- Кажется, оружия нет, - сказал он.
- Я же тебе говорила.
Он отступил на три шага, чтобы до него нельзя было дотянуться. Черт побери, он все еще считал меня опасной. Иногда я рассчитываю сойти за безобидную, но сейчас, когда я была упакована таким количеством оружия, меня иначе как за опасную счесть было нельзя.
- Можете встать.
Я встала. Он бросил мне очки, я поймала их. Сейчас у меня глаза были освещены огнями дома, но стражник не вздрогнул. Очевидно, их сияние исчезло. Стволом охранник мне показал, что можно подобрать содержимое сумочки. Я вложила все обратно и чуть не сунула туда же очки, но решила их надеть. По двум причинам: во-первых, когда ночь станет настолько темной, что ничего не разглядеть, я буду знать, что вампирское зрение оставило меня полностью. Во-вторых, зная Эдуарда, можно понять, что они наверняка дорогие, и нечего царапать стекла.
Охранник шевельнул стволом:
- Идите медленно, прямо к дому, и все будет хорошо.
- И почему я тебе не верю? - удивилась я вслух.
Он посмотрел на меня мертвыми и пустыми, как у куклы, глазами.
- Не люблю, кто умничает.
- Все равно, пока я не наложу заклинание, тебе в меня стрелять нельзя.
- Мне это говорили. Вперед.
Тощий очкарик, который держал под прицелом Эдуарда, ждал, пока мускулистый поведет меня. Когда я двинулась, очкарик повел вперед Эдуарда. Они заставили нас идти рядом, велев не расходиться в стороны. Так они смогут убить нас одной очередью, если начнется стрельба. Настоящие профессионалы. Я только надеялась, что Олаф и Бернардо знают свое дело не хуже, чем я думаю. Если нет, то мы в глубокой заднице.
У дома была современная планировка - такие строятся архитекторами для заказчиков, у которых денег больше, чем вкуса. Как будто великан вывалил груду бетона и натыкал окна и двери как попало, точно изюм в овсянке. Приятный сюрприз, но они совсем не там, где должны быть. От разнокалиберных окон дом казался деформированным. Дверь не по центру, зато круглая, как раскрытый рот. Окна не только круглые и разные, но вроде бы их число не соответствовало расположению этажей, будто какие-то окна были в пустых стенах, за которыми не могло быть комнат.
Белые ступени вели к круглой двери, как язык в мультфильме, высунутый из круглого рта. Ширины ступеней не хватало, чтобы мы шли рядом, и Эдуард вышел на два шага вперед. Ни один из наших конвоиров не возразил-, так что мы двинулись дальше.
Я уже так давно не носила сумочек, что как-то неловко было плечу. Приходилось придерживать сумку рукой, чтобы не болталась. По привычке я повесила ее на левое плечо, оставив правую руку свободной. Мне, конечно, нечего было выхватывать этой правой рукой. Но лучше всегда оставлять ведущую руку готовой к действию, на всякий случай. Так мне говорили Дольф и Эдуард.
Наверху лестницы, в потоках ярко-желтого света, нам приказали остановиться. Конвоиры стали по сторонам и чуть сзади. Я сперва не поняла, что они делают, но потом дверь открылась, и на нас уставился еще один автомат. Мускулистый и очкарик стояли так, чтобы не быть у него на линии огня и чтобы самим тоже не держать его под прицелом. Расставить три автоматических ствола в такой тесноте непросто, но у них это вышло легко, даже почти небрежно. У первых двух было по запасному магазину в кобурах на бедре, а у этого - два на поясе.
Он был чернокожий и высокий, вроде Олафа, - шесть футов с хорошим довеском. И лысый он был полностью, как Олаф. Если их поставить рядом, они будут как негативы друг друга.
- Чего так долго? - спросил новый охранник. Голос был под стать комплекции - низкий и глубокий.
- Железа у них много было, - сказал мускулистый.
Новый ухмыльнулся, глядя на меня.
- Рассел так рассказывал, что я ожидал увидеть Аманду. А ты так, мелкая сучка.
- Аманда - это та амазонка у дома Теда? - спросила я.
Он кивнул.
Я пожала плечами:
- Я бы не особо верила Расселу на твоем месте.
- Он говорит, что ты сломала ему нос, ударила ногой по яйцам и проломила голову деревяшкой.
- Все правда, кроме последнего. Если бы я ему голову проломила, он бы умер.
- А почему задержка, Саймон? - спросил мускулистый.
- Двойка никак не может найти палку.
- Он бы и голову свою никогда не мог найти, если бы она не была на нем закреплена, - буркнул мускулистый.
- Верно, но ждать все равно надо. - Он поглядел на нас, небрежно держа автомат, как игрушку, в своих лапищах. - Слышь, сучка, а зачем тебе темные очки?
Я оставила обращение без внимания. У них у всех автоматы.
- Вид у них классный.
Он засмеялся - весело, тепло. Приятный смех, если бы в руках у него не было автомата.
- А ты, Тед? Я слыхал, что ты крутой пижон?
Эдуард превратился в Теда, как фокусник, который решил, что все-таки надо выступать.
- Я охотник за скальпами. Убиваю монстров.
Саймон глядел на него, и видно было, что Тед его не обманул.
- Ван Клиф узнал твою фотографию, Гробовщик.
Гробовщик?
Тед улыбнулся и покачал головой:
- Я никого не знаю по имени Ван Клиф.
Саймон только глянул на очкарика. Эдуард успел лишь отвернуть голову, так что удар пришелся в плечо. Он покачнулся, шагнув назад, но не упал. Саймон глянул еще раз. Очкарик пнул его в коленную чашечку, и Эдуард свалился на одно колено.
- Нам только девчонка нужна невредимой, - пояснил Саймон. - Так что я тебя спрашиваю последний раз: ты знаешь Ван Клифа?
Я стояла, не зная, что делать. На нас смотрели три ствола, и наша главная задача - вытащить детей. Так что пока - никакого героизма. Если мы погибнем, я не уверена на сто процентов, что Бернардо и Олаф рискнут жизнью, чтобы их спасти. Поэтому я стояла и глядела на Эдуарда, упавшего на колено, и ждала его знака, что мне делать.
Эдуард поднял глаза на Саймона:
- Да.
- Что "да", кретин?
- Да, я знаю Ван Клифа.
Саймон заулыбался, явно довольный собой.
- Ребята, это Гробовщик. У него самый большой счет трупов из всех, кого обучал Ван Клиф.
Я скорее почувствовала, чем увидела, как эти двое шевельнулись. Эта информация не только о чем-то им говорила, она и напугала их. Они теперь боялись Эдуарда. Что это еще за Ван Клиф, и чему он учил Эдуарда, и для чего? Очень мне хотелось знать, но не настолько, чтобы сейчас спрашивать. Потом, если останемся живы, я спрошу. Может, он даже ответит.