Огромный окунь снова выпрыгнул из воды, его большущий серебристый хвост, ударив по поверхности, поднял тучу брызг, и сердце короля опять заныло.
– У них есть свои колдуны: недоучки, которые только и думают что о деньгах. Если б я служил им, разве ходил бы сейчас в обносках?
– Хм… – задумался король, – да, выглядишь ты неважно.
– И чувствую себя тоже неважно. Но хватит обо мне.
Если я не ошибаюсь, вы собирались высказать какое-то желание? Ради давно ушедшей нашей с вами молодости я был бы рад, ваше величество, помочь вам.
– И надуть меня, как и всех, кому ты якобы помогал?
– Не надуть, а получить вознаграждение: волшебники ведь тоже имеют право на вознаграждение за труды. Так что бы вы желали, ваше величество? Могучее войско? Казну, полную золота? – Тут он бросил на короля проницательный взгляд, и на мгновение все его бесчисленные морщины разгладились. – Или, может, молодую и прекрасную жену, чтобы согреть старые кости? Такую, которая смогла бы восстановить могущество королевства и вернуть все, что было утеряно за эти долгие годы.
Лицо короля потемнело.
– Думаю, ваше величество, – не унимался волшебник, – мне под силу отыскать для вас такую супругу, которая сможет заколдовать войско как Хальвора, так и Бруно и таким образом помочь вернуть утерянные земли, а после этого собрать казну, которой хватит для формирования армии, способной завоевать также и владения Лестера Тщеславного. Она не сможет подарить вам наследника, зато с нею вы испытаете полную иллюзию любви.
– Только иллюзию… – разочарованно сказал король.
– А вы на это посмотрите с моей точки зрения – ведь для волшебника всякая любовь не более чем иллюзия. А чтобы обрести это величайшее благо, от которого другие бездумно отказываются, вам надо лишь пообещать мне принести в жертву ваши седые волосы в обмен на бороду. Подумайте, ваше величество, ведь эта плата гораздо меньше той, что я потребовал от воробьев. И я прошу так мало только по той горькой причине, что вы сейчас беднее их.
Каким бы старым ни был король, становиться лысым ему очень не хотелось, однако искушение оказалось слишком сильным.
– А борода-то будет хоть приличной? – поинтересовался он.
– Прекрасная, благородная борода, – заверил его волшебник. – К тому же разве вам так уж необходимы волосы, чтобы в полной мере вкушать плоды любви? И кроме того, ваша новая супруга вернет вам молодость и силу.
– А откуда ты возьмешь такое чудо? – спросил король. – Сотворишь, наверное, из песка и глины?
– Ничего подобного, – улыбнулся колдун, – она появится вон оттуда. – Он показал на озеро, и в тот же миг громадный окунь опять выпрыгнул из воды. – И будет она обладать неземной красотой, а также способностью околдовывать вражеское войско, только вот сердце ее останется холодным, как у рыбы. Но так как вы, ваше величество, все-таки король, вам не составит труда поверить в ее искреннюю любовь.
– Стройное тело, упругая грудь, – мечтательно проговорил король, – и сила, способная заколдовать войско. – На миг он заколебался, мелькнула мысль, что он совершает страшную ошибку, однако образ девушки неземной красоты, да еще способной повернуть войска Хальвора и Бруно против них самих, заставил его отбросить сомнения. – Я согласен, – сказал он еле слышно.
– Вам надлежит явиться сюда ровно в полночь, – велел ему колдун и, улыбнувшись, отчего все его морщины разбежались по лицу глубокими складками, исчез, точно сквозь землю провалился.
Уже в одиннадцать король был на берегу озера. В полдвенадцатого его старые кости заныли, и он присел, сгорая от нетерпения, на то же упавшее дерево, откуда разговаривал с ним волшебник. Минут через пятнадцать на поверхность всплыл и лопнул огромный воздушный пузырь. Король, поднявшись, подошел к самой кромке воды. Он потирал озябшие ладони, уже ощущая себя гораздо моложе.
Ровно в полночь что-то показалось на поверхности посредине озера. Охваченный благоговейным ужасом, старый король отпрянул, и в этот миг из воды поднялись голова и плечи девушки неземной красоты…. Старый король все пятился, пока не уперся спиной в прибрежные кусты. Девушка, в длинном белоснежном одеянии, верхом на великолепном белом скакуне, была видна уже полностью. Ее длинные волосы сияли червонным золотом, лицо было невыразимо прекрасно, и король понял, что очаровать вражеское войско ей не составит ни малейшего труда.
– Идем, о мой супруг, – сказала она, протягивая ему руку, которая, когда он до нее дотронулся, оказалась холодна как лед.
С отнюдь не женской, а скорее богатырской силой она подняла его к себе в седло, и они двинулись на белом скакуне в замок. В ту ночь, когда жеребец мирно отдыхал в стойле, король, будто двадцатилетний принц, вновь познал давно забытые, умопомрачительные наслаждения на супружеском ложе.
На следующий же день они отправились на север и повстречали войско Хальвора, посланное убить старого короля и завоевать остатки его царства. Как только вражеские воины увидели новую королеву, так в тот же миг побросали оружие и присягнули тому, кого им приказали погубить. В сопровождении верного им теперь войска новоиспеченные супруги проследовали в замок Хальвора, и там выяснилось, что его бывший хозяин в страхе бежал дальше на север, где живут белые медведи и олени.
Той ночью старый король опять познал радости любви, и, хотя тело его супруги оставалось все таким же холодным, как у рыбы, красота ее разожгла в нем юношеский пыл, а красноречие убедило, что она его любит. Так, вернув утерянные полцарства, король вернул и давно ушедшую молодость.
На другой день супруги с бывшим войском Хальвора отправились на юг, где все повторилось: солдаты Бруно пали ниц, приветствуя их как своих владык, а сам Бруно бежал еще южнее, туда, где жаркие и влажные болота кишат гигантскими ящерицами и аллигаторами.
Король, боясь поверить привалившему ему счастью, вернулся к себе во дворец. Всего лишь за два дня ему удалось отвоевать свои утерянные земли, захватить новые и приобрести войско, с которым можно было разгромить любые вражеские орды. Лестер Тщеславный наверняка падет не далее как завтра. Новая супруга бросала на него взгляды слаще меда, и он уже почувствовал в полной мере, что насчет ее неспособности любить колдун ошибся.
Когда они с объединенными армиями прибыли во дворец, король завидел колдуна, сидящего на камне у ворот.
– Приветствую тебя, о великий властелин, – промолвил тот. – Доволен ли ты нашей сделкой?
– Мой дорогой друг, я даже больше чем доволен, – ответил ему король, сидя верхом на великолепном белом скакуне и упиваясь собственным величием.
В тот вечер во дворце устроен был пир горой. Столы ломились от золотых блюд с жаренным на вертеле мясом, от драгоценных кубков, наполненных элем. Во время пира король с гордостью наблюдал, как его придворные, сильнейшие и храбрейшие рыцари трех королевств, оказывали почести его супруге; она же вела себя с ними как истинная королева, бросая ласковое слово одному, одаривая улыбкой другого, но при этом давая всем понять, что сердце ее целиком и полностью принадлежит одному лишь любимому супругу.