Вот он, мир, который в Зоне зовут «большой землей».
Ему здесь жить. Стоит ли? Жить здесь…
Валентин испытывал твердую уверенность, что не вернется в эту Зону. Ни за что. При необходимости он отпилит себе ноги, которые, несомненно, сами поведут его обратно в Трот. Сталкер Тигр ушел не по своей воле, но это не значит, что нужно возвращаться. Сталкер Сом тоже не по своей воле уходил, но возможности вернуться был лишен, значит, его путь здесь и сейчас. И ведет он прочь от Зоны. Когда-то он заснул, чтобы увидеть ее и прийти к ней, теперь он вернулся в большой мир, чтобы вновь на-учиться спать, но не видеть сны о НЕЙ…
– Ты куда потом? – вопрос Григория прервал раздумья Валентина-Сома-Тигра-Владислава.
– Туда, где родился, наверно. Больше некуда, – сказал он с обреченностью. – Меня там как раз официально мертвым объявили. Пора рождаться снова.
– И правильно. Возвращайся в родной город. – Гриша улыбался и теперь выглядел совсем как нормальный человек, в жизни не стрелявший в мутантов и человеков, не проходивший лабиринты измененок и не добывший ни единого зонника.
Все-таки бывший Че рад, что ушел из Зоны. Он попал туда вынужденно, и хотя пришелся ко двору и стал своим, все-таки неспроста же время от времени всерьез заговаривал о возможности вернуться обратно.
– Да. Найду себе укромный уголок и буду потихоньку СУЩЕСТВОВАТЬ, – сказал Валентин, голосом выделив последнее слово.
Гриша сочувственно посмотрел на Валентина. Ему наверняка не нравится, что у спутника такой пессимистичный настрой.
– Она вернется в Москву, я уверен, – решился Гриша затронуть тему.
– Только попробуй еще раз упомянуть о ней, – процедил Валентин сквозь зубы. – Точка. Все.
– Ладно-ладно! – пошел Гриша на попятный. – Как скажешь.
Они замолчали. Гриша, конечно, ожидал от него такой реакции, но все равно сильно расстроился, по лицу видно. Однако Зону нельзя смешивать с остальным миром. Здесь, за периметром, нужно перестраиваться, забыть все сталкерские принципы и вспомнить себя прежнего. Гриша точно сможет вернуться, а вот он, Валентин… или Влади-слав все же… сможет, а?
– Ты смотри там, не вляпайся опять в историю, – после долгого молчания сказал он Грише.
Валентин пытался вспомнить дом, где жил раньше. Увы, в голове возникали только размытые образы. Аналогичная ситуация и с родителями, друзьями, просто знакомыми. Валентин никогда не думал, что и вправду забудет свое прошлое. От осознания того, что ему удалось стереть из памяти все воспоминания о жизни на Земле, его бросило в холодный пот и пробила мелкая дрожь. Валентину стало страшно. Такого страха он не испытывал даже в ночной Зоне… И тут человек впервые понял, что человеком-то уже и не является. Валентин шел к этому долгие годы – он хотел быть исключительно сталкером, а не сталкером-человеком, как Че.
И вот он добился своего. И что? Ничего. Только пустота, страх, обреченность. Нет. Не этого он хотел. Похоже, трансформирующий процесс, начатый годы назад, завершился. А завершился он потому, что Тигр уже далеко отъехал от той хрупкой и красивой девушки, которая была единственной причиной, регулирующей другой процесс – возвращения человеческой сущности. Увы, но теперь тот обратный процесс заморожен, и, наверное, навсегда.
Сейчас Валентин с удовольствием убил бы себя. Он впервые понял, каким же был эгоистичным уродом все это время. Но что поделать? Люди не слушают чужих советов, предпочитая учиться на собственных ошибках. Как говорится, что имеем – не храним, что потеряем – заценим. Для него эта поговорка как никогда актуальна – он потерял все. И себя в том числе. И что теперь?
Он пощупал единственное, что вынес из Зоны. Толстенную пачку денег. Спрашивается, вот за этим он туда ходил? Только за этим?!
Однако в нем что-то начало меняться… Будто его леденеющее тело вдруг ожило и теперь оно двигается. Но что-то с телом не так – движения вялые, замедленные. «Ты знаешь, кто ты! Ты – сталкер!» – в голове вдруг отчетливо прозвучал чей-то голос. Голос был ему не знаком, поэтому он резко обернулся, пытаясь увидеть обладателя странного голоса.
Как и ожидалось, в автобусе не было никого, кроме них двоих, солдата, ученого и водителя. Нет. Люди, находящиеся в автобусе, все молчали. А это значит…
«Защити! Иди и убей Логиста!» – настойчиво повторял странный голос, звучавший в голове. Уже бывший сталкер понял, что странный голос появился после того, как он положил руку на деньги. Владислав отдернул ладонь, задержал дыхание секунд на пятнадцать и шумно выдохнул. Человек очень хотел бы избавиться от денег, напоминающих о том, где и как заработаны, но они нужны ему. Ведь голова сильно травмирована, а надо лечиться. Больше нет у него целительных зонников… ничего у него нет, только эта вот пачка грязных, кровавых денег…
– Все в порядке? – Гриша с беспокойством смотрел на друга.
– Да, – соврал он, массируя ладонями лоб.
– Ладно… – Гриша понурил голову. – Мой адрес помнишь? Я тебе когда-то говорил.
– Нет.
– Это хорошо. И не надо помнить. То, чего нет, не сможешь потерять. Ты если что, пиши на главпочтамт, до востребования, Григорию Викторовичу Камбалову.
– Ты серьезно? – Валентин даже удивился.
– А что? – Гриша пожал плечами. – В Зоне были друзьями, а на Земле обязательно терять другу друга?
Валентин молчал. Или скорей всего молчал Владислав, потому что Валентин никогда и не был другом Григория. У Валентина в Зоне когда-то был другой друг, его звали Несси, и остался он в прошлом… в прошлом?
– Да, ты прав, – сказал Гриша, и в его голосе сквозила горечь. – Обязательное для Зоны может очень сильно подгадить на Земле.
…Автобус ехал по зеркалу асфальта, покрытого дождем.
Зеркало было сплошь потрескавшимся. Дорогу надо бы отремонтировать, да только вот кто захочет тратить деньги? Власти всех стран мира считают Зоны жуткими ямами, наполненными всяческими инопланетянскими отбросами, выброшенным мусором и ненужными вещами, хотя в этом внеземном дерьме плавает много всяких интересных штучек, которые дорого ценятся и которые, по идее, важны для всего человечества. Именно по этой причине Зоны до сих пор не попытались разбомбить к такой-то матери.
Напыщенные политики все время чешут языками о том, что, мол, Зоны опасны, что результаты исследований зонников, измененного пространства, мутированных флоры и фауны не оправдывают огромные потоки денежных средств, затраченных на спонсирование ученых и солдат. Однако дело не двигается дальше разговоров. А зачем что-то менять, когда сами политики хорошо кормятся с этого? Захапал себе «откат» и на все вопросы типа: «Куда подевались суммы?» – спокойно отвечаешь: «В Зоне они, родимые. В Зоне. Изучаем, сдерживаем, стережем…»
Поэтому и дороги такие разбитые на подступах к Троту – немаленькие средства, предназначенные на ремонт дорог и прочей инфраструктуры, осаживаются в карманах политиков. Сюда доходят лишь деньги, из которых платятся зарплаты ученым, военным, обустраиваются казармы и покупается оружие. А то, что дороги здесь не лучше, чем, скажем, во время Второй мировой войны, политиков мало волнует. Все равно в Зону людишки идут и идут. Неиссякаемой шеренгой. И пойдут туда в любом случае. Необъяснимость манит людей, будто лампочка мотылька.