– Отдыхай! – проговорил вертухай, отступая в тюремный коридор.
Его напарник с грохотом захлопнул дверь и закрыл замок. Виктор, сделав пару шагов от двери, остановился, растирая запястья. Камера была четырехместной. Верхние шконки и одна из нижних были пусты. На четвертой, закинув руки за голову и глядя вверх, лежал мужчина средней комплекции.
Верхняя шконка отбрасывала тень, так что лицо мужчины толком рассмотреть было невозможно. А вот его гардероб представлял собой типичный курортный комплект отдыхающего старше среднего возраста – просторные светлые брюки, льняные носки и рубашка с коротким рукавом навыпуск. В ногах мужчины под шконкой стояли светлые сандалии.
– Доброй ночи! – сказал Логинов.
Мужчина, продолжая смотреть вверх, кивнул:
– И тебе того же!
– Спасибо! – проговорил Логинов, подходя к свободной шконке.
Наклонившись, он потрогал ее, потом присел, опершись о края шконки расставленными руками. Так он сидел около минуты. Богданов лежал в прежней позе, глядя вверх. Виктор вздохнул и негромко спросил:
– Закурить нет?
– Есть, но мало, – не меняя позы, ответил Богданов.
– Понятно, – сказал Логинов.
Повернув голову, он посмотрел в сторону вмурованного в пол в углу унитаза и поднялся. Помыв руки у расположенного на стене рядом с унитазом умывальника, Виктор сходил по-малому, после чего затянул капающий кран и вернулся на свою шконку. Наклонившись, расстегнул липучки на открытых кроссовках, снял их и задвинул ногами под шконку. Потом постелил под голову ветровку и лег.
– Спокойной ночи!
– Взаимно! – ответил Богданов.
Немного полежав на спине, Логинов перевернулся на бок, лицом к стене. При этом он незаметно посмотрел на Богданова. Тот лежал в прежней позе с открытыми глазами.
Устроившись поудобнее и подложив руку под голову, Виктор замер. Сна у него не было ни в одном глазу. Наверняка в том же состоянии находился и Богданов. Поэтому Логинов и не спешил.
Закрыв глаза, он чутко прислушивался к происходящему. Наконец минут через пятнадцать Богданов пошевелился. Виктор открыл глаза и стал ждать. Богданов негромко вздохнул и сел на своей шконке. Несколько секунд спустя он закурил.
Логинов пошевелился, однако поворачиваться не стал. Богданов некоторое время курил молча, потом произнес:
– Если хочешь, держи, докури!
Виктор без особой спешки повернулся, опустил ноги и нашарил свои кроссовки. Примяв мягкие задники, надел их как тапочки, потом привстал и протянул руку. Богданов, держа двумя пальцами, протянул ему сигарету с белым фильтром. Виктор кивнул, присел на шконку и жадно затянулся. Потом повернул сигарету в руках и посмотрел на надпись возле фильтра.
– «Парламент», – прочитал он. – Хорошие сигареты...
– Нормальные, – пожал плечами Богданов.
– А я «Донской табак» курю, – проговорил Логинов, снова затягиваясь. – Вернее, курил до сегодняшнего дня...
– За что тебя? – спросил Богданов.
– Да за гаишника, – опустив голову, вздохнул Виктор. – Тварь продажная...
За это время он успел неплохо разглядеть лицо собеседника. В принципе, ничего примечательного в нем не было. Лицо как лицо. Кругловатое, с правильными чертами. Не знай Логинов, что его сокамерник – полковник ГРУ, он, при всем своем опыте, принял бы Богданова за представителя какой-нибудь мирной профессии – учителя истории или чиновника от культуры в мэрии крупного города. При этом держался Богданов на удивление спокойно. Пожалуй, только это одно и выдавало в нем кадрового разведчика. Школьный учитель или чиновник от культуры если и не бились бы в падучей в подобных обстоятельствах, то в крайнем случае находились бы в состоянии сильной ажитации и не смогли бы пролежать неподвижно даже минуты. Богданов же вел себя так, как будто прохлаждался на пляжном лежаке.
Опустив голову, Виктор несколько раз затянулся, при этом уставившись невидящим взглядом в пол. Со стороны это должно было выглядеть так, как будто он в который раз переживает случившееся. Богданов молчал. Он сидел на своей шконке и смотрел в сторону.
Виктор докурил, поднялся и сходил к унитазу, чтобы выбросить бычок. Вернувшись, он уселся на шконку и посмотрел на Богданова. Их глаза встретились.
– А вас за что? – спросил Виктор.
– Да неважно...
– Понятно, – ответил Логинов и снял кроссовки. – Не хотите рассказывать. – Задвинув обувь под кровать, он снова улегся на шконку. – А мне за эту тварь продажную «червонец» светит. Опер так сказал, который меня взял...
– Десять лет – это круто, – покачал головой Богданов. – Ты что, сбил этого гаишника машиной?
– Да нет, не сдержался и вырубил, – сказал Логинов. В следующую секунду он резко сел на шконке и заговорил, словно его прорвало: – Я сегодня прилетел, меня однополчанин встретил, Сашка Ветряков, с которым мы в Афгане воевали. Он местный, сочинский, сейчас бомбит на своей машине. А его аэропортовские таксисты срисовали. На трассе нагнали – и на обочину! Еще и в багажник Сашке въехали... Тут и понеслось! Я одного мордоворота как раз завалил, а тут и гаишник подкатывает купленный. Тварь продажная! Таксисты сразу стрелки на Сашку перевели. Ну а эта морда меня хотела в наручники... Я его и рубанул. Еще и пистолет сдуру забрал.
Богданов покачал головой:
– Ты ж вроде не пьяный...
– Да мне пить и нельзя. Контузило меня под Кандагаром... С тех пор от ста граммов крышу разносит вдребезги.
– Так ты воевал под Кандагаром? – спросил Богданов.
– Да. Наш ДШБ туда в восемьдесят третьем перебросили, – кивнул Виктор.
К подобным вопросам он был готов. В середине девяностых руководство приняло решение о внедрении Виктора в одну из крупных ОПГ. Это было то время, когда преступность буквально захлестнула страну, так что Департамент по борьбе с терроризмом вынужден был заниматься в том числе и ликвидацией крупных банд. Поскольку ОПГ имели весьма квалифицированные службы безопасности, подобные внедрения проводились по всем правилам. Виктору была подготовлена практически безупречная легенда и даже сделана временная, но неотличимая от настоящей татуировка на плече.
Этой-то легендой он и воспользовался теперь, в красках расписав, как воевал под Кандагаром. А Виктор там действительно воевал, только по линии КГБ. Богданов, словно бы невзначай, задал несколько вопросов о номерах частей и датах. Логинов на них ответил без запинки.
– А дети, семья у тебя есть? – спросил Богданов в конце разговора.
– Дочка есть, – опустил голову Виктор. – Только с женой я в разводе...
– Дурак! – покачал головой Богданов. – Теперь дочку жене самой поднимать придется. А сейчас это непросто...
– Дурак! – не поднимая головы, кивнул Логинов. – Потому что сам в Афган попросился. Думал, что потом без экзаменов поступлю в Рязанское десантное училище. А оно вон как получилось! Комиссовали меня после контузии...