Подождав, пока опять станет тихо, Урд продолжила проповедь, и, хотя ее голос ничуть не изменился, теперь создавалось впечатление, будто это добродушная матушка говорит со своими детьми.
— Вскоре завершится время ожидания, сестры мои. Еще немного, и каждая из вас сможет пройти по улицам этого города с гордо поднятой головой, не скрываясь во тьме ночи, не прячась больше в мрачном подземелье! Близится наш триумф, и настанут времена, когда всем вам воздастся за многие годы лишений и страха.
На этот раз толпа шумела немного дольше, но Урд терпеливо ждала, улыбаясь одними уголками губ.
Затем опять наступила тишина, и только под потолком что-то зашуршало. Тору показалось, что какая-то тень скользнула наверху, но он не решился поднять голову.
— Капитан корабля, что прибыл в наш город, привез с собой добрую весть, — продолжила Урд. — Вера наша укрепилась на юге, и войско, ведомое верой в истинных богов, заняло почти все города на побережье. Победа следует за победой. Вскоре их корабли приплывут сюда и придет конец правлению тех, кто служит лжебогам!
В зале зааплодировали, но Урд жестом приказала всем хранить молчание, и в ответ, словно по мановению ее рук, пламя в чашах встрепенулось. Под потолком опять что-то шевельнулось.
— Но это еще не все, сестры мои! — Ее голос изменился, теперь он исполнился гордости и силы. Лицо Урд раскраснелось от священного экстаза. — Грядет тот, кому мы служим! Близок тот день, когда вы увидите его воочию. Пройдет еще несколько дней, и вы узрите лик бога! И каждая из вас, сестры мои, кто исповедует слово древних, будет проповедовать с благословения самого бога во плоти!
На этот раз обуздать ликование толпы оказалось не так просто, но Урд и не пыталась. Женщины вопили от радости, кто-то вскочил, кто-то бросился друг другу в объятия.
В конце концов опять воцарилась тишина.
— А теперь вознесем наши молитвы, чтобы боги помогли нам, сестры мои! Грядет день их возвращения, но им нужна каждая ваша молитва и каждое сердце, что бьется во имя их!
Теперь все встали. Тор осторожно покосился по сторонам. Женщины, переодетые эйнхериями, по-прежнему не двигались с места.
Он даже подумал о том, не прекратить ли этот глупый маскарад. Урд узнала его. Она узнала его в тот самый момент, когда Тор вошел в зал.
Но он продолжал бездействовать.
— Один! Тор! Локи! Хеймдалль и Тюр! [21] Вы, все прочие боги! Одарите нас своим благословением! — воскликнула Урд.
— Один! Тор! Локи! Хеймдалль и Тюр! Вы, все прочие боги! Одарите нас своим благословением! — вторили ей десятки голосов.
— Боги войны, мы призываем вас! Наши сестры готовы!
— Боги войны, мы призываем вас! Наши сестры готовы! — отвечала толпа.
— Боги войны, мы призываем вас! Наши сердца открыты!
Так все и продолжалось. Урд произносила какую-то фразу, а зал повторял ее. Голоса становились все громче, так что пещера наполнилась гулким эхом, способным сотрясти сами небеса.
— Боги войны, мы призываем вас! — в последний раз крикнула Урд. — Дайте нам сил!
Тени под потолком затрепетали сильнее, сплелись в моток блестящей тьмы и, расправив крылья, опустились к вытянутым рукам Урд.
Для воронов они были слишком мелкими, хотя их черное, словно отполированное черненое железо, оперение и изогнутые клювы любому напомнили бы этих вестников древних богов. Наверное, Урд специально выдрессировала их для этого представления, хотя Тор не знал, как ей удалось это за несколько дней.
— Хугин! Мунин! [22] Летите ко мне!
Одним плавным движением оба ворона сели на руки Урд и, хрипло каркая, забили крыльями. При виде этой жуткой сцены у Тора мурашки побежали по коже. Если все это просто представление, то сыграно оно великолепно. Вот только Тор сомневался в том, что зрелище, развернувшееся здесь, — обман.
Вороны неподвижно сидели на руках Урд, и только их головы едва заметно подергивались из стороны в сторону. Взгляд их черных глаз обжигал, словно раскаленная сталь.
Тор не знал, сколько это продолжалось. Пламя играло в чашах, вороны время от времени каркали или хлопали крыльями. На черных перьях плясали багровые отблески огня.
Но в какой-то момент все закончилось. Урд вновь прокричала имена древних богов Валгаллы, вскинула руки, и Хугин с Мунином, взлетев под потолок, слились с тенями.
— Теперь идите, сестры мои. Идите и дожидайтесь дня, когда придет наш бог во плоти и поведет нас к победе! Грядет тот день!
На этом собрание закончилось.
Тор был несколько обескуражен. После всей этой церемонии с пением и молитвами он ожидал какого-то более пафосного завершения встречи, но Урд лишь надела золотую маску и вышла из зала, однако на этот раз ни одна из женщин не опустилась на колени и не склонила голову. Все просто разошлись, быстро и почти бесшумно. Тора едва не охватила паника, когда он понял, что благоговейное настроение окружающих, которое до сих пор защищало его лучше краденой накидки или фальшивой позолоченной маски, развеялось. Пригнувшись, чтобы не привлекать к себе внимания, он отступил в тень одной из колонн и, задержав дыхание, стал ждать, что же будет дальше.
Главное, чтобы никто его не окликнул, чтобы его не заметили, чтобы присутствующие не набросились на него… Эта мысль была смехотворна: сотня разозленных женщин рвут на куски мнимого бога. Была в этом какая-то ирония. Тору тут же вспомнилась мертвая девушка, которую он спрятал в одном из ответвлений лабиринта, и его охватило отчаяние. Все эти сказки о богах и бессмертии, о бесконечной власти никогда не интересовали его. Разговоры о том, что никакой он не бог, были связаны с тем, что Тору не хотелось быть богом. Он стремился к обычной, нормальной жизни. Но свершиться этому не было суждено.
Он оплачивал свою комнату деньгами, взятыми у людей, погибших по его вине. А сейчас, облаченный в накидку убитой им женщины, он прятал свое лицо за украденной маской. Тем не менее в этот раз судьба уберегла Тора от возможных неприятностей. Никто его не замечал. Теперь, когда церемония закончилась, все женщины торопливо покинули подземелье. Урд скрылась за воротами в противоположной стене, и последовать за ней не составило труда. Правда, уже через пару шагов в лабиринте появились ответвления, но лишь в одном из проходов горел свет. Остановившись, Тор прислушался, однако не заметил ничего подозрительного. Он даже улыбнулся, осознав, что опять начал вести себя как воин, украдкой пытающийся проникнуть во вражескую крепость.
Покачав головой, он пошел дальше и вскоре очутился в очередном зале. Помещение было намного меньше, чем комната с алтарем, да и факел тут горел лишь один, так что в царившей темноте можно было разглядеть лишь очертания Урд, которая стояла перед ним. Но вот насмешливые огоньки в ее глазах не заметить было трудно.