— Я придаю этому слишком большое значение, — сказала она вслух. — Он ничего не имел в виду.
Мужчина в костюме, сидящий в метро напротив Хлои, лишь мельком на нее взглянул. В конце концов, они находятся в нью‑йоркском метро, где многие разговаривают сами с собой.
Но Хлоя все равно почувствовала себя идиоткой. И не только потому, что разговаривала на людях. Ей не следовало мечтать о Саймоне.
Вернувшись в квартиру, она большую часть дня слонялась туда‑сюда, мучимая волнением, хотя ей следовало сделать кое‑какую внештатную работу. Хлоя просто не могла ни на чем сосредоточиться. Она не могла думать. В конце концов у нее не выдержали нервы. Ровно в шесть часов вечера она позвонила Саймону.
— Это я, Хлоя, — без причины прибавила она после того, как он ответил. На телефоне Саймона был автоматический определитель номера.
— Привет. Вот так сюрприз.
— Почему сюрприз? Я уже сто лет тебе звоню. Ну, не так долго, но часто. И ты мне звонишь.
Хотя сегодня Саймон ей не позвонил, а она, откровенно говоря, ждала его звонка. Она хотела получить хоть какое‑то объяснение.
— Я имел в виду, приятный сюрприз.
У нее участилось сердцебиение, и она сочла свою реакцию предсказуемой, но все равно глупой.
— Я надеюсь, что не нарушила твой рабочий график, заявившись сегодня к тебе в офис.
— Поверь мне, я с радостью отвлекусь на несколько минут от документов.
— Ох, ладно. Спасибо тебе за совет по поводу зубных коронок.
— Означает ли это, что ты ему последуешь?
— Я еще не решила.
Он заворчал:
— Значит, это единственная причина, по которой ты мне звонишь?
— Нет. — У нее замерло сердце. — Мне просто хотелось узнать… — «Почему ты поцеловал меня в губы? Почему ты поцеловал меня всего один раз? Чувствовал ли ты себя одурманенным и сбитым с толку, как и я?» Так как она не могла заставить себя задать ни один из этих вопросов, Хлоя выдала: — Как прошел твой день. Остаток дня. Ну, после лифта. Хм… после того, как я ушла.
— Остаток дня… — Он тяжело вздохнул. — Говоря кратко, паршиво.
— Мне жаль это слышать.
— Хочешь знать, почему? — спросил он.
Его вопрос прозвучал как вызов.
Хлоя сглотнула и спросила едва слышно:
— Из‑за поцелуя?
— Я тебя не слышу.
Она струсила и ответила:
— Я сказала, это из‑за слияния компаний?
— Да, проклятое слияние… — Его голос стал унылым. — Помимо всего остального.
— Под остальным ты подразумеваешь кого‑то… или что‑то? Я хороший слушатель, ты можешь обо всем мне рассказать.
— Я знаю, что могу, — сказал он, но у нее создалось отчетливое впечатление, что он что‑то скрывает. — Это из‑за одного человека.
Хлоя догадалась по его тону:
— Из‑за женщины?
— Да, есть тут одна.
Хлою охватило замешательство и любопытство. Она смущенно помолчала какое‑то время, потом сказала:
— Я не знала, что ты с кем‑то встречаешься.
— Мы не встречаемся, — устало ответил он.
— Уже нет? — спросила Хлоя.
— Мы с ней никогда не ходили друг к другу на свидания.
— Почему? Что с ней не так? — спросила она.
— С ней все в порядке.
— Должно быть, с ней что‑то не в порядке, если она тобой не интересуется.
— Ты так думаешь? — удивленно сказал он.
— Она, должно быть, идиотка.
— Иногда она бестолкова, — рассмеялся он, — но даже в этом очаровательна.
Ой‑ой. «Очаровательна»? Хлое не нравился его тон. Он никогда не говорил о женщине, что она очаровательна. Он называл своих подруг великолепными, сексуальными, утонченными и необычными…
— Вы давно друг друга знаете?
Он не торопился с ответом:
— Иногда я думаю, что мы знакомы слишком долго.
— Тогда почему я впервые о ней слышу? — спросила она, чувствуя себя преданной.
— Не имеет значения. Забудь о том, что я о ней говорил. Она… Она мне не подходит, — сказал он.
— Ладно. Но ты ею увлекся?
— Забудь об этом, Хлоя. Пожалуйста.
Тем не менее она не удержалась и спросила:
— Она плохая девочка, да? Из тех, которые носят одежду из черной кожи, с татуировками и пирсингом в таких местах, что при одной мысли об этом я содрогаюсь?
— Нет. — Он усмехнулся, давая ей понять, что она, по крайней мере, улучшила его настроение. — Давай просто оставим этот разговор, ладно?
Она услышала его вздох и представила, как она усаживается в мягкое кожаное кресло в гостиной.
Если он повернется в кресле, то увидит потрясающий вид городского парка. У Саймона была удивительная квартира. Она была в три раза больше жилья Хлои, и ей не требовалось быть экспертом по недвижимости, чтобы сказать: Саймон заплатил за свою квартиру немалые деньги. Он мог позволить себе шикарную квартиру, дорогие костюмы, спортивный автомобиль и посещение самых изысканных и дорогих ресторанов. Но Саймон, казалось, предпочитал есть вместе с Хлоей пиццу, доставленную на дом, или китайскую еду.
У Хлои появилась идея.
— Я подумываю позвонить в китайский ресторан «Фуванг», — сказала она. Оба любили морепродукты. — Не хочешь приехать? Я угощаю.
— Что случилось с твоей диетой? — спросил Саймон.
— Ой. Да. Диета. — У нее заурчало в животе, что было неудивительно. В ресторане «Фуванг» подавали самые лучшие блюда китайской кухни во всем Манхэттене. — Я могу себе позволить немного подкрепиться. Я весь день питалась очень легкой пищей.
— Насколько легкой? Говорю тебе, Хлоя, ты будешь падать в обмороки, если продолжишь голодать. Помни о том, что я говорил о здоровом питании.
Очевидное беспокойство Саймона по поводу ее здоровья показалось Хлое трогательным. Ее босс не стал бы заботиться о ее диете, если только она не помешала бы производительности ее труда. Хельга была заинтересована только в том, чтобы продать ей побольше бубликов. Родители Хлои просто хотели, чтобы она вскружила голову какому‑нибудь мужчине, вышла замуж и нарожала им побольше внуков. И это она еще не упомянула Фрэнни.
Теперь всякий раз, когда Хлоя разговаривала со своей сестрой, Фрэнни задавала единственный вопрос: какой у Хлои вес? По правде говоря, Хлоя этого не знала и не осмеливалась взвеситься, чтобы не расстроиться, не сорваться и не погрузиться от разочарования в обжорство. Она решила проверять результаты диеты по тому, как сидит на ней одежда.