И когда он поднимется — если он вообще подняться сможет, — она тоже увидит, что очень активно его интересует.
Поэтому он медленно помог ей надеть шлепанцы, потом начал сворачивать ее чулки.
— Я сама. — Эдди почти выхватила их у него из рук. Пока она отвлеклась на чулки, Ник поморщился, встал и поправил брюки так, чтобы его реакция была не сразу заметна.
Он прочистил горло.
— Подняться можно вот здесь. — Он взял фонарик со стола и пошел к двери в дальнем конце комнаты. — Будьте осторожны.
Если бы она была осторожна, подумала Эдди, она бы сейчас сидела в своей комнате и читала книгу.
Вместо этого она карабкалась по крутой узкой извилистой лестнице за спиной у мужчины, который только что засовывал руки ей под юбку. Тело ее все еще покалывало от прикосновения его пальцев. А в голове все еще звенело от переизбытка гормонов. И это после двух лет полного и абсолютно добровольного воздержания.
Она старалась не сводить глаз с луча фонарика в руках Ника. Но потом все же отвлеклась и засмотрелась на его ноги.
Вот тут она и споткнулась.
— Ох! — Она протянула руку, пытаясь нащупать стену, но тут Ник резко развернулся и подхватил ее.
— С вами все в порядке? — Он не стал ждать ответа, а так крепко ее к себе прижимал, что наверняка чувствовал, что с ней все в порядке. — Это безумие, — сказал он. — Не надо было вас сюда приводить.
— Со мной все нормально, — сказала Эдди. — Правда.
Если бы она приподняла голову совсем чуть-чуть, то губами коснулась бы его подбородка. Но Эдди ничего не видела. Фонарик остался у него в руке, которой он ее сейчас обнимал. Она чувствовала только, что сердце и у него тоже колотится как бешеное.
— Вы уверены? — спросил он после секундной паузы.
— Извините. Да, я в порядке. Я просто поскользнулась. Идемте дальше.
— Хорошо. Но вы пойдете передо мной. — Он поставил ее перед собой и, приобняв одной рукой за талию, стал светить фонариком на ступеньки.
Он был так близко, что коленями касался ее лодыжек. Затылком она ощущала его теплое дыхание. Своей большой теплой и мозолистой рукой он обхватывал ее пальцы. Когда они танцевали, она задумалась о том, откуда у него эти мозоли. Теперь она это поняла. Она вспомнила, как эти руки скользили по ее ногам. Интересно, что было бы, если бы он дотронулся до самых чувствительных участков ее тела.
Она опять споткнулась. Ник покрепче ее ухватил.
— Осторожно.
— Да. — Эдди, задыхаясь, сделала еще пару шагов. — Я стараюсь.
— Ну вот, — сказал он, когда они дошли до тяжелой деревянной двери.
Ник толкнул ее, и Эдди, ахнув, уставилась на раскинувшееся у нее под ногами сверкающее королевство Мон-Шэмион. Если этот вечер и раньше напоминал ей сказку про Золушку, то сейчас волшебство момента только усилилось.
— В тринадцатом веке все было немного по-другому, — с иронией сказал Ник.
— Но так красиво, — пробормотала Эдди, положила руки на каменную стену и наклонилась посмотреть. — Поразительно. Я живу в Санта-Барбаре. Там, конечно, тоже есть сады, но совсем не такие.
— Таких больше нигде нет. Они единственные в своем роде, — тихо сказал Ник.
Он встал рядом с Эдди, и они вместе молча стали смотреть на волшебную страну внизу. В саду гуляли гости, собравшиеся на свадьбу, до них доносились голоса, смех и звуки вальса. Но все внимание Эдди было сосредоточено на мужчине, который сейчас был рядом. Он стоял очень близко, не касаясь ее, сплетя пальцы. Искоса взглянув на него, она видела, как на лицо его падает лунный свет, играет на точеных чертах.
Эдди хотелось коснуться его руки, поэтому она отвернулась. Она не знала, о чем сейчас думает Ник. На лестнице она могла бы поклясться, что он ощущал ее присутствие столь же остро, сколь она ощущала его. А сейчас он был такой отстраненный. Она повернулась еще раз на него посмотреть. Он тоже как раз повернулся. Их взгляды встретились. И Эдди тут же стало жарко. У нее перехватило дыхание.
Ник прочистил горло, потом выпрямился.
— Здесь становится прохладно. Пойдем обратно вниз? — предложил он это очень вежливо, но Эдди показалось, что она различила в его голосе едва заметную хрипотцу.
Интересно, что это? Желание?
— Я пойду первым, — объявил Ник.
Когда они оказались внизу, она испытала огромное облегчение.
— Это было чудесно. Спасибо, — сказала она, сняла шлепанцы и с улыбкой протянула ему.
Ник не улыбнулся ей в ответ. Черты его лица были напряжены, но через секунду он сумел сложить губы в некое подобие улыбки.
— Ну вот, теперь вы видели архитектурную работу Ника Саваса. Ничего особенного. — Он улыбнулся.
— Это было великолепно, — ответила Эдди.
Их взгляды снова встретились. Отстраненное выражение исчезло с лица Ника. Молчание затянулось.
Наконец Ник сказал:
— Я хочу вас.
Голос его прозвучал хрипло. Она услышала в нем что-то сродни отчаянию. Или раздражению. Ее поразило, что он вот так просто это произнес. В то же время она обрадовалась и сама этому удивилась.
— Это проблема? — легко спросила она.
— А разве нет? — ответил он вопросом на вопрос и вздернул бровь.
— Мы же взрослые люди, — услышала она как со стороны свой спокойный голос.
— Все не так просто.
Эдди непонимающе покачала головой:
— Не уверена, что понимаю.
— Я имею в виду, — твердо сказал он, — что я хочу только этого, и ничего кроме.
— Кроме секса? — спросила Эдди, желая все прояснить.
Он сжал зубы, похоже, его немного смутила ее прямота, и все же кивнул:
— Именно.
«Ну вот и конец всем сказкам», — подумала Эдди.
Но на самом деле она никаких сказок и не ждала. Так почему бы честно и открыто не обозначить условия? Если бы Кайл Роббинс так сделал много лет назад, она бы не ждала, что он на ней женится, в то время как он всего лишь хотел затащить ее в постель.
— Я ни с кем не завожу отношений, — продолжил разъяснения Ник. — Одна ночь. И все.
— Таковы правила? — улыбнулась Эдди.
Ник кивнул.
«Никаких глупостей, никакой романтики, цветов и растоптанных надежд», — подумала Эдди.
— Хорошо, — протянула Эдди, принимая эти условия.
— Вас это не смущает? — удивился Ник. — Вы уверены?
— Ну, я не жду предложения руки и сердца, — резко сказала Эдди.
Ник провел рукой по волосам.
— Это хорошо, — ответил он с явным облегчением. — Потому что я не собираюсь его делать. — Он вздрогнул и покачал головой. — Никогда больше.