– Отличные новости! Ты меня к жизни возвращаешь. Оставайтесь на своем месте. Через минуту около лодки-именинницы начнется митинг. Я рядом с президентом. Сейчас свяжусь с Рединым и Толей. Потом вам перезвоню. До связи.
* * *
– Анатоль! Как твои наблюдения? Ну, этого следовало ожидать. Попробуй перебраться в другую башню, смени ракурс. Чем черт не шутит?! Если взрыв все-таки произойдет, не выходи из помещения первое время. Потом максимально быстро доберись до люков, которые мы видели в причале. Под третьим от начала тебя будут ждать Вадик с Галиной. Там и оставайтесь до моих распоряжений.
* * *
– Алло, Серега?
– А я как раз собирался тебе звонить. Надо поговорить. У тебя есть время?
– Если вопрос в нескольких минутах, то – да. Что-то важное?
– Понимаешь, Гера, антитеррористическая операция – это твой хлеб. А я ведь даже не член Команды. Так, посторонний. Был. До того момента, пока мы с тобой не обнаружили заряд под крышкой реактора. Вот это уже моя вотчина, мое непосредственное заведование. Я отвечаю за все, что происходит во время операции перезарядки активной зоны. Как на борту лодки, так и на перегрузочном судне...
– Редин! Давай короче, без лирики. И так вижу, что хорошо подготовился. Что-то придумал?
– Да. Но без лирики не получится. Вообще может ничего не получиться. Но в любом случае хуже того, что может произойти, не случится...
– Серж! Не изъясняйся загадками. Не настолько уж все катастрофично: президент и все гости будут в полной безопасности. Я известил Москву о возможности радиоактивного заражения местности, и там за полсуток уже приняли кое-какие меры. Последствия будут не столь плачевны, как в Чажме. В Северодвинск прибывает специальное радиологическое подразделение. Местные химвойска уже на ушах стоят. Техника готова. Ты, главное, позаботься о безопасности экипажей субмарины и плавмастерской...
– Да я их уже вывел с кораблей почти полностью – под видом уборки территории. И теперь спокоен. Что там у вас происходит?
– Президент собирается произнести речь...
– Значит, пора...
– Что «пора»?
– Ты все правильно делаешь, Талеев. Так и продолжай, несмотря ни на какие... казусы. А здесь сейчас я покомандую. Уж извини, шеф!
Телефон капитана 2-го ранга Редина отключился. Журналист ошарашенно посмотрел на свой мобильник. Потом медленно перевел взгляд на противоположный берег канала, где у причала в полной неподвижности застыли корабли, лодки, буксиры и дебаркадеры...
* * *
15.59. Президент России становится за трибуну, поправляет рукой скособочившийся микрофон, легонько щелкает пальцем по чувствительной мембране, удовлетворенно улыбается, услышав ответный щелчок из мощных динамиков, обводит взглядом собравшихся гостей, строй моряков субмарины и...
* * *
16.00. ...на причале судоремонтного завода «Звездочка» раздается взрыв!
* * *
Звук над водой распространяется быстро и громко. Талеев, взгляд которого и так был устремлен на ту сторону, успел отметить, что вместо вылета вверх пятитонной крышки лодочного реактора и выброса «черт-те знает чего» неожиданно подпрыгнул огромный портальный кран, который передвигался вдоль всего причала по специальным рельсам, а в нерабочее время неподвижно стоял чуть левее перегружаемой субмарины, почти напротив электротехнического цеха.
Невысоко подпрыгнул, метра на полтора, с явным креном по длине причала. Поэтому, приземляясь, стал медленно заваливаться своей многометровой стрелой в сторону заводских корпусов...
«Крышка, кран... какая, на хрен, разница!» И журналист громко крикнул:
– Тревога!!!
Дальнейшее походило на безупречно отрепетированный спектакль. Фигура президента мгновенно скрылась под атлетическими телами бодигардов. Неизвестно откуда оказавшийся на трибуне перед микрофоном адмирал Треухов хорошо поставленным голосом отдавал четкие команды, направляющие всех людей к входному трапу на подводную лодку, а оттуда – внутрь прочного корпуса. У трапа уже стояли лодочные офицеры, помогающие продвигаться неопытным «сухопутным крысам». Иногда простым пинком. Чины и ранги в учет не принимались. Для скорейшего спуска вниз всех людей открыли дополнительный люк в кормовом отсеке. Момент исчезновения президента в чреве субмарины не смог зафиксировать и сам Талеев, хотя неотрывно наблюдал именно за этим процессом.
Причал опустел в считаные минуты. Крышки входных люков были закрыты и задраены на кремальеры.
* * *
Кран падал медленно, ломая по ходу неуклюжую стрелу с огромным крюком. Скручивались в спираль вертикальные лестницы с защитным ограждением, гнулись и разламывались поперечные крепежные конструкции, с громоподобными щелчками вылетали кованые заклепки толщиной в человеческую руку. С противным, леденящим душу визгом, как прелые нитки, рвались стальные тросы, поднимающие стотонные грузы.
Удивительно, что хрупкая с виду кабина крановщика не расплющилась сразу, как легкая консервная банка, а приземлилась на причал с двадцатиэтажной высоты, пожертвовав лишь оконными стеклами, неброской красотой внутреннего интерьера, да слегка изменив изначальную конфигурацию: из правильного параллелепипеда превратившись в усеченную египетскую пирамиду.
Такое чрезвычайное везение спасло жизнь находившемуся внутри нее человеку. Он на четвереньках выбрался через выбитое стекло на причал, потряс головой, как больная собака, очевидно, справляясь с приступом головокружения от ударной контузии, и тут же, не поднимаясь на ноги, начал судорожно оглядывать поверхность причала.
В это время из люка подводной лодки на трап выскочил Сергей Редин и длинными прыжками бросился к месту падения крана. От увлеченного поисками мужчины его отделяло метров сто. С такой скоростью Серега не бегал спринт и во времена легкоатлетических соревнований на первенство своего военно-морского училища. Правда, сейчас это больше напоминало барьерный бег через обломки остова бывшего портового гиганта. Вот, зацепившись ногой за изогнутый кронштейн, Редин упал лицом на бетонный настил, но тут же вскочил и устремился вперед, не обращая внимания на разодранные до крови лоб и нос.
Мужчина заметил приближающегося человека, однако ни на секунду не прекратил своего занятия. Он шарил руками по земле, бросался из стороны в сторону, бешено вертел головой. И вот, когда расстояние между двумя людьми сократилось уже метров до двадцати, его поиски увенчались успехом. Мужчина поднял с причала какой-то предмет, выпрямился во весь рост и торжествующе зажал его в вытянутой вверх руке. Это был мобильный телефон. Целехонький, как только что из магазина. Губы мужчины растянулись в довольной усмешке...
* * *
Редин не успевал! Даже самый отчаянный прыжок ничего уже не смог бы изменить. Сергей видел грязный окровавленный палец, приближающийся к кнопочной клавиатуре. «Зато я убью тебя, сволочь!» И он сделал этот сверхчеловеческий прыжок...