Но никаких мер для разрежения толпы не понадобилось: пока Гера подкатывал носилки к автомашине, люди, заметив на подъезде первых спасателей, сами переместились им навстречу, освободив не только задние дверцы микроавтобуса для погрузки раненого, но и короткий прямой путь к запасному служебному выезду. Довольный Сергей уже махал им рукой.
Талеев направил каталку к предусмотрительно распахнутым задним дверям. Никто во дворе не обращал на них внимания. Рядовая ситуация: погрузка больного в служебный автобус. Оказавшись прикрытым дверцей даже от чьего-то случайного взгляда, Лифанов сам слез с носилок и пробрался в салон микроавтобуса. Гера распорядился:
– Давай, Серж, я сяду за руль. А ты скоротаешь время в обществе нашего освобожденного товарища. Поможешь ему от лишних бинтов освободиться.
Не вдаваясь больше в объяснения, он похлопал друга по плечу и направился к кабине. По дороге журналист еще раз глянул вверх, на крышу, и опять не увидел ничего. Ладно, разберемся.
Редин тщательно закрыл снаружи одну створку дверей и поставил ногу на первую ступеньку лестницы, ведущей внутрь салона. Изнутри ему протянул руку Макс. Неожиданно из-под его гипсовой повязки высунулось дуло пистолетного глушителя. Раздались два еле слышных хлопка, и две пули вырвали клочья материи из рубашки на левой стороне груди Сергея. Капитана 1-го ранга сбросило с лестницы, и, растянувшись во весь рост на асфальте, он замер неподвижно…
На водительском сиденье Талеев повернул голову назад, чтобы через открытое окошко в переборке, отделяющей его от кузова, убедиться в готовности к отъезду. Он не успел ничего разглядеть, а лишь почувствовал слабый укол в шею и мгновенно погрузился в кромешную темноту…
Через боковую дверцу Лифанов перебрался в кабину микроавтобуса. Он небрежно отодвинул на пассажирское место безвольное тело журналиста, накинул себе на плечи легкую куртку, подобранную в салоне, и, не торопясь, тронул автомашину с места, выруливая в направлении открытого служебного выезда. Никаких препятствий на пути не было…
Вертолет завис на высоте шести метров над дальним углом плоской крыши высотки. Он приостановил свое снижение и посадку, пока из-за невысокого, но достаточно широкого поребрика, окаймляющего прямоугольную крышу, не показались головы «маляров». Они были увенчаны наспех сооруженными из забрызганных краской газет «треуголками». Лица обоих закрывали респираторные маски. «Маляры» что-то оживленно кричали и отчаянно жестикулировали, указывая руками вниз, на остановившуюся в полутора метрах от крыши «люльку». Сидевший рядом с пилотом подполковник Кузьмин отдал приказ на посадку.
Когда до крыши оставалось чуть более метра, из распахнутой переборки модуля вертолета начали выскакивать на нее люди. «…Два, три, четыре… – считал про себя Аракчеев, – да сколько же вас там набилось?!» Все они были плотно затянуты в черные комбинезоны с надетыми поверх них специальными облегченными бронежилетами. Головы закрывали темные блестящие шлемы, снабженные непрозрачными защитными стеклами. Каждый был вооружен укороченным автоматом для ведения боя в городских условиях.
«Спецназ ФСБ в действии. Впечатляет! А мыслим мы с вами, ребята, в одном направлении: вы, вон, для своего вертолета «Ка-226Т» эмчеэсовский модуль приспособили, а мы той же символикой микроавтобус раскрашивали. Учитывая сиюминутные обстоятельства, и тот и другой никакого подозрения не вызывают. Ну, вот, закончилось, – констатировал Вадик, увидев, как с подножки на крышу спрыгнул пятый боец. – Значит… еще один пилот… и здесь вы рассчитывали подобрать пятерых-шестерых… По максимуму загружаетесь. Только хрен вам, а не взлет! Хотя повозиться придется посерьезней, чем на Украине».
Подпрыгивая в «люльке» и жестикулируя, Гюльчатай тоже внимательно наблюдала за высадкой спецназа. Вот и последний, пятый боец… Девушка пригляделась внимательней: что-то привлекло ее внимание. Боец отдавал какие-то распоряжения своему немногочисленному отряду, коротко обозначая рукой направления движения. Слов было не разобрать. Вот четверо спецназовцев, разбившись по парам, приготовились с двух сторон подойти к «люльке». Их командир, оставшись чуть позади, снял с головы шлем… Ну, конечно же! Светлые волосы рассыпались по плечам. Это была Ирина Костина, с которой девушка долго беседовала в «Стелсе» и даже пила чай! Галя поняла, что привлекло ее внимание: никакой комбинезон не скроет особенностей хорошей женской фигуры. Еще она сразу подумала, что и сама будет столь же быстро разоблачена этой Матой Хари, как только вылезет из своего малярского убежища. Да и спецназовцы вот-вот расползутся по крыше, как тараканы, отлавливай потом поодиночке!
Гюльчатай подала Вадиму знак: «Атакуем немедленно!» и рукой определила свои цели. Аракчеев кивнул. Прикрываясь парапетом, они выхватили автоматы и синхронно открыли ураганную стрельбу. Бойцы противника тут же расторопно метнулись под защиту вертолетных стоек. Но неожиданная атака дала свои результаты: один спец неподвижно распластался на крыше в неестественной позе убитого на месте воина, другой отползал назад, зажимая рукой рану в бедре и оставляя широкий кровавый след на битумном покрытии.
Из кабины пилота спустился еще один боец в униформе и присоединился к остальным. «Теперь стало 4:2. Плюс серьезно раненный. И пилот. Его поберегут. Ха, это уже победа! Ну, почти…» – самокритично констатировал Аракчеев. Теперь «люлька» из убежища превращалась в удобный – потому что неподвижный – объект для контратаки. Надо было ее немедленно покидать, разбегаться и укрываться за какими-нибудь выступами на крыше. Переглянувшись, Галя и Вадим разом перемахнули через поребрик. Девушка ужом проскочила за трубу вдувной вентиляции, а Вадик замешкался, неудачно приземлившись на стопу, и был тут же отсечен автоматным огнем от спасительного укрытия. Недолго думая, он сиганул обратно в «люльку».
«Галка не даст им легко и быстро подойти ко мне. Значит, успею…» – Аракчеев наклонился над лежащими телами и, поднатужившись, вытащил одно из них. Это был «маляр» со сломанной шеей. Вадик, не торопясь, взгромоздил его на широкий поребрик. Пули тут же начали впиваться в мертвое тело. «Давайте, давайте! Нашпигуйте свинцом вашего приятеля, как курицу чесноком. Замечательное укрытие!» Аракчеев осторожно повернул труп в удобное для себя положение, просунул дуло автомата под его коленным сгибом и прицельно выстрелил дважды короткими очередями. Противник затих. Надо было переходить к активным действиям. Затяжная дистанционная перестрелка, конечно, не входила в планы их врагов, но все равно давала им определенные преимущества.
А вот здесь и поджидала досадная накладка. Знать бы заранее, как будут развиваться события! А то ведь пришлось свое главное оружие – реактивный гранатомет РПГ-18 – тщательно маскировать под телами на дне «люльки»: вдруг чекисты подойдут, увидят, чего не надо, раньше времени. Пойди, вытащи его теперь! Вадик откровенно чертыхался, но доставать-то надо! Для удобства он сместился к одному краю своего убежища, и в этот момент где-то наверху раздался громкий треск. «Люлька» чуть накренилась на один бок. Аракчеев вцепился руками в ограждение и посмотрел наверх. С правой стороны она теперь удерживалась только одним тросом, второй болтался разорванным. Вероятно, во время стрельбы какая-то из пуль угодила в этот трос. Че-е-е-рт! Под удвоенной нагрузкой и второй может оборваться каждую секунду. Где же эта «Муха»?!