Так, это что-то новенькое! Танковой атаки она ждет, что ли?! Или наезда наркокартеля? И еще — госпожа Качалина абсолютно уверена, что опасность угрожает ей снаружи! Она не верит в то, что убийца — кто-то из своих. Неужели я ошиблась? Я была уверена, что Качалина прислушается к моим словам и сменит команду, ну, хотя бы отстранит их всех на время. Но Ольга Христофоровна явно знает что-то такое, чего не знаю я…
Мэр прибыл первым, опередив полицию. Но на лестнице уже слышались шаги и голоса. Мне нужно было кое-что уточнить, поэтому я шепнула изумленному Толмачеву: «Скоро буду!» и вышла из номера в ту дверь, через которую когда-то давно тайком проскальзывала к губернатору певица Лулу.
Отряхивая куртку от клоков паутины (после Паши Бегемота тайным ходом, похоже, никто не пользовался), я спустилась на улицу. Где же этот дом, с которого на нас спикировала глыба льда? Да, вот он…
Я нажала на кнопку домофона квартиры номер три. По опыту знаю, что квартиры на первых этажах часто занимают пенсионеры. Мне повезло: шамкающий голос поинтересовался, что мне нужно.
— А мне бы вашего председателя повидать! — громко попросила я.
И дверь тут же щелкнула, открываясь. Старушка стояла на лестничной площадке, кутаясь в теплый халат, и явно не прочь была пообщаться. За пять минут я выяснила у пожилой женщины, что раньше снег у них с крыши счищал дворник, а недавно он уволился, и этой зимой бессменный председатель ТСЖ по фамилии Агапкин чистит снег сам, никого не нанимает, лишь бы не делиться деньгами, потому как жадный он очень.
Я поднялась в квартиру, где проживал жадный Агапкин. Дверь мне открыл мужчина в тренировочном костюме — по виду бывший физкультурник или отставной военный.
— Добрый день, я — Евгения, корреспондент программы «Герой недели», — улыбаясь, представилась я. — Скажите, это вы два дня назад уронили глыбу льда на проходивших внизу людей? Или у вас есть брат-близнец?
Агапкин побледнел так, что никакого другого признания уже не требовалось.
— Совсем скоро сюда пожалует полиция и задаст вам несколько вопросов. Пока что можете сложить в чемодан вещи, которые вам понадобятся — теплое белье, зубную щетку и прочее. И не пытайтесь покинуть квартиру, город и страну! Всего хорошего!
И я побежала вниз по лестнице под клацанье зубов господина Агапкина, чувствуя себя Бэтменом — не меньше. А если бы жадный председатель ТСЖ действительно кого-нибудь убил? Вообще-то, восстановление справедливости и наказание виновных не входит в мои задачи, и обычно я ничего такого не делаю, но тут… Просто не смогла удержаться.
Я вернулась в гостиницу и успела вовремя — как раз к собственному допросу. Все то время, пока он длился, господин Толмачев сидел в кресле и терпеливо ждал. Пришлось сообщить полицейским о том, что госпожа Качалина будет проживать в собственном доме по такому-то адресу. Соображения о причастности СБ к покушениям на хозяйку я удержала при себе (в конце концов, это были ничем не подтвержденные умозаключения), так что полиция отправилась ловить неведомого злоумышленника, который так ловко лазает по крышам и отвесным стенам. На прощание я посоветовала им навестить господина Агапкина и узнать у него подробности первого покушения.
Перед тем как отбыть из гостиницы, я подошла к господину Толмачеву. Он взглянул на меня. Как мне показалось, немного виновато. Да уж, трюк «подержите поросенка» в очередной раз был им исполнен с блеском.
— Евгения, я горжусь вами! — огорошил меня мэр.
— Не вижу, чем тут можно гордиться? — недоверчиво проговорила я.
— Ну, как же! Несмотря на все усилия киллера, госпожа Качалина до сих пор жива!
— Если и дальше все будет разворачиваться с такой скоростью, это продлится недолго, — мрачно заявила я.
Мэр явственно вздрогнул, с тревогой покосился на Ольгу Христофоровну и интимным шепотом попросил:
— Евгения Максимовна, вы уж постарайтесь! Пока что вы справляетесь просто отлично!
Я покосилась на мэра и с чувством ответила:
— Сделаю все возможное. Виталий Михайлович, скажите, а почему вас так заботит судьба Ольги Христофоровны? Ну, не считая того, что вы были свидетелем на ее свадьбе?
Мэр поморщился:
— Не стану вас обманывать, Женя, вы — человек проницательный… гм, и в меру циничный, так что скажу: я, в некотором роде, слегка завишу от Ольги Христофоровны. Дело это давнее, но…
Мэр не закончил фразу, и я завершила за него:
— Другими словами, у госпожи Качалиной есть какой-то компромат на вас? Вы не питаете к ней теплых чувств, но ее безопасность — гарантия вашего спокойствия. Кстати, надавите там на кого нужно, в смысле, в полиции. А то расследование движется слишком медленно.
Мэр сообщил, что он приложит все усилия. На этой оптимистической ноте мы с Виталием Михайловичем и расстались.
К особняку за высоким забором мы подъехали на двух машинах. Дом Качалиных стоял заброшенным — хозяйка не бывала здесь с позапрошлого года. Да, действительно, по углам огромного пустого двора установлены прожектора, по верху стены — колючка. Чего же так боялся генерал Качалин, что превратил свой особняк в хорошо укрепленный блокпост?
Мы загнали машины во двор — одна поместилась в гараж, а вторая осталась под навесом, потому что в гараже, рассчитанном на две машины, уже стоял старый «Чероки» — очевидно, автомобиль покойного генерала. Двор был таких размеров, что там вполне поместился бы и танк. Качалина открыла дверь — замков на ней было несколько, все разных видов, так что связка ключей была тяжелой, как орудие убийства. Замки зловеще лязгали, открываясь, словно не хотели впускать в дом непрошеных гостей.
Мы вошли внутрь. Все там было в полной исправности — горел свет, текла вода, только на всех поверхностях лежал тонкий слой пыли.
— Здесь нужно прибраться! — поморщилась Качалина. — Евгения, раз уж вы нас сюда привезли, решите эту проблему!
Не знаю, чего ждала от меня Ольга Христофоровна — что я надену старый халат, повяжу голову косынкой и примусь наводить чистоту?! Ну уж нет! В числе моих нелюбимых занятий уборка занимает второе почетное место — сразу же после готовки. Не то чтобы я была патологической неряхой и вешала чулки на люстру — ничего такого, и в комнате у меня вот уже лет двадцать царит идеальный порядок — с тех самых пор, как я вышла из подросткового возраста и поняла, что сотворенное мною свинство придется убирать мне же самой. В моей комнате минимум вещей — все только самое нужное и любимое, ничего лишнего. Артем Ложкарев однажды случайно оказался у меня в гостях и после этого заявил, что японские самураи с их аскетизмом по сравнению со мной — самые настоящие шопоголики… в общем, когда меня просят «решить проблему», в девятистах случаях из тысячи это отнюдь не проблема грязных окон и немытого пола. Но, раз хозяйка просит, мы сию минуту все поправим…
И я «решила проблему» — позвонила в хорошо знакомое мне агентство по профессиональной уборке помещений. Называется оно «Пандора» и специализируется на уборке после стихийных бедствий, пожаров, ремонтов и прочего. Я познакомилась с ними, когда охраняла одну бизнес-леди, чьих коммерческих партнеров в количестве восьми человек прикончили одним направленным взрывом прямо в ее особняке, куда вся компания удалилась, чтобы втайне от конкурентов провести переговоры. Тогда меня тоже попросили «решить проблему»… Вот тут-то я и отыскала «Пандору».