— Мы уже в санчасти областного УФСБ, товарищ генерал! — сообщил Виктор. — Сейчас Джабе окажут неотложную помощь, и сразу будем допрашивать.
— Я понял! Обязательно организуй видеофиксацию! И сразу задавай вопросы по существу. На случай, если вдруг что-то пойдет не так…
— Я понял!
— И пусть пробу сделают! Как в стоматологическом кабинете. А то у нас была пара случаев непереносимости.
— Есть! Все сделаем!
— Жду доклада!
Сунув телефон в карман, Виктор заглянул в смотровую приемного отделения госпиталя областного УФСБ. Раненого Джабу уложили на каталку и пристегнули к ней здоровые руку и ногу. Над ранами колдовал молодой хирург. По бокам стояли трое «альфовцев», готовых в любой момент оказать ему помощь.
— Полковник! — негромко позвал Логинов.
Стоявшие рядом Корняхин и начальник медсанчасти одновременно повернулись.
— Я к вам! — сказал Виктор начальнику медсанчасти. — Я только что говорил с Москвой, мне приказали обязательно сделать пробу на препарат перед введением…
— Ясно! Я сам сделаю, как только хирург закончит! — ответил начальник медсанчасти.
— Вы работали раньше с этими препаратами? — спросил Виктор.
— Лично нет. Но пару раз присутствовал при их применении. Там главное — установить индивидуальную чувствительность…
— Ну тогда позовете! — кивнул Виктор и знаком вызвал в коридор Корняхина.
Все три обнаруженных у Джабы мобильных оказались отключенными. Ликвидация Джохара Дудаева ракетой, наведенной на сигнал спутникового телефона, сделала боевиков очень осторожными в плане связи. Однако до ухода из «Каспия» Джаба не мог предположить, что его звонки будут проверять. Поэтому Виктор отдал мобильные Корняхину и велел как можно быстрее организовать распечатки разговоров всех звонков. После этого он перекурил во внутреннем дворе санчасти и вернулся к смотровой. Хирург как раз закончил осмотр раненого.
Джабе требовались две операции. Одна — по извлечению пули из плеча, вторая — на сухожилии, перебитом при ранении в ногу. Однако вначале задержанного требовалось допросить. Теоретически оставшаяся в плече пуля могла вызвать осложнения. Но пока что состояние Джабы было стабильным и особых опасений не вызывало.
— Бинтуйте и сразу делайте пробу! — приказал Виктор начальнику медсанчасти. — Латать его будете потом…
В смотровую заглянул Вербин, которого Логинов послал пошарить в оперативных машинах насчет цифровой камеры. Камеры старлей не нашел, зато одолжил у одного из коллег новый айфон.
— Пойдет! — кивнул Виктор. — Посмотри только, чтобы памяти хватило…
Молодой хирург закончил бинтовать Джабу. После этого его раненые конечности также пристегнули к каталке. Начальник медсанчасти подошел к Виктору и сказал:
— Я буду делать пробу… Только мне нужно будет списать препарат по спецакту.
— Да спишем хоть литр морфия! — пожал плечами Логинов. — Приступайте! — Оглянувшись, он подозвал Вербина. — Ты звук проверил, пишет нормально?
— Так точно!
— Тогда бери стул! Сядешь поближе. И включи обязательно на записи дату!
После этого Виктор попросил выйти из смотровой всех посторонних. В ней остались только привязанный к каталке Джаба, начальник медсанчасти, Корняхин, Логинов и Вербин, который устроился верхом на стуле и навел объектив основной камеры айфона на каталку.
Начальник медсанчасти тем временем протер спиртом кожу на левой руке Джабы и оцарапал ее иглой, выдавив на свежую рану пару капель препарата из шприца. В качестве «сыворотки правды» в спецслужбах использовали два вида препаратов — алкалоид скополамин и различные производные пентотала натрия, имевшие на ампулах обозначение «СП». Виктор сталкивался с использованием и скополамина, и «СП». Особой разницы в действии не было. Оно, главным образом, зависело от чувствительности конкретного человека к препарату.
Когда начальник медсанчасти нацепил на шприц колпачок, Виктор спросил:
— Сколько ждать реакции?
— Чтоб наверняка, пять минут…
— Понятно. Тогда следите за его состоянием.
Торчать в пропахшей лекарствами смотровой долгих пять минут Логинову не хотелось. И он, воспользовавшись своим статусом самого главного начальника, вышел и отправился на улицу во внутренний двор госпиталя.
Там Виктор вдохнул свежего ночного воздуха и постоял. Вообще-то допросы с использованием «сыворотки правды» предполагали долгие и пространные разговоры по душам. Это было обусловлено механизмом действия подобных препаратов. Они вводили пациента в состояние приподнятой эйфории, в котором ему было просто необходимо похвастаться своими достижениями — как настоящими, так и мнимыми. То есть, если речь шла, к примеру, о допросе квартирного вора, то у него следовало спрашивать: «А правда, что ты в Коломне украл из квартиры целых сто тысяч?» На что одурманенный препаратом вор, как правило, отвечал: «Сто тысяч? Да мы с корешом пятнадцать лямов в тот раз подломили влегкую! Потом в Турции полгода отлеживались!» Также методика предполагала определенный период «вхождения в доверие». Вроде установления каких-то общих знакомых или фиксации каких-то общих биографических страниц в прошлом.
При желании, конечно, такую страницу можно было найти. И Логинов, и Джаба воевали в Чечне. Правда, Виктор мочил террористов в сортирах, а Джаба по этим сортирам скрывался. Так что это следовало подать под правильным углом, на что, естественно, требовалось время.
Но как раз со временем и была проблема. Два ранения и сопутствующая кровопотеря здоровья Джабе, мягко говоря, не добавили. Так что замдиректора был прав: допрос следовало проводить в форсированном режиме. Что вообще-то в методику применения «сыворотки правды» никак не укладывалось. Поэтому предстояло импровизировать уже по ходу…
— Прорвемся!.. — негромко сказал Виктор и вернулся в смотровую. Начальник госпиталя сидел на кушетке. Виктор вопросительно взглянул на него. Полковник поднялся и прошел к каталке. Осмотрев место царапины, он оглянулся:
— Все в порядке! Никаких признаков, даже покраснения нет…
— Ну тогда вперед! — кивнул Виктор. — Вводите расчетную долю для его веса…
— Вы что собрались мне колоть? — дернулся на каталке Джаба.
— Витамины! — ухмыльнулся Логинов. — Для памяти…
— Я хочу поговорить с адвокатом!
— Пожалуйста! — сказал Виктор, достав мобильный. — Говори номер, я наберу…
— Эй, отойди собака! — крикнул Джаба, поскольку в этот самый момент начальник госпиталя наклонился к его левой руке со шприцем.
Виктор быстро подошел и придержал Джабу за голову:
— Не дергайся, солдат ребенка не обидит. Это просто успокоительное.
Начальник госпиталя ввел расчетную дозу препарата и, оставив шприц в вене, перевел взгляд на лицо Джабы. Действие любых психоактивных и наркотических веществ в первую очередь отражалось на тонусе зрачков.