— Что ты чувствуешь сейчас, детка? — спрашивала Челси, обнимая жертву за плечи. — Ты чувствуешь себя опустошенной? Злой? Использованной? Спорю, так оно и есть, детка, я права? И я не удивлена, я слушала под дверью, и мне показалось, что ты пела просто гениально. Я поверить не могу, что тебя вышвырнули, настолько ты лучше остальных. Почему бы тебе не пройти со мной в «Комнату гнева», где ты сможешь сказать Кельвину Симмсу все, что думаешь о его вонючем шоу?

Тот, кто ругался и сетовал на то, что его таланта не увидели, попадал в группу «выскочек», тот, кто плакал, взывал к Богу и говорил о том, как много он работал, зачислялся в «липучки», а старые, глупые, уродливые, физически и умственно отсталые составляли группу «сморчков».

Эмма и Челси отправились к «Комнате гнева».

— Давай сначала покончим с «липучками», — вздохнула Эмма. — Я всегда чувствую себя такой подлой.

Итак, они с Челси заняли комнату, в которую к ним по одному заводили «липучек».

— Ничего не получилось, верно? — сочувственно вздыхала Эмма.

— Мечта разбита, — шептала Челси. — Ты отправишься домой ни с чем.

— Как ты себя чувствуешь? — ворковала Эмма. — Должно быть, ты расстроена, должно быть, ты хочешь лечь и расплакаться.

— Почему бы тебе не сказать нам, что Господь дал тебе дар, а Кельвин швырнул его обратно в лицо Господу?

Если им везло, человек, который многие месяцы мечтал о звездной славе, начинал плакать и выть и заполнял очередную графу в будущем списке поверженных неудачников.

Следом шли «выскочки».

— Ты думаешь, у тебя есть то, что нам нужно?

— Да, я думаю, у меня есть все, что нужно.

— Ты мог бы стать звездой, детка?

— Да. Да, я мог бы, я мог бы стать звездой!

И «сморчки».

— Ты думаешь, ты сексуальный?

— Да.

— Не говори просто «да», скажи все целиком, скажи миру: «Я думаю, что я сексуальный».

— Я думаю, что я сексуальный.

— Повторяй за мной: «Кельвин Симмс, я грубый, нахальный, твердый как скала настоящий мужик, и я собираюсь потрясти мир с твоей помощью или без нее!»

Иногда Эмма и Челси мошенничали, выуживая из своих жертв слова, которые после монтажа звучали совершенно иначе. Это называлось «колбасной нарезкой».

«Я не утверждаю, что я — следующий Элвис» можно было легко сократить до фразы: «Я — следующий Элвис».

В конце концов, все кандидаты подписали бланк заявки, в котором говорилось, что они согласны следовать всем условиям конкурса, как бы продюсеры их ни меняли, «включая изменения в речи», и это было прописано совершенно четко. Продюсеры могли делать все, что пожелают, и Эмме от этого было ужасно неудобно, почти стыдно.

— Ты выбрала не ту работу, детка, — сказала Челси с преувеличенным сочувствием. — Пойми одно: что бы мы ни делали с этими людьми и как бы ни искажали их слова, они все равно попадают в эфир, а это всегда лучше, чем вообще не попасть туда. Невзирая ни на что.

Эмма не была в этом так уж уверена.

«Пероксид» и Незабудка

Эмма взглянула на часы. День подходил к концу, а у нее по-прежнему оставались три неотснятые «истории». Более того, они все требовали толп народа, но толпы редели. Люди уходили, и кто мог их винить? Великий день, о котором они мечтали столько недель, неизбежно подходил к концу и оказался ужасным разочарованием. Они проторчали здесь столько часов, им приказывали делать то и это, а в награду они получили минуту или около того внимания каких-то скучающих неизвестных личностей. Какая-то роскошная деваха слушала, как они пели свою песню, благодарила их, иногда записывала кое-что и запросто посылала на хер. Не было ни Кельвина, ни Берилл, ни даже Родни. Ни малейшей возможности заявить об уверенности в себе или поспорить с судьями, ничего. Да, надежда была еще жива, ведь их же просили остаться и подождать, но наиболее сообразительные среди присутствующих начинали замечать, что тех, кого видели в массовке, едва ли видели потом. Они сидели, стояли, ходили туда-сюда, и изредка Гэри и Бэри просили их покричать, поаплодировать или издать восторженный вопль. День определенно терял свою привлекательность. Пара студентов, одетых как Дэнни и Сэнди из «Бриолина» (в части, где они поют «The One That I Want»), уже начали писать статью в газету своего колледжа о том, что их использовали. Именно в это время Трент произнес маленькую речь, мягко, но решительно напомнив всем о части «Сроки и условия» соглашения, которое они все подписали.

— Народ, послушайте! — сказал Трент. — Вы все любите шоу «Номер один», потому что иначе вас бы здесь не было. Вы знаете, что мы — грандиозное развлекательное шоу и каждый год воплощаем в жизнь мечты. Однако, как и в любом телешоу, не все, что вы видите на экранах, буквально отражает то, что происходит на самом деле. Это называется шоу-бизнес. И чего нам точно не надо, так это ворчунов и брюзжалок, желающих испортить нам парад, ясно? У каждого фокусника есть свои приемы, и у нас в запасе тоже есть несколько трюков, но это не делает наше шоу менее правдивым или реальным. Мы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО зажигаем звезды. Мы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО находим таланты, и, если в этом году это не вы, слушайте, смотрите шоу, наслаждайтесь мечтой, и удачи в следующем году. И всегда помните, что подписанный вами договор является юридическим документом. Любой, кто нарушит его условия, нарушит закон, и, поверьте мне, вся мощь закона обрушится на такого человека. Кельвин Симмс отнимет у вас дом! Он разорит вас! Он отправит вас за решетку! Перечитайте договор, прежде чем уходить. Не забудьте, что вы не можете обсуждать ни одну деталь происходящего сегодня ни с одним человеком. Понятно? Это все. Сейчас подадут кофе и печенье, наслаждайтесь остатком дня.

Эмма всегда думала, что Трент немного перегибал палку, говоря, что Кельвин отправит кого-то за решетку. Ей казалось, что Кельвин не стал бы утруждаться до такой степени.

Прибежала Челси.

— Мы готовы к группе «Пероксид». Они здесь?

— Группа «Пероксид», пожалуйста! — крикнула Эмма. — Мне нужны Джорджи и Мишель.

— А тем временем в зале ожидания, — объяснит Кили во время монтажа эпизода, — неожиданно обнаружились две наши старые знакомые. Кто забудет Джорджи и Мишель, более известных как группа «Пероксид»!

Правда же заключалась в том, что тем временем в туалете одна из двух старых знакомых блевала. Другая же стояла у двери и махала Эмме рукой.

— Она так нервничает, — сказала старшая участница группы «Пероксид», когда Эмма подошла к ним со своей съемочной бригадой. — Ну же, Джорджи. Эмма хочет снять о нас сюжет.

Будучи бывалой участницей шоу «Номер один», Мишель четко понимала, что от нее ожидается. Ей также было известно, насколько жесткий график у съемочной группы, и она ужасно не хотела упустить свой шанс.

— Всего одну минуточку! — крикнула Джорджи из кабинки резким дребезжащим голосом.