Пистолет все так же был направлен мне в лоб.

– Раз!

Я смотрел ему в глаза и пытался понять, выстрелит ли он на самом деле.

– Два!

Выстрелит! Точно!

– Три!

– Подождите! – завопил я.

А у него уже палец на спусковом крючке дернулся. Но в последний момент замер. У меня по лицу катились капли пота.

– Один только я знаю, где тех женщин искать, – сообщил я срывающимся голосом.

Главарь смотрел мне в глаза. Я видел – не верит. Потом он, не опуская руки с пистолетом, обернулся к Мартынову:

– Где те умелицы работают? Ты знаешь?

– Нет, – честно признался Мартынов.

А откуда ему, действительно, знать?

– Ну чего ты добиваешься? – зло спросил меня главарь.

– Я не хочу, чтобы трупов было слишком много.

– Ну что ты, какие трупы, – попенял он мне, а голос звучал фальшиво.

Отнял пистолет от моего лба.

– Ладно, свозят вас туда.

Значит, эта комедия для него очень важна, раз пошел на попятный и меня не убил. А мог бы. Я его глаза в ту минуту видел. Запросто мог убить.

29

В этот день мы никуда не поехали. Я позвонил нашим гримерам и никого не застал.

– Значит, завтра, – решил главарь.

И то верно, уже к ночи дело шло.

– Сейчас поужинаете, – сказал главарь. – А потом мы с вами побеседуем.

– Я хочу увидеть Светлану, – сказал я.

– Соскучился?

– Очень.

– А ее здесь нет.

У меня сжалось сердце. «Ее здесь нет» могло означать, что ее вообще нет. Не существует. Умерла.

– Я хочу ее увидеть!

– Ну почему ты такой нервный? – осуждающе сказал главарь. – Завтра с ней встретишься.

– Сегодня!

– Завтра, – с фальшивой мягкостью в голосе сказал он мне.

Так взрослые увещевают малыша, обещая сводить в зоопарк завтра, хотя заранее знают, что никуда не пойдут.

– Вы ее убили! – озвучил я свои страхи.

– Ну почему же сразу вот так? – поморщился главарь.

– Убили! – заорал я.

Я сам в этом не был твердо уверен, но понял, что надо давить на него, иначе мне никогда не узнать правды. Мои вопли совершенно его расстроили, и он ушел. Я думал – за пистолетом, чтобы прострелить мне голову, но он возвратился через минуту с трубкой сотового телефона.

– На! – сердито сказал он. – Убедись!

В трубке я услышал голос Светланы.

– Где ты? – спросил я.

– Не знаю. Они завязали мне глаза и везли на машине…

– Долго везли?

Я не успел услышать ответа, потому что главарь вырвал трубку из моей руки.

– Убедился? – буркнул он.

Было ясно, что этот короткий разговор – единственная уступка с его стороны. На большее рассчитывать не приходилось.

После ужина нас с Мартыновым препроводили к главарю.

– Не знаю, много ли у нас впереди будет свободного времени, – сказал он. – Поэтому обсудим все сегодня. Вам, – он указал на Мартынова, – надо будет сыграть начальника президентской охраны. Главное, что все должны будут уяснить для себя – это то, что я и мои ребята находимся под вашим покровительством. Даже не под покровительством, а на равных.

Его фантазия, похоже, разыгралась не на шутку.

– Эти люди, для которых мы устраиваем спектакль, должны испугаться так, чтоб…

Он замялся, не в силах выразить степень испуга своих врагов.

– Ну, чтоб до смерти!

– Если до смерти, так, может, их просто убить? – подсказал мудрый Мартынов.

Но главарь оказался еще мудрее.

– Нет, не годится, – сказал он. – Отстрел для меня самого опасен. Начнут мстить, это же ясно. Будет война. А кому это нужно? Вот если мы покажем, что за мной стоят такие силы, то и без стрельбы я этих гадов заставлю поджать хвосты. С президентской охраной они связываться не будут.

Он хотел все сделать нашими руками. Я посмотрел на Мартынова.

– Неплохо придумано, – подтвердил тот. – Но мы хотя бы в общих чертах должны знать, о чем будет разговор.

Главарь подозрительно посмотрел на него.

– Чтоб мы не выглядели дураками, – пояснил Мартынов. – Ведь если те ребята заподозрят что-то неладное…

Это звучало достаточно убедительно.

– Да, пожалуй, – согласился главарь. – Эти ребята появились не так давно. Я даже не знаю, если честно, чьи они. Но это настоящие отморозки. Для них никаких правил не существует, авторитетов они не признают. Кучкуются в баре «Бригантина» в районе Речного вокзала. Они пытались подмять под себя кое-какие денежные места, но их малость постреляли, и они немного успокоились. А вот телевидение им покоя не дает. Вцепились крепко. Через посредников мне передавали, что надо бы делиться.

– Обычное дело, – сказал Мартынов.

– Ничего они не получат! – вскинулся главарь. – Поубиваю козлов!

Тут же вспомнил, что убивать нежелательно, и несколько поостыл.

– Их пугнуть надо хорошенько. Они, судя по всему, не местные. Пришлые. Порядков здешних не знают. У них у всех представление, что дела решают силой, стрельбой и никак иначе. Не знают, что здесь у любой «крыши» есть своя «крыша», более высокая. Говорю же – пришлые, порядков не знают.

– Алекперова они убили? – спросил Мартынов.

– Много хочешь знать, – нахмурился главарь.

– А мне и положено знать, – спокойно парировал Мартынов. – Я начальник президентской охраны как-никак.

Он сейчас играл очень рискованно. Но меру риска определял для себя сам. Я ничего не мог ему подсказать.

– Думаю, что это они, – сказал после недолгого раздумья главарь. – Хороню бы это использовать против них. Сказать, предположим, что служба президентской охраны подключилась к расследованию. И если, мол, выяснится, что к убийству эти козлы руку приложили – всех их в застенках порешат без суда и следствия.

– Это хорошо, – оценил Мартынов. – Это их напугает, я думаю.

Он выглядел совершенно спокойным. И я не знал, понимает ли он, что для нас с ним означает присутствие на этом инструктаже и словоохотливость бандитского главаря. Бандиты не отпустят нас после успешно сыгранного спектакля. И если мы не найдем способа вырваться – мы обречены.

– Сначала я с ними буду общаться без вас, – сказал главарь. – Чтобы они могли спокойно предъявить свои требования. А уж потом появитесь вы. И вот тут начнется потеха.