Внезапно Том резко остановился и крикнул:
— Доктор Грейвс! Это я, Том. Я нашел профессора и мисс Пройслер. Мы идем к вам.
Ответа не последовало, но он, похоже, остался удовлетворен. Он жестом дал понять мисс Пройслер и ее подопечной, чтобы они остановились, снял с плеча винтовку, а потом без опаски прошел в дверь. Мисс Пройслер последовала за ним, Могенс тоже тронулся с места, и девица поспешила присоединиться к мисс Пройслер — скорее всего, ради того, чтобы дистанция между ней и Могенсом не сократилась.
Помещение, в которое они попали, было несравненно меньше большой залы, свод ниже. Однако сохранилось оно гораздо лучше. Потолок и стены не испещрены трещинами, фрески не тронуты неумолимым временем. С дюжину факелов, большинство из которых едва ли догорело и до половины — Могенс решил, что это Том зажег их — освещало комнату колеблющимся, но ярким светом и наполняло воздух запахом гари, от которой першило в горле.
Грейвс сидел на корточках у противоположной стены, и Могенс, кинув на него беглый взгляд, отдал Тому должное в его предосторожности. Винтовка лежала поперек на коленях Грейвса, и он сжимал ее обеими руками. Вид его был ужасен — тот самый вид, когда человек не в себе и склонен к необдуманным поступкам, влекущим за собой тяжелые последствия.
Он был насквозь мокрый. Волосы прилипли ко лбу и свисали на лицо мокрыми прядями. С одежды стекала вода, образуя на полу лужицы. Он дрожал всем телом. А когда Могенс приблизился, то увидел, что лицо его посерело, щеки ввалились, глаза запали — словно за последние двадцать минут он состарился на вечность.
— Боже Мой, Джонатан! — прошептал Могенс. — Что с тобой случилось?
В первый момент ему показалось, что Грейвс вообще не услышал его. Лишь спустя пару секунд, дрожа мелкой дрожью, он поднял голову и посмотрел на Могенса. То, что Могенс прочел в его глазах, не было узнаванием, в них отражался бездонный ужас.
— Во-да, — запинаясь, пролепетал он. — Там… полно воды… только вода, Могенс.
— Где? Что полно воды? — не понял Могенс.
Руки Грейвса крепче вцепились в ствол и приклад оружия, только это не было жестом угрозы. Грейвсу просто был нужен предмет, за который можно держаться, чтобы не потерять связь с реальностью.
— Вода, Могенс, — снова выдавил он. — Они живут в воде!
— Кто живет в воде? — Могенс все никак не мог взять в толк. А потом его осенило: — Пирамида? Ты был в пирамиде? Что ты там видел?
Грейвс резко дернул головой. Его заколотило сильнее.
— Я был там, Могенс, — едва шевеля губами, прошептал он. — Врата. Они открыты.
— Врата? Ты был там? Ты их видел?
Грейвс кивнул. Ужас в его глазах набрал полную силу.
— Там одна вода… — бормотал он. — В воде… города. Они исполины… Я их видел, Могенс.
— Богов древних египтян?
То, как Грейвс мотнул головой, можно было расценить как угодно: согласие, отрицание или нечто совсем иное.
— Обитателей Псовой звезды. Они не боги, Могенс. Они… — Он с трудом сглотнул, снял левую руку с дула своей винтовки и нервно провел ею по губам.
— Что? — Могенс сгорал от нетерпения. — Что они такое, Джонатан?
В глазах Грейвса на мгновение полыхнул безумный огонь, и Могенс был почти уверен, что он соскользнул с узкой кромки рассудка. Затем произошло необъяснимое: взгляд Грейвса прояснился. Из него исчезли безумие и воинственность, а их место заняло привычное выражение пренебрежительной надменности.
— Ничего. Поговорим об этом позже, в подобающей обстановке. А сейчас позаботимся о том, чтобы унести отсюда ноги.
Он не добавил: «если нам повезет», но Могенс явственно услышал это.
— Они проснулись, да? Упыри проснулись?
Грейвс с долю секунды поразмышлял над этим вопросом, а потом покачал головой.
— Нет. Лишь немногие, которые гнались за нами. Но боюсь, нам осталось не много времени.
Он убрал с винтовки вторую руку, полез в карман куртки и, вынув часы, одним щелчком открыл крышку.
— По моим расчетам, — сказал он, после того как глянул на циферблат и снова убрал часы, — у нас меньше часа.
— Час? — поразился Могенс. — А что произойдет потом?
— Врата уже начали закрываться. Боюсь, когда они закроются, все упыри…
Он оборвал себя на полуслове. Его брови поползли вверх и скрылись под мокрыми прядями, когда он обнаружил возле мисс Пройслер тщедушную фигурку. Обе женщины остановились на порядочном расстоянии. Мисс Пройслер сверлила Грейвса своим обычным неодобрительным взглядом, которого не смогли переменить все приключения, пережитые ими за последние часы. В глазах девушки любопытство соперничало с неприкрытым страхом.
— Как вижу, твоя миссия увенчалась успехом, — съязвил Грейвс. — Пусть и не слишком оглушительным.
Перед Могенсом был, без сомнения, прежний Грейвс.
— Для других мы ничего не смогли сделать, — скорбно сказал Могенс. — Мы были внизу, в лабиринте своего рода. Землетрясение полностью все уничтожило. Мы едва выбрались оттуда.
— Этого я и опасался. Видимо, открытие врат сопровождается побочными явлениями. Хотя это и неудивительно, если подумать, сколько энергии высвобождается… — он снова застопорился. Его глаза сузились до щелок. — А что это у нее там?
Не дожидаясь ответа Могенса, он встал и размашистым шагом пошел к девушке. Та реагировала, как Могенс и ожидал: она резво отпрыгнула и, сильнее стиснув обеими руками сверток, спряталась за спиной мисс Пройслер. Грейвс, правда, удивленно наморщил лоб, но продвигался в том же темпе и остановился, только когда мисс Пройслер заступила ему дорогу.
— И думать не смейте, доктор Грейвс, — холодно сказала она.
— С чего бы это?
— С того, что бедное дитя совершенно напугано. И по-моему, больше всего она боится мужчин.
— Да что вы говорите! — Он подступил еще на шаг и требовательно протянул руку. — Эй ты, покажи-ка, что там у тебя!
— Ну что вы за невозможный человек, доктор Грейвс! — сверкнула глазами мисс Пройслер. — Вы и представить себе не можете, что пришлось пережить бедной девочке! — И, не дождавшись реакции, добавила: — Но вам, похоже, это безразлично.
— То, что она может нам рассказать, может оказаться жизненно важным, — невозмутимо ответил Грейвс. — Для вас, кстати, тоже, мисс Пройслер.
— Если и так, то это гиблое дело, — вмешался Могенс.
Грейвс недовольно оглянулся на него и высоко поднял брови. Могенсу пришлось сдерживать себя, чтобы в его голос не просочилось злорадство:
— Она не говорит.
— Как мило! — скорчил язвительную гримасу Грейвс. — А что она таскает с собой?
Он снова протянул руку, а девушка еще дальше уползла за спину мисс Пройслер.