Одним из реальных объектов российского военного и геополитического присутствия в Центрально-Азиатском регионе являлась дважды Краснознаменная 201-я Гатчинская военная база, расположенная на территории Таджикистана. Она не только отпугивала талибов, но и давала работу местным жителям. Те с радостью сдавали в аренду российским военным жилье, продавали им еду и вообще чувствовали себя в присутствии русских как за каменной стенной. Ведь с тех пор, как они здесь появились, талибы стали обходить это место стороной.
Несмотря на то что в последнее время личный состав базы ни к каким реальным боевым действиям не привлекался, ее командир полковник Емельянов постоянно проводил военные учения. Он понимал, что иначе его подчиненные в ответственный момент не смогут дать достойный отпор потенциальному противнику. Некоторые его за это недолюбливали. Дескать, какой смысл напрягаться, если от нас этого не требуют? Сидели бы себе, в ус не дули, зарплату получали бы. Но таких было немного. А после того как стало известно, что Таджикистан попросил Россию возобновить военное присутствие на границе с Афганистаном, подобных персон и вовсе не осталось.
«Хорошо, что нас полкан гонял, не давал жиром заплыть. Как знал, что нам поручат границу патрулировать. Эх, чувствую, тяжелые времена нас ждут. Ведь одно дело в хорошо укрепленной базе сидеть, а другое — по горам за талибами бегать», — как-то услышал краем уха нерадостный монолог одного из офицеров Емельянов.
А вскоре командиру базы пришло предписание из министерства провести в определенный день боевые учения, которые сымитировали бы возможное проникновение на таджикскую территорию вооруженного отряда талибов. В этом же предписании говорилось, что на учения прибудет подполковник спецназа Лаврухин Владимир Николаевич — мастер диверсий, контрдиверсий и вообще участник многочисленных спецопераций. Он приедет для того, чтобы проконсультировать, а затем и самолично проконтролировать действия российских военных, которые должны будут уничтожить отряд талибов.
Что ж, для Емельянова это не стало неожиданной новостью. Более того, полкан воодушевился, воспрянул духом. Ведь ему наконец-то представилась реальная возможность показать, на что способны лучшие из его ребят. Да не кому-нибудь, а легендарному подполковнику Лаврухину, о геройстве которого он был наслышан.
С самого утра в небольшом гарнизоне, где дислоцировалось одно из отдельных подразделений спецназа дважды Краснознаменной 201-й Гатчинской военной базы, шли приготовления к встрече именитого московского гостя. Крепкие плечистые парни в беретах подкрашивали белой краской бордюры, фасады казарм, утюжили триммерами и без того идеальные газоны, подметали дорожки, вывешивали то тут, то там российские триколоры. Глядя на всю эту суету, складывалось впечатление, что в гарнизоне ожидают появления по крайней мере министра обороны, если не самого президента.
Тем временем на кухне колдовали двое поваров. Краснолицый парень тушил в казане баранину, купленную у одного из местных пастухов. Его помощник нарезал овощи, фрукты, колбасу. Он так усиленно работал ножом, что казалось, вот-вот отрежет себе палец. При этом оба истекали потом, так как вытяжка не работала, а на улице стояла жаркая безветренная погода. От окон, распахнутых настежь, не было никакого толка.
— Запаримся мы с тобой здесь. — Краснолицый парень тяжко вздохнул, протирая носовым платком вспотевший лоб.
— Не запаримся, а попаримся. Прямо как в баньке, — разрядил напряженную атмосферу его помощник и еще энергичнее застучал ножом по деревянной доске.
В это время в столовой, примыкающей к кухне, трудились жены спецназовцев. Правда, трудились — это громко сказано. Скорее хлопотали. Представительницам слабого пола поручили самую легкую работу: накрыть столы скатертями, выставить на них тарелки, столовые приборы, стаканы с рюмками, ну и, конечно же, спиртное.
— Чувствует мое сердце, что наши мужики сегодня в хлам нажрутся, — цокнула язычком миловидная брюнетка, прижимая к груди трехлитровую стеклянную бутыль, в которой плескался местный самогон.
— Ну и пускай. Хоть не будет ко мне ночью приставать, а то замучил уже, — заявила обворожительная грудастая блондинка.
Женщины громко засмеялись. Тут в столовую вошел командир отдельного подразделения спецназа дважды Краснознаменной 201-й Гатчинской военной базы капитан Андрей Гришанов и зло зыркнул на блондинку. Та моментально смолкла, потупила взгляд в пол. Следом за ней затихли и другие женщины.
— Лида, подойди! Разговор небольшой есть, — холодно бросил Гришанов.
Блондинка сглотнула и грустно посмотрела на своих подруг. Те поняли ее без слов, сделали вид, что ничего не произошло, и как ни в чем не бывало продолжили накрывать на столы.
Лида же нехотя приблизилась к капитану. Тот бесцеремонно взял ее за руку, вывел за дверь в коридор и буквально прижал к стенке, навалившись на нее всем своим телом.
— Мне больно!.. — запротестовала женщина, но при этом даже не попыталась вырваться — знала, что бесполезно.
— Ты мне жена? — прохрипел Гришанов.
— Да… — Голос Лиды дрогнул.
— Так какого хрена ты перестала в последнее время?.. — грубо наседал капитан.
— Я же тебе говорила. У меня проблемы по женской части. Гинеколог сказал, что мне некоторое время придется воздержаться от…
— А мне плевать, что он сказал! — рыкнул Гришанов. — Жена должна ублажать мужа по первому его требованию. И точка.
С этими словами командир отдельного подразделения спецназа резко отстранился от Лиды и зашагал по коридору. У него за спиной послышался сдавленный плач. Но он даже не обернулся, что-то зло прошипел себе под нос, вышел на улицу и громко хлопнул дверью.
— Эй, капитан, чего такой грустный? — окрикнул его выбравшийся из «УАЗа» полковник Емельянов, который прибыл в гарнизон, чтобы лично проверить, как идут приготовления к встрече московского гостя.
Гришанов моментально подобрался, нацепил на лицо дежурную улыбку и отозвался:
— Все в порядке, товарищ полковник.
Эта реплика прозвучала неискренне и натянуто.
— Вижу, что не в порядке, — раздалось в ответ. — Садись в машину, поговорим о твоей проблеме.
В приспущенные боковые стекла влетал едва уловимый ветер. Тихо играло радио. Молодой сержант буквально засыпал за рулем. Вот уже целых десять минут «УАЗ» болотного цвета медленно кружил вокруг казармы, фасад которой подкрашивали оголенные по пояс спецназовцы. Задумчивый Емельянов поглядывал то на них, то на полусонного водителя, то удостаивал взглядом несмолкающего капитана.
Наконец, полковник не выдержал, перебил подчиненного и вкрадчиво проговорил:
— Как мужик я тебя прекрасно понимаю. Но и ты ее пойми. Думаешь, ей самой не хочется?
— Я уже не знаю, что и думать. — Гришанов сжал пальцы так сильно, что аж костяшки побелели.
— Подозреваешь, что у нее любовник есть? — Емельянов хмыкнул и сам же ответил на свой вопрос: — Это исключено. Моя Валя и твоя Лида — лучшие подруги. Все друг другу рассказывают. Так вот, я на днях с Валькой говорил. Она напрочь отмела подобную версию.