Снова наступила мучительная пауза. Потом Реджи продолжил:
— Деби, я солгал тогда о своей помолвке. Ситуация становилась взрывоопасной и я придумал себе невесту, чтобы сохранить между нами дистанцию. Тебе пора было поступать в колледж. Твой дед знал о моих чувствах к тебе и фактически одобрил наш брак, но он тоже считал, что ты должна повзрослеть. Если бы я попытался объяснить это тебе, ты отвергла бы все мои аргументы и доводы разума. Знаешь, я так тебя хотел… — Голос его дрогнул. — …Так стремился к тебе, так тосковал… Я понимал, что не смогу держаться от тебя на расстоянии, и знал, что наступит момент, когда мы его преодолеем. Но то бурное объяснение открыло мне глаза. Я недооценивал силу твоих чувств ко мне, и было совершенно недопустимо, чтобы ты инстинктивно догадалась о моем отношении к тебе…
— Ты любил меня? — задохнулась Деби, ошеломленная его исповедью. — Любил и даже…
Она умолкла, пораженная мудростью его поступка. В семнадцать лет она была еще совершенно не готова к семейной жизни. Она слишком мало знала о человеческой натуре, включая свою собственную, а разница в возрасте, безусловно, привела бы к тому, что их брак был бы обречен. Она воспринимала бы суждения Реджи как свои собственные, считая их достойными восхищения и обожания, как и все, исходившее от него. И в результате так и не стала бы личностью, не обрела бы самостоятельности, и рано или поздно дело кончилось бы тем, что либо она обвинила бы мужа в том, что он загубил ее жизнь, либо сама стала бы ему неинтересна.
Деби смотрела на него распахнутыми, полными боли глазами.
— Почему ты ничего не сказал мне, когда я вернулась?
— Как я мог? Мы не виделись десять лет. У тебя всегда была возможность вернуться ко мне, Деби, а я не имел права искать тебя. Ты знала, где я, но объявила, что не желаешь никаких контактов. Из этого я сделал вывод, что твое чувство ко мне умерло, и ты вполне счастлива… Мне оставалось только ждать и надеяться на чудо…
— И однажды ты решил, что устал ждать, и обручился с Мирандой, — подсказала Деби, но, к ее удивлению, он отрицательно покачал головой.
— Нет!
— Нет? Но…
— Позволь, я расскажу тебе о Миранде, — мрачно прервал ее Реджи. — Ее всю жизнь баловали. До недавних пор она жила в Лондоне со своим кавалером. Они поссорились, и Миранда вернулась домой. Ее бой-френд последовал за ней, но она настаивала на замужестве. Видишь ли, это очень состоятельный человек, да и она уже не девочка. Однако он, видимо, не разделял ее стремления к супружеской жизни. Миранда привязалась ко мне… хотя я не поощрял ее, уверяю тебя. Она откровенно намекала, что хочет выйти замуж, и как-то заметила, что девочек должна воспитывать женщина. Поскольку я представлял в этой роли только одну женщину на свете, то быстро лишил ее подобных иллюзий. Но вернувшись из госпиталя, я неожиданно узнал, что мы с Мирандой помолвлены… Более того, об этом судачили все вокруг…
— Так ты не делал ей предложения?
— Я, что, похож на идиота? — мрачно отозвался Реджи. Он помолчал и взглянул прямо в глаза Деби. — Впрочем, в результате все сложилось как нельзя лучше. Ты вернулась, и скоро я понял, что ты тосковала обо мне. Но десять лет — большой срок… — Он невесело улыбнулся. — Еще до твоего приезда я искал возможность избавиться от Миранды. Единственное, что пришло мне в голову, это потребовать, чтобы она заботилась о моих сводных сестрах. Я знал, что такая эгоистка, как она, придет в ужас от этой перспективы и никогда не согласится взять на себя заботу о доме и двух несовершеннолетних девчонках. А потом появилась ты… и я понял, что не могу позволить Миранде пребывать в заблуждении по поводу нашего брака. Я решил быть честным по отношению к ней и рассказать всю правду. Можешь себе представить мое потрясение, когда она ворвалась ко мне в кабинет и сообщила, что возвращается к Дориану и расторгает нашу помолвку. Почему-то ей казалось, что я не должен быть удивлен. Она сказала, будто ты видела их вместе и наверняка уже насплетничала мне…
— Я действительно их видела, — согласилась Деби, — но не собиралась тебе об этом рассказывать. Просто не могла, понимаешь. Меня тяготила мысль о том, что я разрушаю твою вторую помолвку. Я считала, что ты и так меня ненавидишь…
— Своеобразная ненависть, — сухо прервал ее Реджи, и Деби вспыхнула под его многозначительным взглядом.
— Я думала, что… то, что произошло между нами сегодня, было следствием разочарования, что ты таким образом пытался забыть о Миранде… Да еще этот несчастный случай…
— Боже праведный, — расхохотался Реджи, — да ты понятия не имеешь, как я благодарен этому несчастному случаю! Сама идея заниматься любовью с Мирандой приводила меня в ужас, а когда возвратилась ты… Мы с ней не были любовниками. А что касается разочарования… Да, конечно я был разочарован. Многие годы я ждал женщину, которая, как мне казалось, никогда не будет моей. Наяву она оказалась еще пленительнее и желаннее, чем в моих мечтах. Но… еще недоступнее, и это меня расстраивало. Мне хотелось сокрушить стену, которую ты воздвигла между нами. Я инстинктивно верил, что у меня еще остался шанс разжечь в тебе такую же любовь, какая пылала во мне самом. Я прав, Деби? У нас есть этот шанс? — начал он мягко, но она отодвинулась, заставив его умолкнуть и отвести глаза.
— Наверное, ты говоришь так, потому что сегодня днем… — неловко выпалила она и замялась. — …Ты узнал, что у меня не было мужчин? Но это вовсе не из-за того, что я чувствовала к тебе, Реджи, — сказала она, не сознавая, что выдает себя, и не замечая, как просветлел его взгляд. — И не надо говорить, что ты меня любишь, если это не так на самом деле, не надо пытаться утешить меня таким образом…
— Конечно, не надо, — холодно согласился он, и ее сердце упало. — В сущности, я полагаю, в твоем возрасте нужно радоваться, когда появляется кто-то…
Он отвернулся, и она уже готова была взорваться от негодования, но вдруг увидела его улыбку, и гневные слова застряли у нее в горле.
— Глупенькая, — нежно сказал он, притягивая Деби к себе, и она положила голову ему на плечо, уютнее устраиваясь в его объятьях. — Прости, если я был груб с тобой. Честно говоря, были моменты, когда я сомневался, правильно ли поступаю. Мне трудно поверить, что после стольких лет одиночества я получил тепло и сердечность, о которых так мечтал… Единственную женщину, о которой может мечтать мужчина… единственную, которую я хотел… Двенадцать лет воздержания — для мужчины слишком долгий срок.
— Двенадцать лет?! — выпрямилась Деби. — Реджи…
— Я люблю тебя, — просто сказал он, — и не хотел никакой другой.
Слезы затуманили ей глаза, и, притянув ее к себе, Реджи тихо проговорил:
— Деби, ты мне так и не сказала…
— Что? — вопросительно взглянула на него Деби.
— О своих чувствах. То, что произошло между нами, это лишь короткое путешествие в прошлое и первый шаг в будущее. Ты хочешь разделить его со мной?
Дебора изумленно уставилась на него. Никогда, даже в своих фантазиях, она не видела Реджи таким: колеблющимся, неуверенным, уязвимым. Сердце ее наполнилось радостью.