– Вообще-то у меня их две, товарищ генерал. И потом, ни в одной медицинской энциклопедии не написано, что если одна не действует, то нельзя ездить на мусоровозе. Все нормально.
– Что нормально? Что нормально?! А если вас с Петровым охрана разоблачит?
– Обижаете, товарищ полковник! Петров у нас – ученик мусорщика. В комбинезоне и кепке! Все чин-чинарем! А кузов никто никогда не проверяет. И, кстати, по территории машину никто из охранников Габара тоже не сопровождает…
– Стоп, Логинов! Ты что задумал?
– Ф-фух, товарищ генерал, я же вам с самого начала доложил! На разведку мы выдвигаемся…
– Логинов, ты что, собрался там остаться? На частной охраняемой территории?
– Никак нет, товарищ генерал.
– Как, никак нет, мать твою! А зачем ты тогда полез в этот мусоровоз? Чтоб просто прокатиться?
– Естественно, не просто, товарищ генерал! У нас все спланировано!
– Что спланировано, Логинов?
– Что у мусоровоза колесо пробьется! То есть Петров его пробьет!
– Ну?
– Ну, и пока его будут менять, я там осмотрюсь! Очень осторожно, товарищ генерал! Глядишь, что-нибудь и придумаю…
– Так, Логинов…
– Виноват, товарищ генерал, но мы уже подъезжаем к воротам. Я вам потом перезвоню!
– Логинов, только смотри, чтоб никаких там мне экшнов! Понял?
– Товарищ генерал, у меня ж одна рука! Какие экшны?
– Я спрашиваю – понял?!
– Так точно!
– Тогда все! Как выедете обратно за территорию, сразу звони. И если вдруг что, тоже сразу звони.
– Понял… – быстро сказал Виктор.
Мусоровоз сбавил скорость. Проехав еще несколько метров, он остановился. Сигналить водитель не стал. Вскоре снаружи донеслись голоса:
– Здорово!
– Здорово, земляки!
– А что это вы сегодня втроем?
– Так ученика Петрухе дали, на стажировку! Так что он у нас теперь вроде сэнсэя!
– Понятно!.. Открывай!
Из-за рева двигателя звука ворот Виктор не расслышал. Коробка передач клацнула, и мусоровоз, взревев, устремился вперед. Дорога на территории оказалась отличной. Машину практически не трясло. Поездка от ворот до мусорных баков заняла не больше двух минут.
Свернув, мусоровоз затормозил. Из кабины выскочили Петров с мусорщиком Петрухой. Коробка передач снова громко клацнула, и мусоровоз начал медленно сдавать задним ходом.
Наконец Петруха прокричал:
– Стоп! Хорош!
По земле протопали ноги. Несколько секунд спустя зашумела гидравлика. Что-то с воем опустилось, и Петруха у самого борта сказал:
– Кажись, чисто! Давай…
Петров запрыгнул на боковую лестницу и быстро взобрался по ней, приглушенно цокая ногами по перекладинам. Закрывавшая бункер поворотная крышка приоткрылась.
– Давайте, товарищ полковник! – заглянул в образовавшийся проем Петров.
Виктор поднялся и подошел. Петров, разглядев его, свесился в проем по пояс и протянул руку. Логинов, подпрыгнув, уцепился в нее своей левой рукой. Опираясь о стену, он начал карабкаться наверх.
Ноги скользили, но Петров смог подтянуть Виктора почти до проема. Тут он попытался ухватить его и второй рукой, однако куртка спортивного костюма оказалась слишком эластичной.
– Стой, сейчас ногу закину! – сдавленным голосом просипел Логинов.
Сгруппировавшись, он закинул ногу наверх. Однако Петрова при этом качнуло, так что нога угодила ему в лоб.
– Ой! – вскрикнул Виктор, снова повисая.
– Да ничего… – успел сказать Петров.
В этот момент снаружи донесся сдавленный вскрик Петрухи:
– Атас, охрана!..
Стоя на балконе дома Арби, Мурадов закурил очередную сигарету. Пассажирский пароход «Ираклис», дойдя почти до конца Цемесской бухты, плавно завернул и приблизился к морвокзалу. Тагир покосился на часы и продолжил наблюдение.
Ему нужно было знать, сколько времени понадобится завтра «Ираклису», чтобы отойти от стенки морвокзала, развернуться и приблизиться к нефтегавани. Вообще-то время швартовки и время отхода могли различаться. Однако не слишком существенно. Так что хронометраж для Тагира представлял очень ценную информацию.
Продолжая курить и следить за маневрами «Ираклиса», Тагир вдруг вспомнил о другом греческом судне, которое было своеобразным символом Новороссийска. Называлось оно «Барбарино». Судно потерпело аварию, налетев в шторм на мель в 1968 году.
На выезде из города сразу после поворота Сухумской дороги, за постом ГАИ «Шесхарис», располагался каменистый пляж. В сотне метров от него в море торчал проржавевший остов «Барбарино». За пляжем был насыпной мол-волнорез. За ним находилась лагуна, которую называли в честь греческого судна Барбариной. Поскольку основные жилые районы Новороссийска располагались на противоположной стороне бухты, то на пляже даже в разгар лета было не слишком многолюдно. А вот за волнорезом, на берегу лагуны, рыбаков хватало всегда.
«Ираклис» на какое-то время тоже можно было сделать достопримечательностью Новороссийска. Но для этого момент атаки нужно было рассчитать так, чтобы он не успел выйти из порта. Для Доку Умарова главное было, чтобы террористический акт стал мировой новостью, о которой сообщили бы все ведущие мировые агентства и рассказали телеканалы.
Учитывая, сколько пассажиров находилось на «Ираклисе», можно было не сомневаться, что они сделают не менее тысячи видеозаписей полыхающей нефтегавани. И все эти видеозаписи с удовольствием будут демонстрировать по телевидению в программах новостей. Причем все каналы, потому что такие кадры – это эксклюзив. А именно это и требовалось Умарову.
Едва услышав предупреждение мусорщика, Виктор крикнул:
– Отпускай, Петров!
Подполковник разжал руку. Логинов шмякнулся на дно бункера мусоровоза. Времени на то, чтобы успеть сгруппироваться, у него не было, так что приземление получилось весьма болезненным.
Петров наверху, пригнувшись, куда-то выглянул и озабоченно сказал:
– Джип!
В следующий миг крышка бункера с грохотом встала на место. Петров сиганул вниз. Спрыгнув на землю, он тихо выругался и кинулся в обход задней части мусоровоза к Петрухе.
Тот катил к подъемнику контейнера. Подполковник Петров, подскочив к нему сзади, пристроился рядом. Оба смотрели в сторону хозворот усадьбы. От них быстро приближался большой черный джип.