Ева медленно поднялась и направилась к дивану, где сидели участники шоу.
Рюмина словно оцепенела, а Ева, впившись глазами в ее лицо, упорно пробиралась между рядами. Притихшие зрители ждали, чем все закончится.
Между тем Ева беспрепятственно проследовала в самое сердце съемочной площадки и как таран врезалась в Рюмину. Люсик прыснул в сторону. Диван опрокинулся. Какое-то время были видны только взмахи Евиной руки и барахтающиеся в потасовке ноги.
Зрители вскакивали со своих мест, чтобы лучше видеть происходящее. Стало ясно – Ева пришла в студию не просто так, ее «подлетное время», как говорят военные, было маленьким, и почтения по отношению к любовнице мужа она определенно не испытывала.
Известная телеведущая закричала:
– Охрана-а-а-а-а!! Где охрана?!
На огромном экране у декораций транслировалась картинка: Ева сидела на Рюминой и с упоением душила ее. Рядом возник Люсик и попытался разнять своих женщин, но тут же упал как подкошенный. С трибун слышались выкрики. Зрители, как могли, подбадривали дерущихся.
Неожиданно Рюмина вывернулась из-под Евы и на четвереньках отползла в сторону, однако та успела схватить ее за волосы. Актриса мотнула головой, и значительная часть нарощенных волос осталась в руках Евы.
– Сделайте что-нибудь! – вопила телеведущая.
К месту сражения подоспели охранники, и Еву оттащили от ее «счастливой» соперницы.
Подъехала камера, ведущая шоу собралась что-то сказать. Но тут Рюмина поднялась на ноги и осторожно приблизилась к Еве. Оглянувшись на зрителей, она вдруг залепила сопернице такую крепкую оплеуху, что даже охранник, который держал Еву, покачнулся.
Даже самому неискушенному зрителю стало ясно: Анастасии Рюминой все же удалось преподать урок жене своего любовника. Желание победить зачастую остается только желанием, а возможность победы зависит от того, кто твой противник.
* * *
Игорь Петрович спал, некрасиво открыв рот. Маша лежала рядом и смотрела в его лицо. Спал ли он или на время вырубился – и то и другое Машу вполне устраивало, потому что обычно их свидания смахивали на бред сумасшедшего.
«Сколько ему лет? Странно, что я не знаю…» – думала она.
На вид – лет пятьдесят, хотя, возможно, он моложе. Его старит невероятная худоба, следствие регулярного употребления кокаина.
«За все в жизни нужно платить, – думала Маша. – За машину можно полюбить даже его».
К счастью, Кравченко перенюхал кокаина и выпил лишнего.
Переложив подушку на край постели, Маша включила ночник. На часах было десять вечера. От выпитого и съеденного в ресторане у нее появилась изжога. Она принесла с кухни стакан воды.
Спать не хотелось. Маша включила телевизор. На канале ТНТ в «Доме-2», причмокивая, целовалась несимпатичная парочка. Маша вздрогнула от омерзения, ей вспомнились слюнявые поцелуи Кравченко. Она переключила канал и увидела Еву, которая душила Рюмину. Актриса вывернулась и отползла в сторону, но Ева вцепилась в ее волосы.
– Господи-и-и-и… – прошептала Маша, прибавила звук и схватилась за телефон: – Лера! Ты дома?! Срочно врубай четвертый! Включай телевизор, говорю тебе!
– Что?.. – спросила Лера. – Что там случилось?
Маша раскрыла рот, но вдруг под ее ногами что-то зашевелилось.
– А-а-а-а-а! – закричала она и бросила трубку.
– Ма-а-а-ма-а-а… – Лежа на полу, Кравченко заглядывал под коврик. – Ма-а-а-ама-а-а моя пришла… – Он полез под кровать.
– Ваша мама пришла? – Маша быстро пришла в себя и тоже легла на пол. – Ну, так давайте достанем ее оттуда.
* * *
В десять вечера Лера стояла посреди комнаты, раздумывая над тем, стоит ли так рано ложиться спать.
Весь день прошел в тревогах. Нужно было подумать, а думалось Лере лучше всего в постели. Она подошла к кровати, но тут же вернулась к сумке, оттуда послышался телефонный звонок.
– Да…
– Лера! Ты дома?! – кричала Маша.
– Да…
– Срочно врубай четвертый! Включай телевизор, говорю тебе!..
Лера кинулась к телевизору, дистанционный пульт закувыркался в ее руках. Наконец она включила четвертый канал и тут же услышала улюлюканье зрителей и звуки побоища. На экране возникла разгоряченная Ева. Она вырвала у Рюминой клок волос и швырнула его в Люсика.
– Очки… – Лера вернулась к своей сумке и вытряхнула ее содержимое в кресло. Выхватила из футляра очки и собралась возвратиться к телевизору и вдруг заметила нечто, заинтересовавшее ее больше, чем бойня, которую устроила Ева в прямом эфире.
Это был крылатый конверт экспресс-почты, такой она видела на фургоне в тот день, когда умерла Рита.
«Как он оказался в моей сумке?»
Лера вскрыла конверт. Через мгновение она держала в руках клочок темно-зеленых обоев с золотистыми черточками наподобие «елочки».
* * *
Сергей Барсуков задерживался на работе. Просматривая отчет, он то и дело поднимал глаза, чтобы видеть свою жену.
Около десяти Сергей направился к ее кабинету.
– Я – свободен. Поедем домой?
Не поворачивая головы, Надя ответила:
– Немного еще поработаю…
– Не хочу, чтобы ты ехала на метро, – Сергей улыбнулся. – А здорово ты ее… отрихтовала.
– Ты про Голикову? – спросила Надя, на ее лице не было и тени улыбки.
Натолкнувшись на холодность жены, Сергей не нашелся что ответить, прошел к вешалке и взял в руки ее пальто:
– Едем домой, уже поздно.
Когда они вышли из лифта, на первом этаже было тихо, и только дежурные у центрального входа смотрели в маленький телевизор.
– Ничего себе, – Сергей показал рукой на экран.
Надя остановилась. На экране студийные охранники тащили орущую Еву, она вырывалась с явным намерением кого-то добить.
– Это твоя подружка, – Сергей обернулся к Наде.
Ева кричала, билась в руках охранников и устрашающе выпучивала глаза. Когда показали Рюмину, стало ясно, кто исполнял роль жертвы.
– Что она делает… – Надя схватилась за щеки. – Что она делает…
Автомобильная стоянка возле «Пресни Палас» была непривычно пустой. Брусчатку засыпало выпавшим к ночи снегом. Сергей завел двигатель и замер, прислушиваясь к его работе. Будучи организованным человеком, он заботился о своей машине.
Взглянув на жену, усмехнулся:
– С чего она так разошлась?
– От нее ушел муж, – вздохнула в ответ Надя.
– Тогда ясно, – Сергей тронулся с места. – Не думаю, что драка поможет. Скорее наоборот. Лучше найти другого и, как теперь говорят, заняться любовью. Только не говори, что все мужики сволочи.