Навалившись на стену, Андрей Денисович с тоской наблюдал за тем, как вызванный из домоуправления слесарь вскрывает замок, который утром он по неосторожности захлопнул, оставив на полочке ключи. Размышляя над разговором с заместителем министра, Андрей Денисович не заметил, как дверь напротив открылась, и на площадку вышел сосед. Конопатого, застенчивого очкарика звали Василий. Андрей Денисович знал, что он работал ночным сторожем на автостоянке.
– Добрый вечер, – поприветствовал Василий и виновато потупил взгляд. – Вы уж извините меня…
– За что? – не понял Андрей Денисович.
– За родственника, – вздохнул Василий, поправляя очки, перемотанные на переносице скотчем. – Но кто мог подумать? Он так долго возился с замком…
– С каким замком? Какой родственник? – насторожился Адоратский.
– Ну как? – Лицо соседа вытянулось от удивления, которое тут же сменилось прояснением и стало злым: – Точно! Он обманул!
– Кто обманул? – Андрей Денисович ровным счетом ничего не понимал.
– Ну как же так?! – в сердцах ударил себя сосед руками по бокам. – Ближе к обеду… Сейчас скажу. – Василий закатил глаза под потолок. – Без четверти двенадцать… У меня Моська затявкала. Я заглянул в глазок и увидел, как у вашей двери возится какой-то человек…
– И что? – покосившись на слесаря, Андрей Денисович всем телом развернулся к соседу.
– Я вызывал полицию. Они приехали… Сейчас скажу… – Он снова закатил глаза под потолок.
– Неважно! – поморщился Андрей Денисович. – Что было дальше?
– Они позвонили. – Сосед заговорщицки посмотрел на лестничный марш и заговорил быстрее: – Двери открыл какой-то мужчина в банном халате на голое тело. С него вода текла…
– Позвольте, вы хотите сказать, что в мое отсутствие ко мне кто-то приходил мыться? – растерялся Андрей Денисович.
После посещения следователя и разговора с Набокиным, Адоратский туго соображал и не мог взять в толк, что хочет сказать Василий. Он даже потянул носом воздух, заподозрив, что сосед пьян. Но запаха спиртного не было. От ночного сторожа за версту разило сугубо здоровым продуктом, а именно чесноком.
– Надо полагать, у вас дома мылся вор! – выдвинул очередную нелепость сосед.
– Вор? – протянул Андрей Денисович, размышляя над вменяемостью соседа. – Мылся?
– Готово! – наконец раздался голос слесаря, и он распахнул двери.
Только оказавшись в комнате, Андрей Денисович наконец понял, что стал жертвой квартирных воришек.
Полицейские приехали поздно вечером. Все это время Андрей Денисович просидел на кухне. Следуя инструкции участкового, он ни к чему не прикасался. Обследовав квартиру и не найдя отпечатков пальцев, полицейские составили список похищенных вещей, допросили соседа и уехали. Оставшись один, Андрей Денисович прошел в зал, достал из бара бутылку коньяка, рюмку и уселся на диване. Ночь напролет он молча пил и глядел на сереющий квадрат окна, размышляя над ставшими итогом всей жизни событиями. Перед глазами пронеслось послевоенное детство, ПТУ, смерть матери, институт. Лицо то светлело, и на нем появлялась нежная улыбка, то вдруг мрачнело, и тогда губы сжимались в одну сплошную линию, образовывая вокруг рта четкие складки. Когда в памяти всплыли годы перестройки, он снова наполнил рюмку и залпом выпил. В те тяжелые для всей страны времена Люба мыла лестницы, а он подрабатывал по ночам грузчиком. Утром, позавтракав бутербродом с маргарином, тогда еще просто Андрей садился на трамвай и ехал в институт. Люба бежала читать лекции, по пути проверяя магазины. При всем при этом они были счастливы и верили, что не может быть постоянно плохо, а черную полосу сменит белая. Он улыбнулся, вспомнив, как в начале девяностых узнал, что лишен всех сбережений. Как, продав дом родителей, Люба решила заняться бизнесом, а потом они долго прятались по съемным квартирам от бандитов. Все воспринималось как приключение и временные трудности. Однако сейчас совсем по-другому. Его, по сути, лишили всего, к чему он стремился и чем жил. Вчера заместитель министра Набокин ясно дал понять, что на всех его проектах поставлен крест. Все, над чем трудился все эти годы, оказалось ненужным. Если вдруг не выживет Люба, жизнь потеряет всяческий смысл. Занятая своими проблемами дочь практически не навещает их. Она и у матери-то была лишь раз, поразив Андрея Денисовича холодным спокойствием. Вечно занятые то выживанием, то наукой, они мало уделяли дочке внимания, не заметив, как вырастили совершенно чужого человека. Мысли крутились вокруг семьи и дела всей жизни. Он не заметил, как вновь вернулся к разговору с Набокиным, и в груди сразу защемило.
«Как такое возможно? Неужели этот лощеный торгаш не понимает, что без собственной микроэлектроники у России нет будущего? – думал Андрей Денисович, выпив еще одну рюмку крепкого напитка. – Чего я, собственно, добиваюсь? Ведь сейчас уже никакие деньги положение не спасут! Пусть даже дадут вместо полутора миллионов миллиард, а толку? Разработанные проекты российские предприятия из-за отсталости оборудования все равно не осилят. Это прошлый век».
– В России меня лишили будущего, – проговорил он вслух, не глядя, взял со столика телефон и набрал номер Руслана. Этот человек, по сути, бандит, сейчас, как никто другой, был нужен Андрею Денисовичу. Отчего-то ему вдруг показалось, что именно он, принадлежавший к числу беспринципных людей, порожденных бурными девяностыми и приспособленных к выживанию в этой стране, сейчас может помочь принять правильное решение.
Руслан появился на удивление быстро, у Андрея Денисовича даже возникло подозрение, что он живет где-то по соседству.
– Что-то случилось? – с порога спросил Руслан, настороженно глядя ему в глаза. – О! Так мы еще и выпили? Вы ли это, Андрей Денисович?!
– Проходите. – Андрей Денисович проводил гостя в комнату, по пути размышляя, правильно ли он поступает, решив спросить совет в таком пикантном деле, как побег за границу, у этого человека.
– Я вас слушаю, – усевшись на диван, выжидающе уставился на Андрея Денисовича Руслан.
– Выпьете со мной? – выставляя на журнальный столик вторую бутылку коньяку и две рюмки, спросил Андрей Денисович.
– Есть повод?
– Меня обокрали, – грустно усмехнулся Андрей Денисович.
– Много взяли? – встрепенулся Руслан.
– Сущие пустяки.
– По наводке работали, – сделал умозаключение Руслан. – Узнали, что жена в больнице, вас нет…
– Я вас не из-за этого пригласил, – перебил его Адоратский и поднял рюмку.
Они молча выпили.
– Я слушаю, – слегка поморщился Руслан, ставя рюмку на стол.
– Меня вчера вызывали к следователю по поводу нашего с тобой визита к Соне, – следя за реакцией гостя, начал Андрей Денисович.
– Что шьют? – оживился Руслан.
– Избиение и изнасилование, – обыденным голосом ответил Андрей Денисович, одновременно ловя себя на мысли, что всего лишь месяц назад и подумать не мог, что окажется в таком нелепом положении.