шанс на недоразумение, ошибку, случайность. Но сегодня все повторяется с удивительной точностью. Это настораживает, включает работу мозга на полную мощность и заставляет вспоминать, где и в чем прокололся. Когда и кому насолил…
На ум ничего не приходит. Человек я по сути мирный, зря никого не обижу. Да и вид промысла заставляет осторожничать, лишний раз не нарываться, не нарушать законов.
Наученные горьким опытом, крепкие парни держат дистанцию всего в тридцать метров и не отстают. Стоит нырнуть в какой-нибудь закуток, как они тотчас переходят на быстрый бег и оказываются поблизости. Сегодня уйти от них будет сложнее.
Прозрение пришло в тот момент, когда эти настырные хлопцы заставили меня запрыгнуть на пожарную лестницу и взобраться по ее ржавым перекладинам на крышу старого двухэтажного дома. На крыше я затаился и лежал подобно обкуренной мыши, пока преследователи не пробежали мимо, затем в растерянности вернулись, постояли под воротной аркой, покурили…
«Стоп! — прикрыл я на пару секунд глаза. — А не по поводу ли той находки они меня пасут?..»
Да, скорее всего… Видимо, дело было в найденной дней десять назад золотой цепочке. Точнее тяжеленькой, витиевато сочлененной цепи из золота 958 пробы с вкраплением полусотни некрупных бриллиантов. На цепи болтался простенький латунный крестик, на который я даже не обратил внимания, когда откопал ценнейшую находку. Я настолько был поражен весом этого украшения, настолько был рад добыче, что вообще позабыл обо всем на свете. По моим прикидкам, ее стоимость превосходила совокупную цену всего того, что мне удалось отыскать на пляже за весь прошедший год.
Тогда — десять дней назад — я моментально свернул поиски и смылся с пляжа. Ценнейшую находку запрятал в укромном местечке на чердаке дома, где находилась моя комнатушка. И, поразмыслив, принял решение некоторое время не соваться с ней к знакомому краснодарскому ювелиру, которому несколько раз в год отвозил найденное на берегу золотишко.
И вот теперь, лежа на теплой железной крыше, вдруг явственно осознал, почему за мной вторую ночь гоняются какие-то темные личности. В голове молниеносно созрела еще одна догадка: о золотой цепи с бриллиантами я сказал только одному человеку — другу детства Сашке Шестопалову.
С ним я случайно повстречался в Сочи всего неделю назад…
* * *
Сегодня, если бы меня заставили заполнять подробную анкету, ее начало выглядело бы так:
Семья — «прочерк».
Дети — «прочерк».
Родственники — «прочерк».
Судимости — «прочерк».
Даже в графе «друзья» и то почти равнозначный «прочерк».
«Почти», потому что в моей жизни все-таки оставался Жора Устюжанин и еще два-три дорогих для меня человека. Во время службы во «Фрегате» дружба с сослуживцами являла собой такое же естественное явление, как восход солнца или смена зимы весной. Ее наличие и крепость были обусловлены сложностью работы, постоянным риском, необходимостью без лишних слов понимать друг друга на глубине. Потом народ разбросало по разным уголкам страны. Теперь мы изредка перезваниваемся, но до встреч доходит крайне редко.
Тем удивительнее и приятнее оказалось событие недельной давности, когда на улицах города я лицом к лицу столкнулся с другом детства. За одной партой мы, правда, не сидели (он на пару лет младше), но долгое время жили в одном доме на тихой улочке Саратова, были довольно дружны и входили в костяк одной компании.
Узнал я его сразу, хотя за прошедшие годы Сашка здорово изменился: располнел, стал солиднее, виски покрылись благородным налетом седины.
Мы расположились в одном из многочисленных летних кафе. Их здесь сотни, но я знаю несколько, где наливают по-настоящему хорошую водку, не травят просроченными продуктами и не обманывают при расчете. В общем, решили отметить встречу…