— Похоже, ваш друг байкер сделал удачный выбор.
Из кухни донеслось громкое бульканье кофейника. Ричер его слышал вполне отчетливо. Воздух наполнился ароматом свежего кофе. Колумбийский, определил Джек, грубого помола, достаточно свежий.
— Мы с миссис Солтер беседовали о поставках сырья, необходимого для лаборатории, которая у вас здесь работает.
— Вы считаете, что мы проявили халатность? Думаете, мы подвергаем ее ненужному риску и у нас были другие варианты?
— Я этого не говорил.
— Мы пытались, поверьте мне. Через Болтон ничего не доставляют. Мы в этом совершенно уверены. Значит, их снабжают с запада. За автостраду отвечает дорожно-патрульная служба. Шоссе находится вне нашей юрисдикции; мы контролируем лишь двухполосные дороги, которые идут на север до лагеря. Мы расставляем там машины случайным образом. Действительно случайным. Я бросаю кости у себя за столом.
— Я их видел, — сказал Ричер.
Холланд кивнул.
— Я поступаю так потому, что мы не можем действовать предсказуемо. Но до сих пор нам ни разу не сопутствовала удача. Наверное, они очень внимательно за нами следят.
— Вполне возможно.
— Но суд решит нашу проблему. Или сделка о признании вины. Раньше ничего не получится. Еще один месяц, и всё.
— Петерсон сказал, что нет никакой возможности обойти кризисный план.
— Он прав. Конечно, мы возражали, но соглашение подписано мэром. Речь идет о серьезных деньгах и связях. Департамент юстиции осуществляет постоянный надзор.
— Предложение, от которого нельзя отказаться.
— По мне, так неприятностей от такой сделки больше, чем пользы, — сказал Холланд. — Впрочем, я не владею мотелем.
Окруженные стенами владения Платона занимали сотню акров. Дорожка, петляющая среди кустарников, тянулась на три мили. Когда он находился в самой удаленной от дома точке, у него возникла новая мысль. Как и следовало ожидать, она была на удивление дерзкой. УБН намеревалось арестовать русского, как и планировалось; впрочем, Платон не собирался вставать у них на пути. Необходимо, чтобы агенты увидели, что парень не пустой. Только вот что им следует у него найти? Конечно, им должно хватить улик, чтобы предъявить ему обвинения. Но вовсе не обязательно, чтобы русский заплатил за все. Это было бы избыточно в данных обстоятельствах. Получился бы маленький бонус. На самом деле даже большой. Возможно, почти вся оговоренная сумма. Проклятье, что способен сделать русский? Орать и беситься из-за несправедливого устройства жизни в одной из камер с максимальным уровнем безопасности? Он поведет себя так в любом случае. Значит, Платон может забрать его деньги, после чего толкнуть товар кому-нибудь еще раз. Как при продаже дома, только на сей раз ты заберешь с собой плиту, электрические лампочки и оконное стекло.
Такой план вдвое усложнит проблему перевозок, но с этим он справится. Платон не сомневался, что решение появится само собой. Детали встанут на свои места.
Потому что он Платон, а они — нет.
Джанет Солтер принесла в библиотеку кофе на серебряном подносе. Китайский кофейник, немного сливок, сахар, три крошечные чашки, три блюдца, три чайные ложки. Очевидно, женщины-полицейские не будут пить кофе с ними. Наверное, профессиональные вопросы оговорены заранее. Ричер не сомневался, что женщин все устраивало — он много раз оказывался на их месте. Так легче сосредоточиться на главной задаче.
Джанет Солтер разлила кофе. Чашка оказалась слишком маленькой для руки Ричера, но кофе ему понравился. Он вдохнул его аромат и сделал глоток. Затем зазвонил телефон шефа Холланда. Держа чашку с кофе в одной руке, он вытащил из кармана сотовый телефон и посмотрел в окно. Слушал восемь секунд, потом отключил связь и широко, радостно и благодарно улыбнулся.
— Мы только что поймали парня, который стрелял в адвоката, — сказал он.
Было без пяти минут два.
Осталось тридцать восемь часов.
Ричер поехал в участок вместе с Холландом. «Краун вик» без опознавательных знаков с трудом преодолел снежные заносы на боковой улице, выбрался на наезженную колею и дальше покатил без особых усилий. Петерсон уже ждал в общем зале. По его лицу бродила такая же широкая и благодарная улыбка, какая появилась у Холланда после телефонного звонка. Ричер не улыбался. Он испытывал серьезные сомнения, основанные на горьком опыте. Быстрое и легкое решение серьезной проблемы — так бывает очень редко. Обычно простые решения оказываются самыми тяжелыми. Таков основной закон природы.
— И кто же стрелял? — спросил Ричер.
— Джей Нокс, водитель автобуса, — ответил Петерсон.
Ричер стоял рядом и слушал, как Петерсон вводит в курс дела Холланда. Сорок минут назад полицейский из патрульной машины увидел пешехода, бредущего по засыпанной снегом проселочной дороге, расположенной в миле от города. Петерсон назвал полицейского в машине и сказал, что он работает в их участке. Один из тех, кто имеет немалый опыт, из лучшей половины команды. Может быть, Холланд хорошо его знал. Хотя полицейский получил инструкцию быть настороже, он подумал, что пешеход, скорее, попавший в беду водитель, чем убийца. Он остановился и предложил его подвезти. Однако тот отреагировал как-то странно. Он показался полицейскому мрачным, а его ответы на вопросы звучали уклончиво. Тогда полицейский надел на него наручники и обыскал. И нашел в кармане «Глок-17», девятимиллиметровый пистолет. От оружия пахло так, словно из него недавно стреляли, а в магазине не хватало одного патрона.
Полицейский арестовал пешехода и отвез в участок. Там его узнали как водителя автобуса. Полицейские тут же сделали тест на следы пороха на руках и одежде. Тест дал положительный результат. Джей Нокс стрелял из пистолета несколько часов назад. На «Глоке» было полно его отпечатков. Ему зачитали права и посадили в камеру. Он не стал просить адвоката. И отказался отвечать на любые вопросы.
Холланд ушел, чтобы взглянуть на Нокса. Ричер не раз испытывал подобное желание. Похоже на посещение зоопарка. После того как удавалось поймать человека, совершившего серьезное преступление, многие хотели на него посмотреть. Они замирали перед решеткой и несколько мгновений его разглядывали. Потом утверждали, что в лице парня увидели нечто неправильное. Или начинали говорить о банальности зла, о том, что нет никаких надежных признаков, позволяющих его увидеть.
Петерсон остался в общем зале, он пытался свести концы с концами. Еще одно опасное желание, которое Ричеру не раз приходилось наблюдать. В таких случаях всегда находишь то, что хочешь.
— Сколько пуль в жертве? — спросил Джек.
— Одна, — ответил Петерсон. — Выстрел был сделан в голову.
— Девять миллиметров.
— Точно.
— Это очень распространенный калибр.
— Я знаю.
— А по месту все сходится?