Очень медленно, чтобы не спровоцировать хищника на новое нападение, Штефан поднял голову и поискал глазами Ребекку. Сначала он ее нигде не увидел, но затем, уже впадая в панику, наконец заметил ее на противоположном краю бассейна. Два наседавших на нее волка оттеснили Ребекку с Евой на руках к металлической лестнице, ведущей на дно бассейна. Смысл действий хищников был очевиден: они пытались заставить их троих собраться вместе — так добросовестные овчарки сгоняют в стадо охраняемых ими животных.
Ребекка неохотно отступала к лестнице. Ей лишь с трудом удавалось удерживать Еву. Девочка не издавала ни звука, но при этом изо всех сил пыталась вырваться, наносила во все стороны удары руками и ногами и царапала лицо Ребекки. Даже несмотря на полумрак и расстояние как минимум в двадцать метров, Штефан сумел разглядеть, что лицо и одежда Ребекки покрыты пятнами крови. Волки непрерывно осаждали ее, щелкая челюстями. Они не кусали Ребекку, а лишь заставляли ее шаг за шагом отступать к металлической лестнице.
Рана на плече Штефана перестала кровоточить, однако он все еще испытывал сильную боль и начал уже сомневаться в том, что у него сохранилась способность к регенерации тканей, а значит, почти смертельная рана уже не закроется.
Ребекка, не выдержав натиска волков, стала, пятясь, спускаться по лестнице, ведущей на дно бассейна. Хромированная металлическая конструкция дрожала под ее весом. Один из волков — с черной шерстью — остановился в метре от лестницы. Второй подождал, пока Ребекка спустится до середины лестницы, а затем спрыгнул на дно бассейна.
Ребекка спускалась все ниже и ниже. Лестница все сильнее скрипела под ее весом: она не была рассчитана на такую нагрузку не в водной среде. Когда Ребекка была уже почти внизу, лестница вдруг резко отклонилась в сторону. Ребекка, испуганно вскрикнув, спрыгнула с высоты в полметра вниз и приземлилась прямо посреди большой лужи, из которой во все стороны полетели брызги. Штефан тут же почувствовал запах хлора и гнили, и это заставило его поперхнуться. Ребекка, тоже закашлявшись, повернулась и, пошатываясь, направилась к Штефану. Оба волка следовали за ней: один буквально по пятам, а второй чуть поодаль и сбоку, явно намереваясь отрезать ей путь, если она вдруг попытается свернуть в сторону.
Штефан, проигнорировав угрожающее рычание сидевшего рядом с ним волка, поднялся на ноги и сделал пару шагов навстречу Ребекке, чтобы поддержать ее или забрать у нее из рук Еву. Однако он и сам еле стоял на ногах. Кроме того, он понял, что не сможет удержать Еву: Ребекка так сильно прижимала девочку к себе, что та едва могла дышать. Тем не менее Ева вырывалась с неукротимой яростью и все время пыталась ударить Ребекку то рукой, то ногой. Ребекка перехватила ее так, чтобы она не могла дотянуться до ее лица, но девочка вовсю колотила коленями по ее животу. Подумав, что Ребекка все равно не согласится передать ему Еву, Штефан ограничился тем, что взял Ребекку за плечо и увлек за собой к стене бассейна — там, по крайней мере, на них нельзя было напасть сзади. Не ахти какая защита, но они больше ни на что не могли рассчитывать.
Ребекка стала рядом со Штефаном и прижалась спиной к влажному бетону. Растрепавшиеся волосы наполовину скрывали ее лицо. Хотя на ее щеках виднелась кровь, Штефан заметил, что большинство ран, нанесенных ногтями Евы, уже полностью зажили.
— О Господи! Штефан! — прошептала Ребекка. — Что это? Что этим тварям от нас нужно? Они нас убьют?
Штефан ничего не ответил. Волки окружили их, прижав к стене бассейна. Волк с черной шерстью — по-видимому, вожак — стоял всего в двух шагах от них, а двое других расположились чуть подальше — справа и слева от него, полностью отрезав своим жертвам путь к отступлению. Вот-вот должна была наступить развязка.
И вдруг Штефан осознал, что волки не собираются на них нападать. Более того, они явились сюда вовсе не затем, чтобы их убить. По крайней мере, они не станут их убивать сейчас.
Волк с черной шерстью приблизился еще на один шаг. Он угрожающе оскалил свою пасть, однако уже не рычал. Взгляд его больших и удивительно умных глаз был направлен на Ребекку. Во всяком случае, так показалось Штефану в первый момент. Однако уже через секунду он понял, что ошибся. Взгляд волка был прикован к Еве.
У Штефана впервые появилась возможность лучше рассмотреть этих хищников. Волк, стоявший прямо перед ним, был действительно огромным — намного больше любой из овчарок, которых Штефан когда-либо видел, и как минимум раза в два тяжелее. От зверя исходила сила и непреклонность, и Штефан мог это увидеть. Вожак ничуть не был похож на тех захудалых, жалкого вида волков, на которых Штефану два или три раза доводилось смотреть сквозь прутья клетки в зоопарке. Штефан даже засомневался, что перед ним стояли именно волки. А если все-таки это были волки, то громадный зверь с черной шерстью являлся своего рода образцом, так сказать оригиналом, а все остальные волки в мире были всего лишь его бледными копиями.
Вожак еще ближе подступил к Ребекке, и она тут же попыталась ударить его ногой. Она, конечно, промахнулась, но от этого резкого движения Ребекка чуть не потеряла равновесие и едва не выпустила Еву из рук.
Долго не произносившая ни звука девочка вдруг пронзительно и жалобно завизжала. От этого, скорее звериного, чем человеческого, визга у Штефана по спине побежали ледяные мурашки. Ева еще сильнее стала вырываться из рук Ребекки, все громче и пронзительнее визжа и протягивая свои ручонки к волку. Тот зарычал, снова подступил ближе, и Ребекка тут же еще раз попыталась ударить его ногой.
На этот раз ей это удалось.
Хотя ее удар не причинил гигантскому зверю никакого вреда, волк оторопел от неожиданности. Он рявкнул, подогнул передние ноги и тут же отскочил назад, своевременно предугадав очередную попытку Ребекки ударить его ногой. Два других зверя метнулись к Ребекке и оскалили зубы, однако, услышав короткий и резкий рык черного волка, отступили.
Ребекка отпрянула к стене бассейна, еще крепче обхватила обеими руками Еву и попыталась хоть как-то ее угомонить. Штефан невольно подумал, что ей вряд ли удастся это сделать, если только, конечно, она полностью не перекроет дыхание Еве и не сломает ей пару костей.
— Прочь! — закричала Ребекка. — Пошли прочь, проклятые твари! Вы ее не получите! Я вам ее не отдам! Вам сначала придется меня убить!
Черный волк бросился к ней, попытавшись схватить ее зубами за ногу, и только в самый последний момент резко отвел морду в сторону, так что его челюсти щелкнули буквально в миллиметре от голени Ребекки.
Тем не менее этой ложной атаки вполне хватило для того, чтобы Ребекка, пошатнувшись, потеряла равновесие и, больно ударившись спиной о стену бассейна, сползла по ней, села на корточки и застонала от боли.
Волк снова подошел ближе. Он перестал рычать и уже почти не скалил зубы. Медленно и, как показалось Штефану, бережно он приблизил свою громадную голову к лицу Ребекки. В его взгляде… что-то переменилось: на смену дикому бешенству пришло нечто иное. Если бы Штефан не был уверен в том, что это абсолютно невозможно, то подумал бы, что в глазах волка теперь читалось сострадание.