Галка сидела рядом, зажимая рукой глубокую рану — в плече у маленькой женщины торчала здоровенная сосулька. Да, острый край, да еще с такой высоты… Комбинезон телохранительницы в месте разреза темнел прямо на глазах.
Первым делом я вызвала «Скорую». Один из безопасников — Леша, кажется, — попытался увести в безопасное место Ольгу Христофоровну. Я популярно объяснила ему, что самое безопасное для объекта место — это здесь, с нами. И что бывали случаи, когда киллер делает покушение-обманку, и, пока охрана всем этим занята, он спокойненько убирает клиента, перенесенного в «безопасное место». Леша дико на меня покосился, но спорить не стал. Похоже, о подобном коварстве он услышал впервые. Да, будем надеяться, что его начальник больше понимает в охранном деле…
Безопасники подняли Качалину с земли и окружили, прикрывая ее своими телами. Как генерала под обстрелом, честное слово! Но сейчас это было неплохо — своей заботой они хоть немного отвлекали Ольгу Христофоровну от случившегося.
Вскоре вернулся Саша со своими ребятами. На его костюм клочьями налипла паутина, щека была в пыли — похоже, он близко познакомился со знаменитыми тарасовскими чердаками. Я вопросительно посмотрела на него, но Саша только отрицательно мотнул головой. Ну, я и не надеялась на успех, но попробовать стоило.
Меня удивила их реакция на то, что Галка ранена. Саша бросился к ней, стал спрашивать, как она, заглядывал ей в глаза и вообще вел себя так, словно перед ним не телохранитель, а школьница, которую он повез покататься на мотоцикле и случайно опрокинул в кювет. Галка шипела сквозь зубы: «Отстань! Ольгу охраняй, не меня!» — и поглядывала на меня так, словно это я была виновата в случившемся.
«Скорая» приехала довольно быстро. Молодой врач заявил, что нужно немедленно ехать в больницу, да это и так было ясно. В машину погрузили Галку — кусок льда из ее раны на месте вынимать не рискнули, и он так и торчал из ее плеча. Один из безопасников, по-моему, это был Паша, отправился с ней сопровождающим. «Скорая» уехала, и мы наконец-то смогли вернуться в гостиницу. Пока Качалина в окружении охранников поднималась на тихоходном лифте, я взяла ключи, взбежала по лестнице и быстро осмотрела оба «люкса». Все было в порядке. Слушая гул поднимавшегося лифта, я достала мобильный и позвонила мэру:
— Господин Толмачев, то, чего вы так опасались, уже началось. На вашу гостью совершено покушение, к счастью, неудачное. Успокойтесь, все под контролем.
Я не стала слушать взволнованное кваканье в трубке — все равно в такие моменты люди произносят множество незначащих и ненужных слов. Например: «Как это могло случиться?!», или: «Кто это сделал?!» Чтобы ответить на все эти вопросы, необходимо провести полноценное расследование, а ведь прошло всего полчаса с момента покушения на Качалину! И как, скажите на милость, я могла бы успеть вычислить убийцу?! Так что я нажала на красную кнопку, прервав этот бесполезный разговор, и направилась к двери, чтобы встретить Качалину. Безопасники окружили хозяйку плотным кольцом, Саша придерживал ее за плечи. Качалина удивленно осматривалась, словно не узнавая помещения, откуда всего полчаса назад она вышла «подышать свежим воздухом».
Я сразу поняла, что происходит — у Ольги Христофоровны был шок. Такое случается с неподготовленными людьми, когда смерть проходит совсем рядом с ними. В таком состоянии человек не вполне адекватен, он странно себя ведет и говорит такое, о чем потом будет жалеть. Вот и сейчас Качалина, стуча зубами, все повторяла:
— Они добрались до меня и здесь. Они все-таки достали меня! Если бы не Галочка, я была бы уже мертва. Она умерла, да? Галочка погибла?!
Саша выглядел обескураженным. Он явно не знал, что делать с хозяйкой.
— Коньяк принеси! — попросила я его, принимая из его рук работодательницу и мягко усаживая ее на диван.
Саша бросился к бару. Коньяк он налил в фужер для красного вина, причем сразу граммов сто пятьдесят. А, ладно! В таком состоянии Качалиной это все равно. Быстрее подействует.
— Все в порядке, Ольга Христофоровна! — сказала я громко. — Все просто замечательно. Галочка жива, ее немного поранило льдом, но ее повезли в самую лучшую в городе больницу.
На самом деле я понятия не имела, куда повезли Галку, да это было и неважно. Главное — вывести Качалину из ступора.
— Совсем скоро она поправится и снова будет вас охранять. А пока что вам нужно согреться, вы совсем замерзли. Вот, выпейте!
Я поднесла фужер к губам Качалиной и заставила ее выпить все до капли. Ольга пила большими глотками, точно воду или сок, совершенно не чувствуя вкуса, и зубы ее стучали о тонкое стекло. Потом Качалина откинулась на спинку дивана и крепко обхватила себя руками, словно и вправду замерзла.
Постепенно краска вернулась на ее бледные щеки, зубы перестали выбивать дробь, глаза приобрели осмысленное выражение.
— Кто из вас влил в меня этот отвратительный напиток?! Я никогда не пью коньяк, я его ненавижу! — с чувством произнесла Качалина, и я поняла, что шок уже позади. — А где Галочка?..
Качалина удивленно оглянулась.
Пришлось еще раз объяснить ей, что случилось час тому назад.
— Вот! — назидательно подняв палец, произнесла Ольга Христофоровна. — Вот единственный человек среди вас, кто действительно может меня защитить! Ну, от вас, Евгения, я и так многого не ожидала, но вы, Саша…
И она укоризненно покачала головой. Я посмотрела на Сашу. Лицо его потемнело, он кусал губы и готов был сквозь землю провалиться. Его ребята выглядели не лучше.
— Простите, Ольга Христофоровна, но вы ошибаетесь. Вероятно, это был просто несчастный случай. Неудачное стечение обстоятельств, а вовсе не покушение. Никто не мог знать заранее, что с крыши упадет глыба льда.
На самом деле я так не думала — ведь мелькнула же на крыше темная загадочная фигура, но Качалина, похоже, везде была готова видеть происки врагов.
— Как вы смеете меня перебивать и вообще вступать в разговор? Что вы можете об этом знать? Кто вы вообще такая?!
И — понеслось! Я поймала благодарный взгляд Саши.
Качалина еще долго распиналась на тему «непрофессионализма подчиненных», а мы молча слушали. Конечно, процентов на семьдесят Качалина была права. Но в нашей работе всегда присутствует фактор случайности. Все на свете предусмотреть невозможно.
Наши клиенты чаще всего имеют кучу проблем — иначе им были бы ни к чему услуги телохранителя. Заплатив охране, они почему-то начинают считать, что заключили с самой Судьбой магический контракт и теперь им ничто больше не грозит. Некоторые начинают вести себя вызывающе с теми, кого еще недавно боялись, другие принимаются рисковать без нужды, словно искушая судьбу… Помню, как я охраняла одного грека. Он был гей и нанял женщину-охранника специально, чтобы не провоцировать своего ревнивого друга. Они с партнером почему-то решили, что Тарасов — отличное место для обустройства ресторана. Греческая кухня, молодое вино… Дело было в середине девяностых, и очень скоро один из греков плюнул на все и уехал домой, а второй остался улаживать дела, с тем чтобы через неделю присоединиться к партнеру. Вот на этой стадии и наняли меня. Эту неделю я забуду не скоро. Бедняга-грек умудрился наступить на все «грабли» девяностых годов. К концу недели за ним бегала такая толпа жаждавших его крови и денег людей, что я попросту взяла и вывезла неудачливого ресторатора на турбазу в глухом уголке области. Самым трудным было — удержать его от поисков приключений: местные парни показались ему очень симпатичными, и с турбазы мы удирали ночью на старой лодке-«гулянке»… Я благополучно доставила любвеобильного грека в столицу (международный аэропорт в Тарасове пока еще был в проекте), посадила его в «Боинг» и, помахав на прощание ручкой, вздохнула с облегчением. Звонок его неутешного партнера настиг меня в спа-салоне, где я расслаблялась после всего пережитого. Оказывается, по пути домой из аэропорта мой подопечный сел в такси — и погиб. Таксист — эмигрант, кстати, из бывшего СССР, пожилой дядечка, — помер от инфаркта прямо за рулем. И это — после всех опасностей, от которых я спасла своего клиента! Так что к фактору случайности я отношусь с уважением.