– Мне кажется, что он все же очень надеялся увидеть вас, – сказал Кэйб и опустился рядом с композитором. – Простите меня, Циллер, что я спутал вам карты, хотя и совсем неумышленно, но я и сейчас остаюсь в твердом убеждении, что Квилан не должен был идти на этот концерт. Остается только предположить, что нечто, неизвестное нам, изменило направление его мыслей.
И снова Терсоно хотел что-то сказать, и снова передумал, аура его почти совсем погасла, он приподнялся немного вверх, направился к Циллеру и снова отказался от своего намерения. Аура стала совсем серой.
Аватар отвернулся от окна, с по-прежнему сложенными на груди руками:
– Итак, Циллер, если вы во мне более не нуждаетесь, я возвращаюсь обратно в Штульен… Лишних помощников на таких мероприятиях не бывает. Всегда найдется какой-нибудь кретин, который забудет, как управлять автоматом с напитками. Кэйб, Терсоно, могу я предложить вам перемещение обратно?
– Перемещение? – удивился дрон. – Конечно, нет! Я возьму машину.
– Хм, – промычал аватар. – Берите. Но лично я выбираю перемещение и вам советую.
Дрон заколебался, что мгновенно отразилось и на его ауре.
– Ладно, я тоже с вами, если, конечно, господин Циллер не захочет оставить меня у себя.
Оба поглядели на Циллера, который все никак не мог оторваться от экрана и продолжал почти беззвучно изрыгать проклятия.
– Нет, – ответил он, беззаботно сделав им ручкой. – Идите, идите и поторапливайтесь.
– Но все-таки мне кажется, что я должен остаться, – вдруг выпалил дрон, подплыв почти вплотную к челгрианцу.
– А мне кажется, что ты должен выкатываться, – резко отрезал Циллер.
Дрон внезапно остановился, будто налетел на стену. Аура его засияла радугой удивления и раздражения. Он неловко поклонился прямо в воздухе.
– Ах, так. Ладно, смотрите. Ага… Да. Счастливо! – И он рванулся к дверям, распахнул их и бесшумно закрыл с другой стороны.
Аватар вопросительно посмотрел на хомомдана:
– Кэйб?
– Мне понравились эти мгновенные путешествия, и я буду рад повторить такой опыт. – Кэйб посмотрел на Циллера: – И все-таки я буду не меньше счастлив, оставшись здесь. Мы можем и не смотреть этот концерт, ты мог бы…
Циллер вскочил на ноги.
– К дьяволу! – прорычал он сквозь зубы. – Я иду! Этот рвотный порошок не заставит меня остаться дома! Не заставит отказаться от моей, блин-разблин, симфонии! Я иду. Иду и буду дирижировать сам! Но только запомните, что если этот урод Терсоно или кто-то другой – все равно! – попытается представить меня этому педерасту, я прокушу ему горло и не задумаюсь.
Аватар подавил усмешку и посмотрел на Кэйба:
– Звучит разумно, а, господин посол?
– Абсолютно.
– Я одеваюсь, – бросил Циллер, уходя в глубину дома, – и не займу у вас много времени.
– Воспользуемся перемещением, чтобы сэкономить побольше времени, – заключил аватар.
– Идет, – уже откуда-то изнутри глубины апартаментов крикнул Циллер.
– Но существует один шанс из…
– Знаю, знаю, плевать мне на этот риск.
Кэйб поглядел на широко улыбавшегося аватара. Тот удовлетворенно кивнул и шутливо поклонился. Кэйб жестами обозначил аплодисменты.
– Твои догадки оказались неверными.
– Догадки о чем?
– О том, что Циллера здесь не будет. Он вот-вот появится здесь.
– Он появился?
Но, еще задавая вопрос, Квилан уже заметил оживление в толпе и уловил летучий шепот «Циллер». Зал был почти полон, гигантский контейнер с людьми, звуками, светом и аппаратурой. Пустая сцена, сверкание различных инструментов, шум.
Потом все затихло, как перед бурей.
Квилан старался ни о чем не думать. Какое-то время он просто устраивался поудобнее в своем кресле, стараясь, чтобы сцена была видна, как можно лучше.
– Так он действительно выехал?
– Он здесь. Они переместились.
– Итак, я зря старался.
– Возможно, твое беспокойство излишне. Все произойдет так далеко отсюда, что реальной опасности этому месту нет.
Квилан окинул взглядом небо над залом; оно оказалось местами пронзительно синим, кое-где густо-фиолетовым или почти черным из-за слепящих огней зала.
– Несколько сотен тысяч осколков скал и ледников полетит сюда со всех сторон. Я не думаю, что здесь вполне безопасно.
– Успокойся, Квил. Ты просто их не знаешь. У них тут напихана защита на защите.
– Посмотрим. И я еще вот что подумал…
– Что?
– Предположим, наши союзники, – кто бы они ни были, – создали свой собственный план того, что должно произойти.
– Продолжай, продолжай.
– И, как я понимаю, сила зарядов не ограничена. Предположим, что вместо той энергии, которой достаточно, чтобы разрушить Хаб, они заложили ее столько, сколько необходимо вообще для полной аннигиляции. Взрыв погубит все или выстрелит антивеществом, пропорциональным массе Хаба. Кстати, сколько он весит?
– Около миллиона тонн.
– Взрыв в миллион тонн антивещества убьет на орбите все. Ведь так?
– Полагаю, что да. Но зачем бы нашим союзникам – кем бы они ни были, как ты правильно выразился – захотеть убивать всех?
– Не знаю. Дело только в том, что это теперь вполне возможно. Ведь мы с тобой не знаем, о чем договорились наши хозяева, и какую часть правды сказали нам. И, таким образом, мы оставлены на милость этих таинственных союзников.
– Ты слишком о многом беспокоишься, Квилан.
Квилан посмотрел на сцену и увидел, что оркестр уже занимает места. Воздух вокруг буквально задрожал от аплодисментов. Правда, оркестранты прибыли еще не в полном составе, и Циллер не показывался. В первом отделении звучала не его музыка, но и без этого музыкантов встречали очень живо.
– Быть может. Но теперь это уже ничего не значит. Теперь уже ничто больше ничего не значит.
Он увидел, как из ближайшей двери появились хомомдан Кэйб Ишлоер и дрон И. X. Терсоно. Оба вошли как раз в тот момент, когда начал гаснуть свет. Кэйб махнул майору рукой, и Квилан ответил тем же.
«Терсоно! Мы собираемся взорвать Хаб», – эти слова были уже готовы слететь с языка Квилана. Он должен был сейчас встать и выкрикнуть их, выкрикнуть на весь зал.
Однако Квилан не поднялся и ничего не сказал.
– Я не вмешивался. Потому что на самом деле ты никогда и не собирался делать этого.