– Слышь, ты, хорош нюни разводить, – сквозь зубы процедил я. – Как Центр приказал, так и поступим. Но резидента все же надо предупредить. Мобильник у тебя с собой?
– Ага, вот он, – бандит выложил на стол спутниковый телефон. Почти такой же, как у нас с Костей.
– Номер, надеюсь, не перепутаешь?!
– А он всего один в память забит, – ухмыльнулся душегуб. – Видишь, под буквой «Р». Другие мне без надобности.
– Молодец, «двухсотый», ты здорово облегчил нашу задачу.
– Как ты сказал? – встревожился Мясоруб. – «Двухсотый»?! Так, значит, ты… Гхе-е-е…
Молниеносным выпадом я воткнул ему нож в яремную вену. Тело предателя содрогнулось, обмякло и, когда я выдернул нож, мягко обрушилось на пол.
Я достал из рюкзака нашу «мобилу», вкратце, без предисловий, изложил ситуацию генералу Нелюбину, выслушал пару советов и, проворчав: «Хорошо, сделаю», – дал отбой. Потом поискал глазами топор, не нашел, шепотом выругался. Перевернул мертвого главаря лицом вниз, уселся ему на спину и боевым ножом отрезал голову. Выполнять первый совет генерала мне было до тошноты противно, но умом я понимал – иного выхода нет. А это… это должно подействовать на здешних подонков как приличный кнут! А потом дадим пряник… Взяв за волосы голову предателя, я подхватил другой рукой чемодан с малевичевскими долларами, вышел из блиндажа и заорал во все горло:
– Внимание! Общий сбор!!!
Секунд через пятнадцать весь отряд сгрудился на полянке перед блиндажом. Двенадцать типов европейской внешности (прибалты и славяне), крепкого телосложения, в натовских камуфляжах и с печатью злодейства на мерзких рожах. Увидев отрезанную голову Мясоруба, они пораженно уставились на нее. Затем (уже заинтересованно) на чемодан.
– Да-да, вы правильно угадали! – оглушительно гаркнул я и краем глаза заметил Сибирцева.
Вынырнув из землянки с «валом» в руках (ими нас вновь снабдили перед отправкой в Чечню), он занял удобную позицию и взял толпу на прицел.
«Молодец, Костя, мгновенно сориентировался!» – мысленно отметил я и продолжил вещать в прежней тональности: – Эта грязная свинья собиралась обмануть вас, как последних лохов…
– Что есть лох? – тихо спросил белобровый эстонец стоящего рядом здоровяка с типично рязанской физиономией.
– Мудак, вроде тебя! Не мешай слушать! – злобно прошипел тот.
– …Он хотел присвоить причитающиеся вам деньги! Вот эти самые. – Швырнув голову под ноги собравшихся, я открыл чемодан, до отказа набитый тугими пачками долларов. Головорезы дружно вздохнули, переглянулись и как-то нехорошо оживились.
– Стоять, не рыпаться! – властно скомандовал Сибирцев. – Вы все у меня в секторе. Уложу одной очередью!
– Да мы ничего… Мы без всякого умысла… Ми есть честни зольдат, – наперебой загомонили наемники.
– Не сомневаюсь, – широко улыбнулся я. – Именно поэтому я снес башку Мясорубу, предлагавшему поделить ВАШИ ДЕНЬГИ, а вас самих попросту «кинуть». Но я предпочитаю работать честно, что ваше, то ваше. А мне англичане и без того нормально платят. Кроме того, я намерен выдать аванс в размере десяти тысяч долларов каждому из вас. Выплата будет произведена прямо сейчас, но при условии – отныне Я ваш командир. Все мои распоряжения выполняются быстро и беспрекословно. Согласны?
Разноплеменный сброд встретил сие предложение хоровым, восторженным ревом.
– Стало быть, согласны, – резюмировал я. – Тогда приступим к раздаче денег. Живо принесите сюда стол, табуретку, несколько чистых листов бумаги и авторучку!
Наемники стремительно сорвались с места и за считаные минуты оборудовали у командирского блиндажа некое подобие кассы.
– Подходите по одному. Внятно диктуете фамилию, имя, отчество, дату и место рождения. Предъявляйте имеющиеся в наличии документы, – усевшись за стол и вооружившись бумагой с шариковой ручкой, объявил я. – Затем получаете бабки и расписываетесь в получении. Наши работодатели требуют соблюдать строгий порядок в денежных расчетах… Да, кстати, имена называете все: и данные вам при рождении, и полученные после принятия ислама. Ну-с, приступим!
Головорезы дисциплинированно выстроились в цепочку. Когда очередь дошла до упомянутого выше здоровяка с рязанской физиономией – некоего Алибея (в «девичестве» Антона Степанова, уроженца г. Москвы) – то он огорошил меня неожиданным сообщением.
– Разрешите обратиться, шеф, – расписавшись в ведомости и старательно пересчитав доллары, сипло спросил Антон-Алибей.
– Валяй, – благосклонно кивнул я.
– Запуск удобнее и безопаснее произвести из места расположения нашего лагеря.
– Мотивируй! – с трудом скрыв изумление, потребовал я.
– Федералы обязательно нанесут ответный удар. Успеем смыться, не успеем – бабушка надвое сказала, – просипел он. – А тут есть глубокая, надежная пещера, где все мы сможем укрыться от снарядов и ракет. Я ее случайно обнаружил на днях. – Наемник выжидательно замолчал.
– Молодец! – преодолев легкий шок, вызванный столь невероятным известием, воскликнул я. – Когда закончим раздачу «зелени», отведешь меня к пещере. Если она действительно так хороша, как ты утверждаешь, – твое предложение будет принято, а тебе дадим премию – пятнадцать тысяч баксов! Постой в стороне, обожди…
Вот таким образом я стал временным главарем двенадцати отборных мерзавцев различных национальностей (троих русских, четверых украинцев, двоих латышей, двоих эстонцев и одного литовца) и обладателем их подробного, поименного списка. Пещера, как я и подозревал, оказалась тем самым генеральским подарком. Поздно вечером, после отбоя, мы с Костей уединились в командирском блиндаже. (Останки Мясоруба наемники сбросили в пропасть, а кровь тщательно отмыли.) Коротко посовещались и решили – во избежание различного рода осложнений, отряд надо «зачистить» до запуска. С ракетами управимся как-нибудь без них. Благо «Пчелы» не слишком тяжелые…
– Эй ты, болван, перестань дрыхнуть! – перевернувшись на другой бок, окликнул я часового в пулеметном «гнезде».
– Я не есть дрыхать! Я старательно наблюдать окрестности! – встрепенувшись, заоправдывался он.
У пулемета в настоящий момент дежурил тот плохо говорящий по-русски эстонец, который не понял значение слова «лох».
– Я хороши зольдат! За две войны убиль сорок восемь федераль…
– Увянь, мудак. Иначе оштрафую! – сквозь зубы процедил я. – И запомни – «хороши зольдат» не должен препираться с командиром!
Испуганно моргнув бесцветными ресницами, эстонец «увял».
Из блиндажа, позевывая, вышел Сибирцев.
– О-го-го! – взглянув на часы, покачал головой он. – Почему не разбудил?
– Забыл, – улыбнулся я.
– Иди, Дима, отдыхай, – Костя забрал у меня контрольный прибор и шепнул: – На тебя же приходится основная нагрузка во время «чистки». Побереги силы!