Но не сейчас. Ибо то, что произошло несколько секунд назад, поразило его до глубины души.
Она до него дотронулась! Сама, по собственной воле! И не отшатнулась с ужасом в глазах!
Положим, пощечина — не самое приятное из прикосновений. Но это мелочи. Главное — она не побоялась к нему прикоснуться! Несомненный прогресс… Другой вопрос — прогресс в чем?
— Боже мой, какая драматическая сцена!
Круто обернувшись на звук бархатного голоса, Лукас встретился взглядом с рыжеволосой незнакомкой, бесцеремонно обшаривающей его глазами — точь-в-точь как сам он только что обшаривал Эди.
Ух ты, какая фигура! Почему же он сам ее не заметил? Не потому ли, что взоры и мысли его были заняты Эди?
Лукас принужденно улыбнулся незнакомке. Точнее, надеялся, что вышла улыбка, а не гримаса — левая сторона лица у него онемела и ничего не чувствовала.
— Э-э… м-да, — красноречиво ответил он. — Думаю, для случайного зрителя это выглядело весьма… драматично.
Улыбнувшись в ответ, она придвинулась ближе.
— Поверьте, я наблюдала за вами вовсе не случайно.
— Вот как, — пробормотал Лукас, отступая назад.
Ничуть не смущенная, незнакомка сделала еще один шаг.
— И вот неслучайное наблюдение подсказало мне, что вам сейчас очень не хватает… друга.
Лукас попятился.
— Да… да… действительно… не хватает…
Только тут он сообразил, что ведет себя отвратительно. Ни один уважающий себя мужчина не станет пятиться от такой женщины… если, конечно, ему только что не съездила по физиономии Эди Малхолланд. Да, пожалуй, пощечина объясняет его замешательство. С отчаянием во взоре Лукас покосился в сторону дамской комнаты. Скоро ли Эди вернется и спасет его от этой пираньи?
Рыжая приблизилась к нему вплотную; в ноздри Лукасу ударил аромат «Шанель № Неизвестно Какой, Но Очень Сильно Пахнет».
— Она, кажется, очень расстроилась, — заметила дама, тоже покосившись в сторону туалета.
— Вероятно, — кивнул Лукас.
— Похоже, вам придется потрудиться, чтобы ее вернуть!
— Ага… похоже.
Рыжая устремила на него долгий задумчивый взгляд — ни дать ни взять удав перед кроликом.
— Мне кажется, — промурлыкала она (по-настоящему промурлыкала!), — такому мужчине, как вы, не стоит цепляться за такую девушку.
Так-так.
— Вы думаете? — переспросил он озадаченно.
Дама удивленно кивнула и, подняв руку, стряхнула с его лацкана явно несуществующую пылинку.
— Безусловно. Вы производите впечатление мужчины, которому нужна ласка и забота.
«Ни фига себе!»
— Вот как?
Дама кивнула.
— А юные девушки порой так инфантильны, не правда ли?
— Э-э… да Да, наверно. Эди — она такая… м-м… зайка. И рыбка. И кро… крохотулечка.
Но рыжую его откровения не впечатлили.
— Да, в ней что-то есть, — равнодушно бросила она. — Но, мне кажется, вам нужна женщина с большим опытом. Разумная. Терпеливая. Женщина, которая умеет обращаться с такими мужчинами, как вы.
«Вот это да!»
— Вы действительно так считаете?
— Разумеется, — проворковала она. (Да-да, по-настоящему проворковала. Ох, какая гадость!) — Почему бы нам с вами не уединиться в более… интимной обстановке?
«О боже!»
— Интимной? — холодея, переспросил or
— Именно, — улыбнулась она. — Я на своей машине, а мужа со мной нет. Мы отлично развлечемся вместе! И не только сегодня. — И добавила:
— Разумеется, я плачу за все. За все, — повторила она со значением.
«Невероятно!» — думал Лукас. Все, чего он тщетно искал почти два месяца, без чего не мог написать статью, о чем, наконец, втайне от самого себя мечтал всю жизнь, — все это свалилось на него с неба. Достаточно открыть рот и сказать: «Я согласен» — и репортаж, масса развлечений, а заодно и недурной приработок ему обеспечен.
Он уже открыл рот, чтобы сказать: «Я согласен» — но сказал нечто совершенно иное.
— Благодарю, но, с вашего позволения, пойду лучше найду свою подругу.
Со всей возможной галантностью (хотя какая уж там галантность!) высвободился из когтей озадаченной хищницы, послал ей прощальную улыбку, полную искреннего сожаления, и кинулся бежать так, словно за ним гналась свора адских псов.
На кой черт ему все эти миллионерши-шмиллионерши, если где-то у выхода поджидает его Солнышко-Эди, известная также как Зайка, Рыбка и Крохотулечка?
— Ты все провалил! Она уже была на крючке, а ты все провалил! Знаешь, кто ты такой? Просто король неудачников! С ума сойти! Не могу поверить, что тебе удалось все провалить!
Лукас не сводил глаз с дороги и терпеливо ждал, когда Эди перестанет его ругать. С самой галереи она снова и снова, с каким-то извращенным удовольствием твердила ему, что удача была совсем рядом, а он, такой и этакий, позволил миллионерше сорваться с крючка. Однако Лукасу почему-то казалось, что она совсем не сердится. Не странно ли — из кожи вон лезла, чтобы помочь ему заарканить богатую дамочку, а когда его замысел едва не увенчался успехом (успехом ли? — еще вопрос, кто кого заарканил!), едва не прыгает от радости, что он все провалил!
Интересное развитие событий.
— Рассказать кому — не поверят! — продолжала неуемная Эди. — Такой провал… Господи, Лукас, как ты мог? Ты все провалил!
— Ты уже говорила. Шестьдесят четыре раза.
— Но ты действительно все провалил!
— Шестьдесят пять.
Осмелившись бросить взгляд в ее сторону, Лукас увидел, что Эди устало облокотилась на окно и положила голову на руку. Она выглядела утомленной, подавленной, раздосадованной. И вовсе не счастливой.
— Прости, — проговорил он, снова переводя взгляд на дорогу. — Я знаю, что ты очень старалась, и жалею, что не сумел тобой воспользоваться…
Он почувствовал, как она замерла.
— Извини, я оговорился. Хотел сказать — не сумел воспользоваться твоей помощью, — быстро поправился он. — Если бы я воспользовался тобой, то извиняться не стал бы. Думаю, тебе бы понравилось.
— Мечтай, мечтай.
— Поверь, Эди, я только об этом и мечтаю.
Она промолчала, и Лукас не стал настаивать. Ему снова вспомнилось, как она прикоснулась к нему сегодня, и подумалось, что не стоит на нее давить. Очевидно; секс для нее — больной вопрос. Нужно быть осторожным и деликатным. Беда в том, что Лукас не умел осторожно и деликатно говорить о сексе.