— Было еще.
— Не по-онял! — Антон выпрямился на сиденье и вытаращил на Быкова глаза. — Там что, война у них началась?
— Почти. Галопа твой тоже пал жертвой междоусобицы. Снайпер обстрелял загородный клуб «Олимпия» и уложил троих. Не совсем понятна цель этого нападения, коль скоро убиты трое рядовых быков. Скорее всего, просто демонстрация вражды, состояния войны.
— Не может быть, — покачал Антон головой. — Так просто…
— Суди сам, — пожал Быков плечами. — После твоего сообщения я не успел установить там пост наблюдателей. Нет там поблизости таких мест, откуда можно квалифицированно наблюдать. Но прилегающую территорию мы патрулировали регулярно. Грибниками, рыбаками, бомжами, бабниками, которые любовниц за город на машинах вывозят. И сегодня утром мой человек засек двух девчонок, которые прямо через лес удирали оттуда в… несколько растрепанных чувствах. Мне сообщили, я организовал туда визит ближайшего экипажа патрульной машины ГИБДД.
— Патрульные хоть были надежные?
— Нормальные ребята. Не все у них там сволочи, которые маму родную за деньги продадут. Так вот, они застали там характерную картину. Двое здоровых парней в состоянии откровенного аффекта и три трупа у входа в один из домиков. Парни представились рабочими по благоустройству территории, думаю, что голову следователю администрация на этот счет еще поморочит. Но… я лучше скажу о том, что видел лично и лично оценил.
— Один из убитых — Галоп?
— Галоп, Галоп! Точнехонько в сердце ему попала пуля. Второй с простреленной головой лежал — полчерепа ему снесло винтовочной пулей. А третий умер буквально на глазах патрульных. Все трое убитых были вооружены, потому что рядом с телами лежали пистолеты. А чуть в сторонке, я специально прикинул траекторию броска, я нашел еще два пистолета. Эти двое, что были в домике, выбросили через окно, когда полицейские появились.
— Ну, кто-то их прижучил в этом домике и чуть не перестрелял всех. А может, они с девочками туда приехали? Развлекаться?
— С девочками, да не с теми. Я осмотрел комнату… есть там все признаки, что в ней ночевали несколько человек. Под замком. И были это девушки, которые потом разбежались.
— А что за признаки, если не секрет?
— Старые ватные матрацы на полу. Запахи женской косметики.
— Унюхали? — изумился Антон.
— Да. А еще ведро… Не выводили их на улицу, там заставляли мочиться, прямо в комнате. Значит, насильно их там держали. Еще объяснения нужны?
— Кто-то освободил девушек?
— Я не стал бы приплетать сюда Зорро. Скорее всего, эта акция имела своей целью нанести ущерб в людях конкретной группировке и ущерб в деньгах. Девушки разбежались, и теперь выручки за них не будет. Возможно, что и сроки контракта срываются из-за этого.
— Сексуальные рабыни. Только о каких контрактах речь? Вы думаете, девушек поставляют не только на улицы Екатеринбурга? За границу, на юга?
— Думаю, что туда. Думаю, что тут играют по-крупному.
— Да-а! — почесал в затылке Антон. — Если Иванов был при этих делах, то представляю, сколько он имел. И понятно, что с выстрела в его окно и начались активные боевые действия между группировками. Мне надо возвращаться туда, Алексей Алексеевич.
— С ума сошел? — сурово нахмурился Быков. — Тебе и дня не прожить, если они только узнают, что ты уцелел.
— Увы, именно это они и знают. Вы их своими сиренами спугнули, им пришлось убираться, так и не добравшись до кого-то в подвале. А нападавшие прекрасно знали планировку дома. Думаю, что они знали в лицо и всех, кто в нем находился в этот момент. Одного охранника они застрелили на улице, второго уложили в холле. Хохла они нашли на лестнице с дыркой во лбу, а рядом и одного из гостей-постояльцев. Знали они, кто в спортзале забаррикадировался. Они только не знают, что второй гость убит, думают, что мы оба живы… Так что, спрятав меня, вы почти открытым текстом им просемафорите, что «казачок-то был засланный».
Быков какое-то время смотрел на Антона хмурым взором, что-то просчитывая в голове. Запретить — не запретить, согласиться — не согласиться?
— Я теперь козырная карта, Алексей Алексеевич, — подсказал Антон. — Если не убьют сразу, то в игре я для них незаменим.
Быков молчал.
— Мне главное обозначиться, Алексей Алексеевич. Объявиться, а потом все само собой пойдет. Одним невыгодно меня оставлять в живых, вторым я позарез живым нужен. Вы же таким образом полный расклад получите о составе противоборствующих группировок. Кто во главе, кто исполнитель, что является целью дележки? А, как вам прикуп?
— Аферист, — коротко отозвался Быков и отвернулся.
— Человек, который здраво оценивает свои шансы, — возразил Антон. — Человек, который вполне соотносит степень риска и степень выгоды продолжения операции. А еще у нас висит в деле полковник Иванов.
— Ты второй человек на всем белом свете, — ворчливо прозвучал скрипучий голос Быкова, — который из меня веревки вьет. Дает же Бог людям таланты!
— А первый кто? — осведомился Антон с самым невинным видом. Потом помолчал и спросил страшным голосом: — Жена?
В то, что из полковника Быкова можно «вить веревки», Антон, конечно же, не верил. Дело было в том, что Алексей Алексеевич очень любил свою семью, всячески баловал и дочерей и жену. И не столько подарками, сколько вниманием. А ведь при его работе времени на оказание внимания семье остается очень мало. Значит, неизбежно повышенное внимание, попытки доставить удовольствие в как можно большем.
— Ладно, — согласился Быков. — Можешь. Как ты планируешь объявиться?
— Сначала выслежу Шило.
— Как ты его выследишь? — грубо прервал Быков. — Он теперь сидит и не дышит где-то. Думаешь, что ему позволят шляться по улицам и пиво хлестать?
Антон молча взял из рук Быкова свой мобильный телефон, который тот ему привез. Пощелкал кнопками, листая меню. Потом удовлетворенно улыбнулся.
— Вот, собственно, и все. Процесс выслеживания закончен. Если не ошибаюсь, то Шура Шило сейчас в спорткомплексе «Арни». Если не врет увеличение, то в том крыле здания, где как раз находится сауна. Вы догадываетесь, кому это спортсооружение принадлежит?
— Куда ты ему… — поперхнулся Быков.
— Под каблук ботинка, — улыбнулся Антон. — Это было еще… несколько дней назад. Должен же я знать, куда ходит мой непосредственный начальник. Понадобится мне его быстро найти, и вот, пожалуйста.
— Если он эти ботинки кому-нибудь не подарил или не выбросил по причине полного износа в мусорное ведро в этой твоей сауне.
— И думать не могите, — начал веселиться Антон. — Шило у нас очень любит легкие летние ботиночки и летние брюки. Просто обожает он этот стиль. Он, видите ли, очень потливый. Я сначала ему на старых ботинках нитки подрезал, чтобы они начали расползаться на швах. Думал, что у него другие ботинки есть, но в других он не появился. Он появился в новеньких. Да еще хвалился, какая удобная колодка попалась, что совсем не натирают. Вот тогда я ему под каблук «маячок» и воткнул. С гарантией, что это теперь его любимая и основная обувь. Все предусмотрено.