Это открытие ошеломило Кендалл. Она любила Матиаса. Возможно, даже все эти годы. Просто она не позволяла себе признать очевидное, так как была убеждена, что он никогда не ответит ей взаимностью. Возможно, он и не любил ее, подумала она. То, что они занимались любовью… несколько раз… с полной отдачей… и немалой долей изобретательности…
О боже…
– Ничего не случилось. – Кендалл надеялась, что Матиас не услышит паники, прозвучавшей в его голосе. – Все хорошо. Чудесно. Замечательно. Потрясающе. Изумительно. Лучше и быть не может. Все настолько превосходно, что я хочу уехать прямо сейчас, прежде чем что-то изменится. Можешь меня не провожать. Позвони мне, когда вернешься в Сан-Франциско. Пока.
Радуясь, что в комнате темно, Кендалл откинула одеяло и начала подниматься с постели.
До тех пор, пока Матиас не схватил ее за запястье и снова не повалил на подушки. Затем он склонился над ней и страстно поцеловал. Кендалл почувствовала, как напряжение постепенно уходит. Когда он оторвался от ее губ, она поняла, что пройдет по крайней мере несколько часов, прежде чем она пошевелится снова.
– Все еще хочешь уйти? – промурлыкал Матиас.
– Ммм… – только и смогла произнести она в ответ.
– Хорошо, – сказал он. – Потому что мы еще не закончили.
О боже, подумала Кендалл.
Он мягко рассмеялся.
– Но сначала нам все же придется позавтракать.
Да, подумала Кендалл, точно, завтрак.
– И мне хочется чего-нибудь легкого и сладкого.
А ей – чего-нибудь острого и сытного. Нужно же как-то возместить потраченные калории.
Нет! – тут же сказала она себе. С завтраком придется повременить. Или вообще от него отказаться. Возможно, вчера им не следовало ужинать вместе. Или она должна была отказаться от десерта, последовавшего за основным блюдом.
– Матиас, нам нужно поговорить, – тихо произнесла она.
Он накрыл ладонью ее грудь.
– Нет, нам не нужно говорить.
Когда он наклонился с явным намерением ее поцеловать, Кендалл уперлась ладонью в его грудь.
– Матиас. Нам нужно поговорить. – На этот раз ее голос прозвучал тверже.
– Кендалл…
– Матиас.
Тяжело вздохнув, он перекатился на свою половину кровати. В мерцающем свете свеч Кендалл разглядела выражение его лица. Она ожидала увидеть раздражение или даже ярость, но он, напротив, казался подавленным.
Подавленным? Матиас Бартон? – удивилась Кендалл. Прежде она никогда его таким не видела. Потому что он никогда ни из-за чего так не расстраивался. Затем его лицо стало непроницаемым, и она подумала, что ей это просто показалось.
– И о чем же нам нужно поговорить? – спросил он. Это прозвучало удрученно.
Должно быть, его раздражало, что вместо того, чтобы еще немного поваляться с ним на простынях, она хотела завести сентиментальный разговор о чувствах. Но она должна точно знать, что испытывает к ней Матиас. Особенно сейчас, когда поняла, что сама чувствует к нему.
Глубоко вдохнув, Кендалл осторожно произнесла:
– Что именно произошло здесь вчера вечером?
Немного помедлив, Матиас, аккуратно подбирая слова, ответил:
– Ну, сначала мы провели замечательный день в городе, а затем вернулись сюда.
Кендалл не нужны были такие подробности, но она не стала его прерывать.
– Затем мы вкусно поужинали и выпили «каберне»…
Должно быть, слишком много выпили, подумала она.
– А после этого мы прошли в гостиную и смотрели на озеро, – продолжил он. – Затем ты меня поцеловала…
– Нет, это ты меня поцеловал, – поправила она его.
– А затем мы поднялись в спальню и занялись сексом, – добавил Матиас, не обращая внимания на ее слова.
Кендалл собиралась что-то сказать, но он опередил ее.
– Затем мы проголодались и спустились вниз, чтобы немного подкрепиться, но по дороге остановились в коридоре и… э-э… немного перекусили.
Кендалл открыла рот, чтобы возразить, но он продолжил:
– Затем мы снова перекусили на лестничной площадке. Потом на лестнице. Потом на полу в гостиной.
Она снова открыла рот, но он не дал ей и слова вставить.
– Затем мы немного подкрепились, вернулись в спальню и снова занялись сексом. Затем мы легли спать. А затем проснулись. А сейчас мы говорим. Не могли бы мы сделать что-нибудь другое? Что-то, чего хочу я? Например, заняться сексом?
Кендалл почти не слушала его. Потому что она уже узнала то, что хотела.
– Значит, это был всего лишь секс? – спросила она.
Пока Матиас медлил с ответом, она изучала в тусклом свете его лицо. Неважно, что он скажет дальше. Она не узнает, правда это или нет, пока не увидит его глаз. За пять лет она достаточно хорошо изучила Матиаса, чтобы понять, когда он лжет, а когда говорит правду.
– Что значит, всего лишь секс? – произнес он голосом, лишенным всяких эмоций, и это насторожило Кендалл. Уж лучше бы он разозлился. Тогда она по крайней мере поняла бы, что прошедшая ночь хоть что-то для него значит. – Секс – это потрясающая вещь. И у нас был потрясающий секс, Кендалл. Разве тебе не понравилось?
Более чем, подумала Кендалл. Она уже никогда не будет прежней. Вот что делает с человеком любовь. Она заставляет его ощущать себя и окружающий мир по-новому. Вспомнив, что Матиас задал ей вопрос и ждет ответа, она сказала:
– Да, это было мило.
– Мило? – недоверчиво переспросил он. – Кендалл, моя двоюродная бабушка Виола милая. Маленькие дети и пушистые котята тоже милые. Но секс с Матиасом Бартоном? Это не мило. Это феноменально.
Несмотря на свою тревогу, Кендалл улыбнулась.
– Ты был великолепен, – сказала она ему.
– Феноменален, – поправил он.
– Феноменален, – послушно повторила она.
Матиас заслуживал такой характеристики, но она так ничего и не узнала о его чувствах, поэтому решила перевести разговор на другую тему.
– Матиас, – осторожно начала она, – ты уже определился с названием должности, которую я буду занимать в «Бартон лимитед»?
Этот вопрос вовсе не был таким странным, как могло показаться. Матиас не привык говорить о своих эмоциях. Хотя Кендалл знала, что небезразлична ему, она не была уверена, что так же много для него значит, как он для нее. Если она сейчас спросит его о чувствах, он промолчит. Поэтому лучше заговорить с ним о делах.
– Я не ожидал услышать от тебя сейчас этот вопрос, – сказал Матиас. – Думал, ты собиралась спросить меня о моих чувствах.
Кендалл покачала головой.
– Я хочу узнать о своей новой должности. И на сей раз мне нужны подробности, а не расплывчатые обещания.