Полицейские отступили. Мужчина в ветровке немного поговорил с журналисткой, потом отошел от ограждения и направился к стоявшим у переправы машинам. В одной из них, на переднем сиденье, кто-то курил, одновременно разговаривая по мобильному…
– Здравия желаю! – проговорил майор Машнин.
Сидевший в машине Логинов протянул руку:
– О! Ты уже тут? Здорово! Что по дороге?
– Да ничего такого.
– Ладно! Тогда покури пока…
Машнин отошел. Виктор перезвонил Аксюкову и спросил:
– Что там у вас?
– К приему борта все готово. Когда ждать?..
– Вылетели чуть с опозданием, так что минут через десять, не раньше…
– Ясно! Так, может, мне с отцом проехать? На всякий случай?
– На всякий случай с ним альфовцы поедут. А ты занимайся своими делами.
– Да я вроде уже все свои дела сделал…
– Сплюнь три раза! Как борт будет на подлете, сообщишь.
Опустив телефон, Виктор закурил. Вскоре к нему снова подошел майор Машнин. Переступив с ноги на ногу, он странным тоном проговорил:
– Гм-м… Товарищ полковник!
– Я за него, – посмотрел на мнущегося майора Логинов.
– Тут эта журналистка в зоне прессы, которая…
– Ужинала с нами в ресторане гостиницы, а потом отшила тебя в фойе, – кивнул Виктор. – Я видел. И что?
– Ну, она спрашивает, нельзя ли ей пройти за оцепление… Она просто знает отца Вениамина и…
– Машнин! Ты что, охренел от неразделенной любви? Нам в придачу к Вениамину не хватало только журналистки, которая вцепится в его рясу мертвой хваткой и, брякнувшись на колени, будет умолять дать эксклюзивное интервью… Нет! Иди позови командира ОМОНа. В темпе!
Молодой мужчина в ветровке, повернувшись к пресс-зоне, вроде как с сожалением развел руками. Реакции журналистки Орест не увидел, но предугадать ее было несложно.
Подсмотренное заставило террориста кардинально поменять планы. Он уже приближался к пресс-зоне. Оказавшись возле нее, Гресь встал так, чтобы рано или поздно попасться журналистке на глаза. И примерно две-три минуты спустя она его заметила.
– День добрый! – кивнул Орест, изобразив на лице легкое удивление. – Вы, я вижу, не попали на слет?
– И вы, я вижу, тоже…
– Да нет, за мной сейчас подойдут… – сказал Орест и сделал вид, что высматривает кого-то в стороне переправы.
Все, крючок заброшен. И, судя по тому, что успел увидеть Гресь, это должно было сработать. Чтобы ничем себя не выдать, он сдвинулся чуть в сторону и отвернулся. Спустя примерно пару минут сзади к нему кто-то приблизился. Одновременно Орест уловил запах дорогих духов. Но он на это, конечно, никак не отреагировал.
– Простите… – послышалось сзади.
– О, вы? – изобразил удивление Орест, повернув голову.
– Да. Вы сказали, что вас заберут… на остров.
– Да. Я учился в семинарии с отцом Алексием. Он сейчас помощник отца Вениамина.
– Послушайте! – подавшись к Оресту, негромко проговорила женщина. – Мне очень-очень нужно попасть на открытие. Я журналистка Анфиса Тучина. И большая поклонница отца Вениамина! Пожалуйста, помогите!
Говоря это, Анфиса сняла очки и посмотрела в глаза Оресту. Этот взгляд мог растопить сердце любого мужчины. Но Гресь лишь пожал плечами:
– Ну, не знаю… Нужно звонить Алексию.
– Так позвоните, умоляю! Вы даже не представляете, как это для меня важно!
– Тогда надо отойти… – оглянулся Орест.
– Ну так идемте!
Анфиса развернулась и двинулась через толпу. Орест направился следом. Он разыграл свою партию как по нотам.
Когда стало посвободнее, журналистка оглянулась:
– Ну вот, звоните!
– Да нет, – махнул головой Орест, достав мобильный. – Давайте отойдем вон туда…
Анфиса кивнула и направилась к кустам, возле которых были припаркованы два или три технических микроавтобуса местных телекомпаний. Орест по дороге сделал вид, что ищет в телефоне номер.
Отойдя к микроавтобусам, Анфиса сказала:
– Здесь нормально?
– Да, – кивнул Орест и негромко проговорил, глядя на телефон: – Только сделайте вид, что берете у меня интервью…
Анфиса невольно наклонилась к нему:
– Что?
– Сделайте вид, что берете у меня интервью… – чуть нараспев повторил Орест, одновременно поднимая глаза.
– А зачем… – успела сказать Анфиса и вдруг умолкла. Ее лицо тут же изменило выражение.
– Достаньте блокнот и ручку, – все так же нараспев проговорил Гресь.
Анфиса слегка замедленно потянулась к сумочке и открыла ее. Орест пристально за ней следил. Когда она выудила принадлежности, он проговорил:
– Хорошо! А теперь что-нибудь пишите. Вот так…
Незаметно оглянувшись по сторонам, он убедился, что никто не обращает на них внимания, после чего сказал:
– Все хорошо. Теперь мы отойдем за микроавтобус. Очень спокойно…
Снова посмотрев Анфисе в глаза, Орест развернулся и нырнул за большой «Мерседес Спринтер». Анфиса послушно двинулась за ним. Пройдя пару метров, Гресь развернулся.
– Так… – сказал он. – Замечательно… Пишите… Пишите что-нибудь…
Теперь со стороны реки и переправы его прикрывали микроавтобусы телекомпаний, а со стороны дороги – стоящая очень близко Анфиса. Орест скользнул взглядом по ее открытой сумочке, потом перевел взгляд на живот.
Пресс-зону охраняли отдельно. И при входе в нее сумочку Анфисы вполне могли проверить. А вот проводить ее личный досмотр было некому, поскольку женщин-полицейских среди охраны пресс-зоны Орест не заметил.
– Все хорошо… – проговорил он. Потом задрал спереди сутану, отцепил от нее чехол с самодельным взрывным устройством и достал его из брюк. Анфиса была одета в довольно длинную юбку и пиджак, под ними был свободный свитер. Орест задрал его и сказал: – Втяните живот!
Анфиса выполнила приказ, и Гресь сунул СВУ сбоку за пояс ее юбки – у правой тазовой кости. Быстро опустив свитер и чуть приподняв его, он прикрыл бок Анфисы полой пиджака. Подавшись чуть назад, окинул Анфису цепким взглядом. Живот у нее был плоским, так что СВУ было практически незаметным. Орест облегченно вздохнул и сказал:
– Хорошо… А теперь давайте вернемся…
– Альфа к Первому! – обозвалась торчавшая в кармане Виктора рация. – Проследовали через пост, обстановка в норме. Как поняли?