Гарри представила безлюдную дорогу у тюрьмы. Она словно заново увидела несущийся на них джип; увидела, как отец метнулся вперед. Она вспомнила выражение ужаса на его лице. Впервые она подумала о том, что отец, возможно, бросился наперерез джипу, а не прочь от него; о том, что отец оттолкнул ее в сторону, а не просто упал, сбитый джипом. Только сейчас до нее дошло, что отец, по всей вероятности, спас ей жизнь.
Горячая боль обожгла ей грудь, и Гарри неожиданно снова превратилась в ребенка, отчаянно желающего, чтобы его убаюкивали отцовские руки.
Рядом взревел форсажем и тут же умолк автомобильный мотор. Хлопнула дверь. К Гарри приближались чьи-то шаги — сперва шаркавшие по бетону, затем шуршавшие по чему-то более мягкому. На секунду воцарилась тишина. Затем кто-то потянул за мешковину у нее на голове и сдернул ее.
Гарри сощурилась от яркого света. Глаза по-прежнему слезились от бензиновых испарений. Она лежала на узкой глинистой дорожке, щекой в грязи. Гарри покосилась на белобрысого, стоявшего рядом с ней. Тот держал в руке огромную бутыль с бензином, все еще заполненную на две трети. У его ног стояла стеклянная ваза, доверху наполненная сложенными спичечными книжками. А на земле, перед самым лицом Гарри, в нескольких дюймах от ее носа валялись сгоревшие спички.
Гарри пронзил ледяной холод. Она втянула в легкие свежий воздух. Его пряный аромат показался ей странно знакомым. Вытянув шею, она оглянулась вокруг. То, что она приняла за деревянный забор, оказалось высокой живой изгородью, окаймлявшей извилистую дорожку. В голове Гарри забрезжила смутная догадка. Она быстро подняла глаза. Повсюду над ней возвышались стены живой изгороди — бесконечные, непролазные, выше, чем стены тюрьмы. Они кружили и петляли спереди и сзади, заключая ее в темно-зеленый тоннель. Гарри вздрогнула. Она поняла, где находится.
Внутри огромного лабиринта.
— Я всегда знал, что ты приведешь меня к деньгам, Гарри.
Она поспешно оглянулась. Перед ней стоял Диллон. В руке у него был пистолет.
Гарри изумленно уставилась на него.
— Диллон?..
— Жаль, что ты не была со мной более откровенна. — Голос его звучал ласково. — Я ждал, но ты так и не раскрылась.
Она попыталась сесть. Плечи пронзила острая боль, и Гарри снова опустилась на землю. В голове у нее все смешалось.
— Мы могли бы действовать сообща, — продолжал он. — Вместе нашли бы деньги.
Она подняла глаза. Туман окутывал Диллона, будто сигаретный дым. Он был во всем черном, как в первый день их знакомства. Его губы скривились в характерной затаенной улыбке.
— Не понимаю, — растерянно произнесла Гарри.
— Все ты понимаешь. — Диллон небрежно держал пистолет, целясь ей прямо в грудь. Гарри смотрела на ствол, не в силах отвести взгляд. Она ни разу в жизни не видела настоящего оружия.
Боже правый. Диллон. Ее школьная страсть. Ее шеф. Ее любовник. Гарри задрожала. У ног Диллона стоял ее багаж: пухлая отцовская сумка и черный кейс из банка «Розенсток». Крышка кейса была открыта — виднелся слой фиолетовых банкнот.
Диллон проследил за взглядом Гарри, отступил на шаг и стал на колени возле кейса. Запустив в него обе руки, он извлек оттуда три толстые пачки купюр, провел ими у себя под носом и с силой втянул воздух. Затем он встал с колен, швырнул деньги обратно в кейс и закрыл крышку ударом ноги.
— Надо было просто перевести деньги, как я просил, — раздраженно сказал он. — Видишь, сколько из-за тебя теперь хлопот.
Он с размаху ударил ногой по сумке. Гарри шарахнулась. Диллон с искаженным от бешенства лицом ударил по сумке, так что она лопнула по швам. Из нее выпали кремовое шелковое платье Гарри и отцовский покерный набор.
Белобрысый поднял шелковое платье и поднес его к лицу, после чего тоже, как и Диллон, отвел ногу и ударил Гарри в живот. Она вскрикнула и согнулась пополам. Внутренности свело судорогой. Господи! Они не шутили. Они действительно собирались ее убить. Гарри вжала голову в плечи, ожидая следующего удара. Диллон двинул ногой по покерному футляру. Тот скользнул по земле. Гарри увидела, как на поверхности футляра появилась царапина, и стиснула кулаки. К черту! Она не собирается просто так лежать и дожидаться смерти.
Сглотнув, она сказала:
— Я думала, Пророк — какой-то банкир из «Джей-Экс Уорнер», но ты?.. Где во всей этой схеме ты?
Белобрысый снова собрался ударить ее ногой, но Диллон остановил его, махнув пистолетом.
— На самой вершине, — ответил он. — Я был главой отдела безопасности ИТ «Джей-Экс Уорнер». И у меня был доступ к такому объему секретной информации, какой и не снился ни одному инвестиционному банкиру.
Улыбнувшись, он вытер лоб рукавом. Сквозь туман за его спиной Гарри разглядела красный треугольный флажок у входа в лабиринт. До флажка было каких-то десять ярдов. С таким же успехом до него могло быть десять миль.
— Идею мне подбросил Леон Рич, хотя сам он так и не узнал об этом, — продолжал Диллон. — Его уволили из «Джей-Экс Уорнер» после двух-трех сомнительных сделок. Я помогал собирать улики — электронные письма и документы, весь компромат, который он оставил после себя. Я следил за Леоном после того, как он уволился. Банкир с гибкой совестью — как раз то, что мне было нужно.
— А мой отец? — Гарри смерила взглядом живую изгородь: футов двенадцать в высоту, на вид — тверже железобетона. — Когда ты его нанял?
— Вообще-то, идея расширить масштаб тоже принадлежала Леону. Больше источников — больше денег. Первым был Эшфорд, потом — Спенсер и твой отец.
— А Джуд Тирнан?
Диллон поднял брови.
— Этот моралист? Ни за что. Он сразу бы сдал нас.
Гарри нахмурилась, вспомнив, как Джуд в аэропорту внимательно вглядывался в толпу. Проклятие. Он хотел не убить, а спасти ее.
Диллон подошел к Гарри вплотную, загородив собой выход. Даже если ей удастся удрать, она только глубже увязнет в лабиринте.
Диллон опустился рядом с ней на колени, пристально глядя ей в лицо. Он потянулся к Гарри, как бы желая дотронуться до ее щеки, но в последний момент передумал.
— Можешь себе представить, что я почувствовал, когда узнал, что дочь одного из источников Леона — малышка Pirata!
Гарри переварила услышанное.
— Выходит, ты охотился за мной вовсе не для того, чтобы я работала на «Лубру»? Ты просто использовал меня, чтобы добраться до денег?
— Поначалу — да. — Диллон опустил глаза. — Я думал, что, если я как следует тебя припугну, ты убедишь отца вернуть деньги. Но ты упорно не желала идти к нему на свидание. Я, конечно, должен был это предвидеть.
— Ты меня припугнул, да еще как. Я чуть не погибла на этих чертовых рельсах. — Она украдкой оглянулась через плечо. Узкая дорожка у нее за спиной разделялась натрое. Где-то был другой выход — но где?