— А он не поймет, что его надули? — спросил Шарп.
— Нет. Вспомните, там, внизу, почти нет света, поэтому он не особенно полагается на свои глаза. Мы знаем, что он может менять окраску, но не знаем, может ли он видеть цвета, поэтому, чтобы не попасть впросак, я окрасил эту подделку в красный цвет, так как известно, что это цвет его возбужденного состояния. А форма нашей подделки выбрана правильно. Мы подвесим рядом с ней химические огоньки, так что если животное привыкло полагаться на свое зрение в подтверждение других восприятий, огоньки должны создать достаточно свечения, чтобы все казалось убедительным. — Тэлли помолчал. — Возможно, все это излишне, — произнес он. — След мог бы иметь то же действие, если бы я просто дал жидкости просочиться из флакона. Но то, что мы сделали приманку правильной формы и нужного цвета, не может повредить. Когда играешь в карты с неизвестностью, лучше иметь как можно больше козырей.
— О'кей, — согласился Дарлинг. — Итак: он появляется и до одури занимается с этой штукой любовью, а что потом?
— У зверя восемь рук и два щупальца, и он обовьет их все вокруг этого предмета. Он прижмется к нему. — Тэлли потрепал несколько крючков, крючки зазвенели. — Каждый из них проникнет в его плоть — недостаточно, чтобы насторожить его, и, конечно, недостаточно, чтобы причинить боль. Но когда он попытается уйти прочь, он не сможет это сделать. И тогда мы подтягиваем его вверх, просто достаточно близко к поверхности, чтобы я смог сделать съемку, а Осборн — убить его. Затем я вырежу несколько образцов. — Тэлли посмотрел на Дарлинга, затем перевел взгляд на Шарпа и улыбнулся.
— Что ж. Одно случится непременно, — усмехнулся Вип. — К тому времени, как тварь поднимется наверх, мы будем иметь одного взбешенного кальмара.
— Я так не думаю. Я считаю, его будет занимать только одна вещь: выживание. Быстрое изменение температуры воды может ошеломить его, изменение давления может убить его раньше, чем он достигнет поверхности. Он может быть так истощен, что не сможет дышать. Но что бы ни случилось, — закончил Тэлли, поворачиваясь и указывая на Мэннинга, — в этот момент к делу приступит Осборн.
Мэннинг подтвердил слова Тэлли коротким кивком и качнул винтовкой.
— Знаете, что меня пугает? — спросил Дарлинг. — Вы слишком уверены во всем этом. Мне приходилось видеть, как очень многие прекрасные планы полетели к чертям собачьим. — Он повернулся к Шарпу. — Маркус, я дьявольски рад, что мы изготовили себе эту бомбу.
— Вам не потребуется взрывчатка, капитан, — заявил Тэлли. — Вот увидите.
— Надеюсь, что так. Но из того, что я видел, я заключил, что эту тварь нельзя недооценивать.
* * *
Потребовалось больше трех часов, чтобы собрать сооружение Тэлли, которое представляло собой шедевр сложности, требующий тысячу футов троса, сотни футов кабеля и видеокамеру для кругового обзора при слабом освещении, которая помещалась в сфере из плексигласа размером с магический кристалл гадалки. Тэлли не учел, что предметы, подвешенные на длинном тросе под водой, имеют тенденцию непредсказуемо вращаться, и ошибочно предположил, что его камера будет висеть рядом с приманкой и сфокусируется на ней, поэтому Дарлингу пришлось принести снизу свою цепную пилу, найти маленькую доску, отрезать кусок и привязать его между камерой и приманкой как распорку.
— Сколько времени камера будет работать? — спросил Вип, когда Тэлли воткнул вилку провода в аккумулятор.
— Пленка рассчитана на сто двадцать минут, — ответил ученый, — и литиевая батарея у основания будет давать энергию камере и огням все это время. Но она не просто включится и будет работать без перерыва, ею управляет таймер, который включает ее на одну минуту через каждые пять минут. Я смогу также включить ее отсюда, когда найду нужным.
Уже наступили сумерки, когда сооружение было наконец готово. Ветер замер, и море напоминало луг, покрытый стальными валами.
Шарп наблюдал за парой чаек, круживших над кормой в ожидании подачки в виде хлеба и рыбы для наживки, а затем улетевших. Провожая их взглядом на запад, он внезапно что-то увидел вдали, на поверхности моря. Вначале он подумал, что это всплески ныряющих птиц, но нет, это были не всплески. Они были слишком длинными, а вода взметалась слишком высоко, скорее как брызги. Вскоре Шарп понял, что это.
— Смотри, Вип, — указал он рукой. — Киты.
— Это отрадно, — отозвался Дарлинг. — По крайней мере, еще хоть немного осталось.
— Какие это киты? Горбачи?
— Нет. Кашалоты. Горбачи не задерживаются на месте, как эти, они все время движутся. Кашалоты всегда собираются в стаи в сумерки. Не знаю почему. Может, чтобы пообщаться.
Тэлли посмотрел на китов, сложил ладони рупором и крикнул:
— Уходите отсюда!
— Дарлинг засмеялся:
— Что вы имеете против китов, док?
— Ничего. Я просто не хочу, чтобы они отпугнули архитеутиса. Вы знаете, они едят кальмаров.
— Я бы не стал беспокоиться по этому поводу, — ответил Дарлинг. — Я не знаю ничего из когда-либо созданного Господом, что могло бы заставить этого зверя бежать прочь от испуга. Киты не такие глупые, как мы, — они знают, когда нужно оставить все как есть.
Тэлли ушел в каюту, а к тому времени, когда он вернулся, киты нырнули в глубину и море сомкнулось над их спинами.
Ученый держал в руках пузырек с прозрачной жидкостью. По его указанию Дарлинг и Шарп вертикально держали приманку и ведрами заливали внутрь морскую воду. Затем Тэлли отвинтил крышку пузырька и протянул его мужчинам.
— Ради науки, — предложил он.
Дарлинг помешкал, затем пожал плечами и проговорил:
— Какого черта... не каждый день приходится нюхать возбужденного кальмара.
Он взялся за кисть Тэлли и приблизил нос к пузырьку — и почувствовал, как обожгло оболочку ноздрей. На глазах у него появились слезы, а желудок стало выворачивать наизнанку; Вип, спотыкаясь и кашляя, попятился назад.
Тэлли засмеялся и спросил:
— Ну, как вы это находите?
— Как нахожу? — Дарлинг задохнулся. — Черт его побери! Аммиак, сера... и такую дрянь эти уроды применяют, чтобы сердце стучало повеселей... амилнитрит и еще что-то, я не пойму, что-то абсолютно плохое.
— Плохое? — переспросил Тэлли. — Вы подразумеваете, порочное? Такого понятия, как «порочное животное», не существует.
— Это вы так считаете, док. Что касается меня, то я начинаю думать иначе.
Тэлли вылил содержимое пузырька в воду внутри приманки и плотно завинтил стальное кольцо. Они прицепили кольцо к кабелю, а затем опустили все сооружение в воду, причем при спуске Дарлинг и Шарп поддерживали концы распорки. Некоторое время приманка плавала на поверхности, пока из нее не вышли остатки воздуха, а затем она погрузилась в воду, оставляя за собой след из пузырьков.