Губернатор расхаживал перед Александром, довольно потирая руки с толстыми розовыми пальцами. Лицо его раскраснелось, глаза блестели.
Засядько слушал, сдержанно улыбаясь. Сразу отказываться от приглашения неудобно, все равно придется заводить знакомства и общаться с «лучшими людьми» города Полтавы. Репутация чудаковатого отшельника его не устраивает.
– Сердечно благодарен вам за заботу, – сказал он как можно любезнее, – я непременно воспользуюсь вашим советом, но как-нибудь в другой раз. Нужно обвыкнуться, осмотреться. К тому же парадные костюмы прибудут позже. Я намного обогнал карету, ибо поскакал верхом. Согласитесь, что в старом мундире являться на бал будет неуважительно по отношению к графине.
– Гм, если так… – сказал озадаченный губернатор.
– И кроме того, – продолжал Засядько, не давая губернатору обдумать ситуацию и заставить его все-таки прийти на бал, – мне хотелось бы начать здесь жизнь с работы. Есть идея, как еще больше прославить нашу губернию.
– Слушаю вас! – воскликнул губернатор.
– Моя цель – усовершенствовать артиллерию.
– Но она и так сильнейшая в мире! Так полагают и западные специалисты…
– Предела совершенствованию нет и быть не может. К тому же я собираюсь не улучшать пушки, а дополнить артиллерию совершенно новым оружием.
– Что же это такое? – насторожился губернатор.
– Ракеты! – ответил Засядько торжественно.
Он нарочито произнес это слово в высокопарном тоне. Хорошо было бы, если бы губернатор хоть немного проникся значимостью момента. Ведь и от умнейших людей, и от самых преданных друзей не раз приходилось слышать смех и нелепые остроты на этот счет. Забрасывать ракетами противника? Так лучше уж шапками!
– Ракеты… – повторил губернатор ошеломленно. – Шутихи, фейерверки… Дорогой мой, надеюсь, вы шутите?
– Для шуток момент неподходящий, – ответил Засядько. – Дитя уже родилось, я покажу чертежи. Нужен крестный отец, ваше высокопревосходительство. Хоть младенец еще в колыбели, но это могучий младенец. Это дитя Марса, которое превзойдет родителя!
– И что же вы… хотите? – спросил губернатор, приходя в себя.
– Средств на опыты. Пятнадцать лет я не покидал бранное поле, но ничего не стяжал, кроме чести и славы во имя Отечества. А сейчас мне необходимо хоть немного денег, дабы закупить порох, селитру и прочие материалы на постройку первых образцов.
Губернатор пытливо окинул взглядом фигуру полковника. Мундир на герое был из дешевого сукна и весьма потертый, штиблеты изрядно поношенные… Ровесник, а вот поди ж ты… Он богат и влиятелен, но уже развалина, а этот бравый вояка беден как церковная мышь, однако свеж как огурчик. Словно бы и не ел солдатскую кашу из общего котла, не голодал в Италии и Швейцарии, не замерзал в Альпах… А тут ел до отвала самые изысканные блюда, пил французские вина, веселился на балах, а здоровье не сохранил.
– …Ракеты – грозное оружие, – вернул его к действительности голос полковника. – Мы привыкли к иллюминационным огням, забывая, что свойства реактивной отдачи можно использовать и для несения зажигательного или боевого заряда. В 1799 году английский генерал Конгрев испытал на себе действие ракет, когда под Серангапатамом у него произошло сражение с индийцами. Да зачем далеко ходить: на нашей украинской земле казаки гетмана Ружинского за сто восемьдесят три года до этой битвы применили намного более совершенные ракеты. Лишь благодаря им была уничтожена орда крымского хана. Жаль, что с гибелью изобретателей секрет изготовления ракет утерян. Однако я надеюсь создать еще более мощное оружие, благодаря которому наша армия станет непобедимой. Взгляните на этот чертеж…
Засядько вынул из кармана лист бумаги, расстелил на столе:
– Я обдумывал это еще в походах Суворова, разрабатывал в перерывах между боями с Бонапартом и твердо уверился, что боевые ракеты создать можно! Я в состоянии это сделать. Мне нужна лишь небольшая материальная поддержка.
Губернатор стряхнул невеселые думы. Все это время он прислушивался к ощущениям в желудке: начиналась мучительная изжога – расплата за вчерашний кутеж у предводителя дворянства. Если вовремя не принять меры, то остаток дня придется провести в постели, глотая пилюли и выслушивая нравоучения домашнего врача о вреде чревоугодия.
– Завидую вашему энтузиазму, полковник. С подобной энергией можно и в самом деле творить невозможное. Однако сия затея совсем уж безнадежна. Скажу честно: ко мне иногда захаживают прожектеры, но никто еще не приносил более несбыточного проекта. Подумать только – ракеты! – Он быстро взглянул на посеревшее лицо Александра и по-дружески добавил: – Дорогой мой, доверьтесь моему опыту. Здравый смысл подсказывает, что лучше оставить химеры. Это ничего не даст, только время потеряете. А вам его терять не стоит… Имею в виду молодую графиню Колядовскую!
Стараясь смягчить отказ, губернатор сам сложил чертеж, аккуратно прогладил сгибы бумаги.
– Не обижайтесь за откровенность… Думаю, что будущий муж юной графини будет располагать немалыми средствами, чтобы устроить приличную лабораторию и проводить там свободное время. Однако вряд ли ему этого захочется. Молодая Колядовская – первая красавица в городе, и любой мужчина будет счастлив постоянно находиться у ее ног, позабыв о науках и делах. Бог его знает, может быть, это и есть истинное счастье? – Губернатор проводил Александра до дверей кабинета, всячески выказывая ему свое расположение. Только на краешек чертежа, выглядывающий из кармана, косился опасливо, словно тот мог взорваться. – До свидания! Всегда рад вас видеть. Если что понадобится – заходите.
Это был удар, ибо Засядько в глубине души надеялся на помощь со стороны местных властей. Что стоило губернатору выделить на постройку лаборатории средства, которые он собирался истратить на очередной бал?
Александр вспомнил слова Кенига: «Вы один в чужом мире. У вас нет ни богатых, ни знатных покровителей… В таких условиях нужно быть гением труда и упорства, чтобы не дать затушить в себе искру таланта…»
– Буду искать! – сказал он вслух.
Итак, война не кончилась. Наоборот, началась. Жестокая, изнурительная война в одиночку за возможность творить. И в этой борьбе не будет никого, кто шел бы с ним плечом к плечу. Ведь даже самые близкие из друзей не понимают его стремлений, зато поняли и одобрили бы намерение поскорее и повыгоднее жениться, приобрести имение, охотничьих собак.
Дома он сел за рабочий стол, но к чертежам не притронулся. Ракеты? Межпланетные сообщения? Да ведь не только неграмотное забитое крестьянство, но и люди так называемого высшего круга уверены, что Земля стоит на трех китах, а Луна, Солнце и звезды прибиты к небу хрустальными гвоздиками!
Александр оперся подбородком о кулак и застыл в мучительном раздумье. История знает немало примеров, когда замечательные открытия появлялись преждевременно. Еще древние греки знали, что Солнце – обычная звезда, что Земля – обычная планета, что и Солнце, и Земля имеют форму шара… Они же вычислили расстояние до Луны и Солнца, определили их массу. Но и сейчас эти знания – удел одиночек. Древние египтяне создали календарь намного совершеннее нынешнего…