Со свистом вращались лопасти. Вертолет «Ми-8» таджикских ВВС, поблескивая блистером, плыл над величественным пейзажем. Вверху — выцветшее южное небо. Внизу — желтые складки гор, зеленые островки долин. Кроме пилота на борту находились майор таджикских вооруженных сил Фазлидин Санридини, мотопехотинцам которого предстояло участвовать в учениях, и российский полковник Емельянов.
Цель вылета была четко обозначена. Провести рекогносцировку с воздуха, попытаться выявить позиции капитана Гришанова и составить план действий.
Было шумно. Без переговорного устройства не пообщаешься. Полковник благодушно смотрел в иллюминатор.
— Пониже, старлей, бери. С высоты мы уже все осмотрели, — обратился он к пилоту.
— Есть пониже, товарищ полковник, — отозвался пилот, старший лейтенант Семин, и принялся снижаться.
Емельянов иногда удивлялся старлею Семину. Отличный пилот, вертолетчик от бога, способный провести машину на полной скорости по самому узкому ущелью, а служит в таджикских ВВС. Ведь мог бы перевестись на службу в Россию. Там бы его с руками оторвали, получал бы раз в пять больше. Не старый же еще, не скажешь, что год до пенсии. Успел бы послужить на родине. Но человеку в душу не залезешь. Может, ему горы нравятся? Может, друзьями обзавелся? Или жена-таджичка не хочет уезжать из родных мест?
Майор Санридини всматривался в пейзаж.
— Ну, и как ты думаешь, где наш условный противник обустроил свои позиции? — весело поинтересовался у него полковник.
— А я уже знаю, — отозвался майор.
— Тогда чего молчишь?
— А вы не спрашивали. Вон на той высотке. — Санридини не ошибся, уверенно указал на место, облюбованное капитаном Гришановым.
— Мне тоже так кажется. — Конечно, полковник лукавил: он-то знал, где находятся позиции. — Вот только почему ты так думаешь?
— Больше негде. Я поставил себя на место вашего капитана. Высота удобная. Территория с нее просматривается и простреливается.
— Уязвимые места уже прикинул?
Пилот даже не переспрашивал, куда ему направляться. Через переговорное устройство он все слышал и сразу же понял, о какой высотке идет речь.
— Уязвимое место вижу пока что одно. Рядом другая высотка. Если мои ребята займут ее, то позиции вашего капитана обречены. У нас появится огневое преимущество. Превосходство в живой силе и знании местности довершит дело.
— Я что-то не понимаю, майор, за кого ты? За своих? Или за талибов? — пошутил полковник.
— Если моим ребятам, условному противнику Таджикистана и России, удастся выиграть учения, то потом у настоящих талибов будет меньше шансов взять вверх в реальной операции. Верно я говорю, товарищ полковник?
— Абсолютно верно, мой Фазлидин Санридини. — Емельянов достаточно долго пробыл в Таджикистане, поэтому произносил местные имена и фамилии, абсолютно их не коверкая, чем любил лишний раз козырнуть. — Ладно, долго здесь не задерживайся, — обратился он к пилоту. — А то по твоим пируэтам капитан быстро высчитает, что мы его раскусили. Сделай пару обманных заходов в соседнем квадрате, будто мы там ищем.
Старлей Семин послушно изменил курс. Он понимал желания своих пассажиров с полуслова.
— Меня сильно беспокоит нападение на наших пограничников, — признался таджикский майор.
— Разве такого раньше не случалось? — Полковник беспечно махнул рукой. — Жаль, конечно, ребят. Но не думаю, что это часть какой-то серьезно спланированной операции. Обычная разведка или недоработка талибов, промышляющих наркотрафиком.
— Хотелось бы надеяться.
Вертолет заложил вираж, облетел гору.
— А ты как думаешь, старлей? — спросил полковник.
— О чем? — осторожно отозвался пилот. — Насчет талибов или о высотке?
В том, что полковник обратился за советом к Семину, не было ничего странного. Тот был опытным пилотом, территорию по границе изучил вдоль и поперек. Так что к его мнению можно было бы и прислушаться.
— Насчет высотки, — уточнил Емельянов.
— Предложение майора занять соседнюю высотку и накрыть позиции капитана Гришанова огнем заманчивое и на первый взгляд перспективное, — стал рассуждать Семин. — Но, к сожалению, трудновыполнимое. Я бы на вашем месте, товарищ майор, от него отказался. Во-первых, там очень крутые склоны, без альпинистского снаряжения не взобраться. Во-вторых, в вашем распоряжении не спецназ, а простая мотопехота. В-третьих, условиями учений предусмотрено, что у так называемых талибов нет вертолетов для десантирования. А иначе им на вершину не попасть. Конечно, это только мое мнение.
— А я думаю… — начал Емельянов, но довести спор о преобладающей высотке до конца военные не успели.
Что-то ударило в блистер, размазалось по нему огромным кровавым пятном. Затем последовал второй удар. Среди крови и жижи, облившей блистер, явственно просматривались мелкие черные перья. Турбина внезапно взвыла, явно заработав во внештатном режиме. Вертолет затрясло, словно на вибростенде.
— Высоту теряем! Мощности не хватает! — закричал Семин.
Полковник в страхе забыл, что можно пристегнуться. Он вцепился в край сиденья мертвой хваткой и с ужасом смотрел в иллюминатор на горные отроги, простиравшиеся внизу. Семин отчаянно пытался оживить машину, но чувствовалось, как она проседает, идет вниз. Турбина уже захлебывалась. Майор-таджик принялся беззвучно шевелить губами — возможно, молился.
Тут турбина смолкла. Как показалось пилоту и пассажирам, наступила полная тишина. Хотя на самом деле еще свистели лопасти, рассекавшие воздух.
— Сейчас навернемся! — вырвалось у полковника.
Все же Семин был пилотом от бога. Он удержал машину от опрокидывания в воздухе. Она опускалась, замедляя падение вращением винтов, в режиме авторотации. Конечно же, машину страшно болтало. Казалось, что вертолет вот-вот опрокинется.
Емельянов позеленел и щелкал зубами. Скалы стремительно приближались. Полковник закрыл глаза и подумал, что это все, конец. Вертолет сейчас ударится об острые камни и развалится на части, затем, возможно, и вспыхнет, чтобы погубить в огне тех, кто уцелеет при падении.
Машину сильно тряхнуло. Можно сказать, даже ударило. Затрещала стойка шасси. Вертолет немного завалился на бок и замер.
— Как вы там, все живы? Надо скорее выбираться. — Семин отстегнул ремень безопасности и обернулся.
Емельянов словно окаменел. Он продолжал мертво сжимать пальцами край сиденья. Лицо его было ярко-зеленого цвета.
— Товарищ полковник, — позвал его пилот.
Майор уже распахнул люк, готов был помочь старшему по званию. Емельянов наконец-то ожил и выпрыгнул из распахнутого люка. Его тут же буквально вывернуло наизнанку. Затем он, обессиленный, прошел с десяток шагов и опустился на землю.
— Удачно сели, — заявил Семин, осмотрев машину. — Даже топливо не вытекло.