— Иногда я чувствую то же самое, — призналась Валери, — когда вижу молодых женщин, только начинающих карьеру. Так не хочется стареть. — Валери произнесла последнюю фразу, и оба посмотрели на Эйприл. По сравнению с ними она казалась подростком. Впрочем, в некотором роде так оно и было.
— Я раньше все твердил себе, что, мол, парень, ты еще молод, но последний день рождения убедил меня в обратном, — признался Джек.
— Мой день рождения тоже, — сказала Валери, грустно улыбнувшись. — Особенно когда об этом сообщили по радио. Я была готова убить первого попавшегося, когда увидела вас в лифте. Правда, на вас нельзя было смотреть без сострадания, вы буквально скрючились от боли.
Джек рассмеялся, вспомнив о женщине-кошке и той ночи с ее печальными последствиями.
— Я тогда подумал, что это мое прощание с молодостью. Понял, что давно пора стать зрелым человеком. Тот день, когда террористы захватили телестудию, стал важной вехой в моей жизни. Я потом многое переосмыслил, сумел отделить важное от второстепенного. Многие мои поступки показались мне ужасно глупыми. В свое время я фактически разрушил свой брак, и случилось это исключительно из-за моего эгоизма. — Его слова были такими понятными для Валери, их можно было отнести и к ее собственной жизни. В том, что они с Пэтом расстались, в большей степени виновата она сама. День, который она провела в захваченном террористами здании, тоже заставил ее на многое взглянуть по-другому. Ей со всей очевидностью стало ясно, что все решения, которые она принимала за годы их с Пэтом совместной жизни, она принимала исключительно ради себя и своей карьеры, но не ради мужа или их брака. Сегодня ей оставалось лишь удивляться тому, как часто она в ту пору совершала ошибки, о которых теперь приходится сожалеть.
— Я тоже приложила руку к краху нашего с Пэтом брака, предпочтя карьеру, — печально призналась она с присущей ей честностью. — Возможно, что я совершила ошибку в выборе мужа, мы не сошлись характерами. Пэт прекрасный человек, но мы были такими разными! Теперь он признается, что тогда даже боялся меня. Ему всегда хотелось иметь много детей, только сейчас и я поняла, что, наверное, и я хотела бы этого. Но мне хотелось, так сказать, построить свою империю, и мне это удалось. Приходилось очень многим жертвовать ради этого, но сегодня я не могу с уверенностью сказать, что эти жертвы того стоили. Я люблю свою работу и по-прежнему с удовольствием занимаюсь любимым делом, но жизнь ведь не сводится к этому. Мне потребовалось немало времени, чтобы понять эту простую истину. — Последние слова Валери произнесла с неподдельной искренностью, чем до глубины души тронула Джека.
— Да и мне тоже, — в свою очередь, признался он. — Жизнь — это не бесконечная череда развлечений, когда-то этот период заканчивается. К тому же за все приходится платить. Может, судьбе было угодно, чтобы в день рождения я получил травму спины. Две недели, которые я провел в постели, я много думал и сделал для себя кое-какие выводы.
— В последние годы я все чаше задумываюсь о своей жизни, а вот сейчас даже не знаю, что мне делать, — тихо произнесла Валери. — Мой брак распался двадцать три года назад, Эйприл выросла, и я больше не нужна ей. У меня остается лишь работа, которую я умею хорошо делать.
Произнеся эту фразу, Валери умолкла. Джек задумчиво посмотрел на нее. Она как будто озвучила его собственные мысли.
— Мне кажется, Валери, что вам сейчас в жизни не хватает именно футбола, — улыбнулся он. — В следующем месяце вы попадете в Майами, где пройдете ускоренный теоретический курс. А взамен вы научите меня правильно сервировать стол.
Хотя Джек и разговаривал с ней в шутливом тоне, он с огромным уважением относился к ее профессиональной деятельности. Ее имя известно всей стране, она знаток всего, что связано со стильной жизнью. Во всей Америке, пожалуй, нет такой девушки, которая бы планировала свою будущую свадьбу, не заглянув предварительно в книги Валери. Можно сказать, что сама Валери Уайатт являла собой некую индустрию. Она была коммерческим предприятием, звездой, иконой стиля, легендой. Так же, как и Джек. Образно говоря, и он, и она были фигурами в Зале Славы, но, увы, пришло время, когда обоим стало ясно: да, это чертовски приятно, но отнюдь не самое главное в жизни.
Пэт понял эту истину уже давно. Они с Валери расстались, и он женился на Мэдди. Та родила ему двух дочерей, и семья, дети стали величайшей радостью их жизни. Между Пэтом и Мэдди царило взаимопонимание, какого у него никогда не было с его первой супругой. Большинство решений, которые принимала Валери, шли во благо исключительно ее карьере. В свое время это опьяняло ее, успех кружил голову. А теперь уже поздно сожалеть об ошибках. Невозможно вернуться в прошлое и все начать заново. Впрочем, Валери и не сожалела. И все же те жертвы, на которые она в свое время была вынуждена идти ради карьеры, теперь воспринимались ею совершенно иначе.
Джек Адамс был примерно в той же ситуации, что и она. Когда-то он сделал выбор в пользу беззаботной жизни, полной приятных развлечений, и никогда не жалел об этом, но когда ему исполнилось пятьдесят, он понял, что в его жизни нет ничего важного, кроме сына. Джек достаточно долго не хотел обзаводиться новой семьей. Многие мужчины его возраста и даже старше создавали новые семьи, причем более счастливые, чем прежние. Теперь он жалел, что не последовал их примеру, когда был моложе. Когда он увидел трех сыновей своей бывшей жены, то с горечью понял, что упустил в жизни нечто очень важное. Однако в пятьдесят уже поздновато пытаться наверстать упущенное. В возрасте Валери это еще сложнее. Однажды утром человек просыпается и понимает, что одинок, и тогда он удивляется, почему так случилось. Впрочем, и Джек, и Валери прекрасно понимали почему.
— Вы бы попытались жить иначе, будь у вас возможность начать все сначала? — спросил он, и Валери задумалась. Ответила она не сразу.
— Может, да, а может, и нет. Наверное, мне стоило бы приложить усилия, попытаться сохранить наш брак. Но он мечтал заниматься научной работой, мне же это было неинтересно. Мне была безразлична и его средневековая история, и его преподавательская деятельность в университете, и его студенты. Меня интересовала собственная карьера, я словно мчалась вперед на скором поезде, я не замечала окружающих, они мне были абсолютно безразличны, хотя сейчас все совсем не так. Сейчас я бы предпочла, чтобы кто-то был рядом со мной и чтобы сам поезд не летел столь стремительно. Он пока еще не сбавил скорости, но в нем есть место для другого человека. Раньше такого не было. Пожалуй, я сегодня жалею о том, что не нашла времени и не приложила усилий к тому, чтобы найти после Пэта другого мужчину, я была слишком занята. Но в одно прекрасное утро просыпаешься и понимаешь, что такое одиночество. Как будто поезд остановился, но на станции в вагон никто не садится. Ты мчался вперед слишком быстро. Я бы не хотела, чтобы, когда я окончательно состарюсь, моя жизнь закончилась в полном одиночестве, но такое может случиться. Раньше я ехала без остановок и никого не пускала в свое купе. А вот теперь жалею об этом, увы, когда это понимаешь, уже слишком поздно, чтобы что-то изменить. У меня есть жизнь, телешоу, карьера, которой все завидуют, есть прошлое, но я одинока. Теперь жизненный успех не значит для меня так много, как прежде.