Она с трудом поднялась и сходила к ручью, он весело скачет по галечному ложу, устраивая крохотные водовороты, вода холоднющая и такая прозрачная, словно ее и нет вовсе, а только обжигающий холод. Она присела на корточки, жадно напилась, зачерпывая в обе ладошки. Надо бы вернуться, но не удержалась, села и опустила в холодные струи голые ноги.
Через несколько минут холод охватил от кончиков пальцев и до головы, начала стучать зубами, но, как ни странно, ощутила себя почти отдохнувшей.
Когда вернулась, на небольшой скатерке уже разложены свежий хлеб, мясо, сыр, соль, две печеные рыбины. Мясо только что прожаренное, ноздри уловили аромат.
Она спросила виновато:
– Это сколько я там проторчала?
– Недолго, – утешил Олег. – Это я быстрый.
– Не мог не похвастаться, – буркнула она.
Он смолчал, всматриваясь в даль. Вскоре она тоже увидела, как из-за холмов вынырнули всадники. Сперва ей показалось, что проедут мимо, но вожак повернул в их сторону, и все послушно последовали за ним. Она насчитала шесть человек, еще три лошади плетутся сзади, тяжело нагруженные тюками.
– Олег, – позвала тревожно.
– Вижу, – ответил он.
– Их шестеро, – напомнила она. – Все мужчины.
– Пятеро, – поправил он. – Одна женщина.
Она покосилась на него краем глаза.
– Вот уж не думала, что ты и в женщинах разбираешься… Да, похоже…
Отряд приближался безбоязненно, однако она видела, что перестроились в широкую дугу, так смогут действовать разом. Впереди высокий красивый мужчина с синими улыбающимися глазами, пухлыми губами и тяжелой нижней челюстью, такой тип всегда нравится женщинам. Еще широк в плечах, поджар, оголенные руки толстые и сильные.
Справа и слева в седлах покачиваются такие же крепкие, прожаренные солнцем мужчины. У всех рукава рубах завернуты выше локтей, на лицах выражение полного превосходства, что не понравилось даже Барвинок, а уж на Олега она страшилась и взглянуть, мужчины сразу ощетиниваются, когда на них смотрят вот так.
Да еще в присутствии женщины… двух женщин, поправила она себя: один из всадников хоть в мужской одежде, но неуловимо отличается от остальных. Под пристальным взглядом Барвинок женщина сняла шляпу, тряхнула головой, и на плечи обрушился водопад черных, как смоль, волос.
Эта стерва еще и красива, подумала Барвинок зло. Смуглое лицо с длинными загнутыми ресницами, пышные и зловеще ночные волосы, длинные и блестящие, как мех соболя; угольно-черные глаза, крупные и нечто таящие в глубинах; губы полные, налитые горячим соком…
Она с трудом оторвала от нее взгляд, страшась даже увидеть, как смотрит на нее волхв.
Мужчина, что ехал посреди цепи, вскинул руку.
– Мы с миром, – сказал он громко и растянул рот в широкой улыбке, показывая ровные зубы. – Мы знаем это место. В этом ручье просто чудесная вода! Вы правы, что остановились здесь. С вашего позволения мы пополним бурдюки и отправимся дальше. Меня зовут Прямой Коготь, я вожак нашего не очень дисциплинированного отряда.
Он обращался к Олегу, но неотрывно смотрел на Барвинок и улыбался все шире.
Олег ответил так же мирно:
– Вежливые люди, учтивая речь – что может быть лучше при встрече?.. Располагайтесь. Под этим дубом можно провести ночь, а перед сном потешить себя беседами и умными разговорами…
Мужчины и единственная женщина уже покидали седла, поводья набросили на сучья дуба, из тюков на свет появились кувшины, двое сняли и баклажки с поясов.
Прямой Коготь проследил за ними взглядом и с запозданием ответил Олегу:
– Нет-нет, насчет ночи нет и речи. У нас другая цель. А там, куда отправляемся, и днем темно, так что разницы нет.
Олег поинтересовался очень равнодушным голосом, предельно равнодушным:
– Это секрет, куда направляетесь?
Прямой Коготь мотнул головой.
– Уже нет. Но сперва можно спросить, куда направляетесь вы?
Голос его, несмотря на широкую улыбку, звучал напряженно, а во взгляде таилось что-то скрытое и жестокое.
– В Тержок, – ответил Олег. – Утром выехали из Коростеня, ночь проведем здесь, а затем снова в путь.
Прямой Коготь кивнул.
– Разумно. До Тержка как раз день пути. К вечеру будете там. Даже чуть раньше, если вы от Коростеня доехали за день. До Тержка чуть ближе, чем до Коростеня. Ну, а мы отправимся к гробнице Геаганга.
Олег смотрел в ожидании продолжения, но Прямой Коготь только улыбался.
Барвинок сказала торопливо:
– Геоганга? Легендарная усыпальница королей исчезнувших гикцев?.. Но разве она не в Транбералее?
Он улыбнулся ей снисходительно и по-мужски привлекающе.
– Все так считают. Но нам удалось достать древнюю карту. Теперь мы знаем, где гробница расположена на самом деле.
Олег окинул взглядом их измученных лошадей.
– Вы проделали долгий путь. Ваши кони падут через пару верст.
– Не падут, – ответил Прямой Коготь весело. – Они останутся здесь.
– Здесь?
– Да, – ответил он и повернулся к одному из мужчин: – Климандр, ты побудешь с лошадьми.
Невысокий крепкий мужчина, самый молодой из них, живо возразил:
– Почему я? Пусть Цветок Ночи останется!
Прямой Коготь развел руками.
– С нею трудно спорить. Да и негоже оставлять женщину одну. К тебе никто не пристанет, а вот она, хоть как ни сильна…
Климандр возразил:
– Пустыня!.. Никого и близко нет! Мы обчистим и вылезем раньше, чем кто-то появится!
– Нет, – сказал Прямой Коготь твердо. – Она идет с нами. Но если хочешь ее заменить, попробуй сам переспорь. Ее, не меня.
Климандр безнадежно отмахнулся и побрел к коням.
Барвинок впервые за много дней и недель наслаждалась разговором с умными и смелыми людьми, отважными и разносторонними, с широкими взглядами и большими запросами.
Даже присутствие второй женщины не так уж испортило ужин, хотя, понятно, обошлись бы и без нее. Правда, она держалась сравнительно скромно, волхву глазки не строила и вообще не старалась его заинтересовать, хотя было чем, Барвинок не могла смотреть без зависти на ее развитую фигуру, где на месте и пышная грудь, и тонкая талия, и длинные ноги, мускулистые, но вполне женские.
После короткого отдыха мужчины набрали воду в кожаные мешки, переложили вещи, забирая с собой самое необходимое, остальное оставили грудой под охраной опечаленного Климандра.