— Звонил комиссар Модзони из Венеции, — сообщил Террачини. — Сказал, что они готовы к встрече. Вокруг площади будут дежурить переодетые сотрудники полиции. Они оцепят весь остров, перекроют все мосты. Некоторых гондольеров заменят наши люди. Ни одна лодка не пройдет незамеченной. Сверху ситуацию будут контролировать вертолеты. Карабинеры и жандармы уже отработали с нами совместные действия. Если убийца рискнет появиться на площади, мы его возьмем.
Даббс хотел что-то спросить, но воздержался, наткнувшись на тяжелый взгляд Дронго.
— А если мы опять ошибаемся? — негромко произнес Дронго, словно разговаривал сам с собой. — Если он снова придумал какой-то трюк, который мы не учитываем? Тогда у нас будет еще один труп молодой женщины, которую мы сами подставили.
— Право выбора за ней, — возразил Даббс, — в конце концов, она офицер полиции, а не девочка, которую мы посылаем на встречу с убийцей.
— Она молодая женщина, Вирджил, — возразил Дронго, обращаясь к коллеге по имени. — Если она умрет, я никогда не прощу себе этого. Никогда. Действительно, Фелачи — офицер полиции, но в схватке с монстром, который, не дрогнув, убил столько людей, она заведомо обречена. У нее нет опыта общения с такими крупными хищниками.
— Тогда давайте отменим эту операцию, — разочарованно предложил Даббс, — и просто оцепим всю площадь.
— Это ничего не даст, — вмешался Брюлей. — Как мы его будем искать? Спрашивать всех, кто говорит по-английски? Сейчас вся Европа говорит по-английски…
— Кроме французов, — невесело заметил Дронго. — Они понимают язык, но не хотят на нем говорить…
— Да, кроме французов, — подтвердил Брюлей. — Так как же мы его вычислим? Он сразу догадается, что мы решили отменить встречу, и уйдет еще до того, как мы начнем проверку.
— У нас не осталось времени, — глянул на часы Террачини. — Через час вылет в Венецию. Нужно решать. Тянуть дальше нельзя. Как вы считаете, мистер Даббс, что нам делать? Мы должны согласиться на эту встречу? — Он намеренно сначала обратился к американскому эксперту, зная его ответ.
— Да, — не раздумывая, ответил Даббс, — это наш последний шанс.
— Спасибо. А как думаете вы, коллега? — повернулся Террачини к Брюлею, чтобы оставить Дронго в полном одиночестве.
Но, к удивлению комиссара, Брюлей оказался не столь категоричен, как Даббс.
— Не знаю, — ответил он. — Мне кажется, эта встреча очень опасна для вашего офицера.
Террачини растерялся, но все же посмотрел на Дронго.
— А вы против? — спросил он, не сомневаясь в этом.
— Нет, — ошарашил его Дронго. — Я считаю, что встреча обязательно должна состояться. Но с одним нюансом. Я хотел бы рассказать вам мой план… — И он изложил его — секунд за сорок или сорок пять.
Когда Дронго закончил, Даббс усмехнулся:
— У нас, в Америке, с вашим вариантом никто не согласился бы. Никогда. Это дискриминация…
— Так будет лучше, — поддержал Дронго Брюлей, — хотя тоже очень опасно.
Террачини молчал. Просто смотрел на Дронго и молчал. Наконец выдавил:
— Очень интересное предложение. Но офицер Фелачи может не пойти на такое. У нас, конечно, не Америка, однако некоторые общие правила…
— А вы всегда спрашиваете мнение подчиненных? — зло поинтересовался Дронго. — Или, может, на этот раз сами примете решение? — Он хотел еще что-то добавить, но, увидев укоризненный взгляд Брюлея, замолчал.
Террачини достал новую сигарету.
— Мне так же сложно, как и вам, — пробормотал он, — и если вы думаете, что я с удовольствием отпускаю моих людей на такие встречи, то ошибаетесь. Я вообще не люблю терять моих офицеров. Хуже этого ничего нет. Пусть меня уволят на пенсию или вообще оставят без пенсии, только я не хочу подвергать человека такой опасности, синьор Дронго. — Последнюю фразу он произнес по-итальянски, зная, что собеседник его поймет.
— Извините, — пробормотал Дронго, — только я думаю, что и меня можно понять.
— Вы с ней спали… — Террачини не спросил, это было утверждение.
— Я должен был получить разрешение в вашем Министерстве внутренних дел? — отреагировал Дронго.
— Нет. Конечно нет. Вы ей нравитесь, я это знаю. Она спрашивала про вас еще до того, как вы здесь появились…
Дронго молчал. Конечно, Луиза Фелачи должна была знать о его приезде в Италию. Если об этом сумел узнать даже убийца, то ей наверняка было известно. И поэтому еще в Риме, на лестнице, сразу его узнала. А он поверил в ее сказку о парфюме.
— Я бы пошел на свидание вместо нее, — в сердцах произнес Дронго.
Террачини фыркнул. Брюлей улыбнулся. Даббс громко расхохотался.
— Не получится, — развеселился он. — В тебя трудно влюбиться гетеросексуальному мужчине. Да и поднять тебя с твоим ростом и твоими плечами он не сможет… Ты бы еще Тайсона вместо себя послал…
— Между прочим, Тайсон уже не в той форме. А я имел в виду другое, — попытался объяснить Дронго, но Брюлей перебил его.
— Хватит, — сказал он, — давайте обсуждать наш план. Предложение Дронго лично мне кажется наиболее разумным. Нужно получить подробную карту площади и посмотреть, как и куда будет двигаться офицер Фелачи. А заодно и еще раз продумать систему ее защиты. — Он взглянул на Дронго и понял, что тот опять с ним не согласен. — Что еще? — поинтересовался Брюлей. — У тебя опять возражение?
— Ведь он не дурак, — попытался объяснить Дронго. — Неужели не понимает, что мы поднимем вертолеты, пустим водолазов, возьмем под контроль все лодки и гондолы. Неужели надеется уйти после этой встречи? Хотел бы я знать, куда он денется? И почему решил так рискнуть?
— Вот и узнаем, — твердо произнес Дезире Брюлей. — Может, он хочет, чтобы его остановили. Такие типы существуют. Один из моих помощников называл их «полуночными неврастениками». Они действуют как лунатики, не отдавая себе отчета в своих действиях, а затем переживают. Некоторые даже связывают себя на ночь, чтобы остановить свои бесконтрольные действия. Может, он из таких. Убийца, который не в силах самостоятельно остановиться. Ведь по существу его действий он настоящий маньяк.
— А по мне, он расчетливый негодяй, — вмешался Террачини.
— Вот видите, — подхватил Дронго, — значит, он сумел все рассчитать лучше нас. Может, нам вообще отказаться от этой встречи?
— И искать его потом по всей Европе? — отреагировал Даббс. — Или ждать, пока он снова о себе заявит, убив очередную жертву?
Террачини потушил сигарету и медленно поднялся.
— Поехали, — предложил он, — нам еще целый час лететь. В пути все и обсудим. У нас еще есть время.
Дронго вышел в коридор последним. У двери стояла Луиза и о чем-то беседовала с Маурицио. Оба молодых офицера были в штатском. Увидев Дронго, Маурицио поздоровался с ним, а она отвернулась. Словно слышала все, о чем они говорили минуту назад в кабинете.