– Свистните, когда будет готово.
– Свистнем, – снова ухожу под воду.
Закрепляем трос за секцию. Подвсплыв, даю команду на выборку троса. Электродвигатель лебедки мерно урчит, наматывая трос на вьюшку. Через некоторое время трос ложится на покатый борт буксира, а из-под воды показывается край чугунной секции.
Готово. Иду вниз к ребятам. Двое из них освещают яму фонарями, двое осторожно разгребаютил…
Спустя минуту Юрий показывает жестом: «Мина». Значит, мои худшие предположения подтвердились.
Все, больше я морским саперам не нужен. Во всяком случае, в ближайшие час-полтора.
Возвращаюсь на буксир. Первыми меня встречают Георгий и сотрудник ФСБ– Александр. Старый товарищ помогает освободиться от тяжелого дыхательного аппарата, Саша торопится узнать новости с глубины.
– Мина, – коротко бросаю ему.
Он тут же подносит к губам микрофон миниатюрной радиостанции и ретранслирует сообщение Горчакову.
Расстегнув костюм, сижу на канатной бухте. Георгий устраивается рядом.
– Может, отдохнешь?
– Хочешь поработать? – гляжу в звездное небо.
– Не все ж тебе одному корячиться.
– Сдается, что мы сегодня еще не раз окунемся…
Саперы работают в обычных аквалангах, и некоторое время их присутствие под парапетом выдают лишь пузыри выдыхаемого воздуха. Ну и слабо различимое пятно зеленоватого цвета, источником которого являются фонари.
Гляжу на часы.
– Сорок минут копают.
– Осторожничают, – вздыхает Жора. – Ишарик, видать, глубоко сидит. Зараза…
Вскоре к нам с Георгием присоединяются Жук с Фурцевым. Им тоже не до сна– одно неосторожное движение саперов, и мина разнесет добрый кусок бетонного парапета набережной. Достанется и нашему буксиру, стоящему в каких-то двадцати метрах от места проведения работ.
Сидим, наблюдаем, молчим…
Неподалеку у поднятой секции забора копошится капитан. Вооружившись ветошью и ведром, он отмывает от ила литые узоры.
Мы подкалываем:
– Николай Егорович, думаешь, они золотые?
– Настоящий чугун, – довольно гудит он. – Чего добру пропадать? На дачу отвезу, калитку из нее сварганю. Знатная получится калитка– все соседи завидовать будут.
– Грамотное решение. Хозяйственный ты мужик…
Примерно через час напряженного ожидания вода у парапета начала вскипать пузырьками воздуха. Мы насторожились: «Неужели закончили?»
– Жаль, нельзя включить прожектор, – подошел Жора к леерам.
Поверхность и впрямь было почти не видна.
– Всплыли, – комментировал Устюжанин, перегнувшись через ограждение.
Рядом по палубе взволнованно бегает Александр.
– А мина? Ни черта не вижу… Мина с ними?!
– Да с ними, успокойся. Парни ее за подъемные скобы держат…
* * *
Почти за семьдесят лет пребывания на дне реки мина набрала в корпус некоторое количество воды. Сбольшим трудом вырвавшись из заполненной илом ямы, она всплыла и покачивалась на поверхности, демонстрируя лишь макушку с предохранительным прибором. Свинцовые колпаки и подъемные скобы были скрыты под поверхностью темной воды.
Мы бросили парням конец новенького троса; те надежно закрепили его за одну из скоб. За вторую привязали шлюпку, чтобы хоть как-то управлять миной при движении.
Двое морских саперов вернулись на борт буксира, Юрий с заместителем остался в шлюпке. Затарахтев дизелем, наше суденышко оттащило немецкий сюрприз на десяток метров от берега и вновь остановилось– следовало получить разрешение на буксировку мины к заливу.
Александр вел переговоры с Горчаковым, докладывая о готовности к буксировке. Мы с Жорой топтались на палубе. Капитан, высунувшись из рубки, ждал команды…
Вдруг послышался голос командира ОМОРа из шлюпки:
– Евгений! Ты меня слышишь?
– Да, Юра, – подхожу к краю кормы. – Что хотел?
Он сложил ладони рупором у рта и сообщил:
– Тебе должно быть это интересно… Там в яме… после того, как всплыл шарик, осталась большая полость.
– Так. Ичто?
– А из полости под набережную уходит дыра. Похоже, шариком просто запечатали вход в эту дыру. Понимаешь?
– Стараюсь понять. Дыра большая? Человек пролезет?
– Запросто.
– Понял. Спасибо, – поблагодарил я сапера и обернулся к Александру – Слышал?
– Конечно.
– Срочно свяжись с Горчаковым и передай эту информацию.
Майор поднимает радиостанцию, сбивчиво объясняет ситуацию. Апотом передает аппарат мне:
– Генерал просит вас.
– Да, Черенков на связи.
– Выручай, Женя, – мягким голосом просит Сергей Сергеевич. – Времени у нас в обрез. Если ждать, пока буксир оттащит эту дуру в Калининградский залив, пока найдет там безопасное место, пока мы выставим охранение, пока буксир вернется… Там и утро наступит.
– Предлагаете остаться здесь и проверить дыру?
– Сам понимаешь, это самый оптимальный вариант.
– Хорошо. Сделаем.
– Вот и славно. Действуйте, а я пока побеспокоюсь о катере…
Возвращаю радиостанцию майору и толкаю в бок стоящего рядом Жору.
– Твое заветное желание сбывается. Надевай неопреновую телогрейку, пошли купаться…
* * *
Молодежь просится помогать, но мы с Устюжаниным непреклонны:
– Там и двоим делать нечего– один полезет в дыру, второй останется ждать снаружи! Принесите-ка лучше катушку с нитью!..
Я почти готов. Остается водрузить на грудь ребризер и застегнуть его лямки. Впоследний момент меняю решение: вместо громоздкого ребризера беру компактный акваланг, состоящий из одного двадцатилитрового баллона. Все-таки габариты пловца при обследовании подводных узкостей имеют первостепенное значение.
Спускаемся с низкого борта в воду, отплываем и машем своим ребятам: «Все в порядке. Уходите».
Выпустив клуб сизого дыма, буксир начинает движение вниз по реке, аккуратно– без рывков– увлекая за собой мину и шлюпку с морскими саперами. Мы же, проверив дыхательные аппараты, погружаемся под воду…
На подступах к яме я ожидал увидеть сплошную муть, поднятую со дна, но течение сделало свое дело, отнеся все это безобразие в сторону. Яма изрядно разворочена. Чтобы откопать мину, парням пришлось перелопатить не менее двух кубометров илистого грунта– теперь он насыпан по краю этаким бруствером.
Без чугунной секции и шарообразной мины яма стала глубже метра на два с половиной. Вбоку появившегося углубления зияет дыра. Туда-то и предстоит мне засунуть свое бренное тело.