Стена за алтарем была выкрашена бирюзовой краской. На ней по диагонали висел большой деревянный крест, ощетинившийся грубо забитыми длинными гвоздями. Некоторые были погнуты.
– Как давно вы знакомы с Эдди?
– Я помогала ему получить работу в семье Карверов. – Мерседес слегка улыбнулась, заметив, что Макс рассматривает алтарь и стену.
– Как помогли?
– Сделала кое-что.
– Что именно?
– Догадайтесь сами. – Ее губы растянулись в улыбку, показав ряд мелких зубов.
– Черная магия?
– Называйте как хотите.
– А что ему мешало поступить на работу к Карверам?
– У мистера Карвера был выбор. Кроме Эдди, на эту работу претендовали еще трое. Эдди принес кое-какие вещи, принадлежащие соперникам, и я принялась за работу. Но любое везение, полученное от черной магии, рано или поздно должно быть оплачено. С процентами. – Мерседес откатила кресло назад.
– Говорят, Эдди умирал плохо. Это была плата?
– Эдди накопил много долгов.
– Вы ему помогали не только получить работу?
– Да. Потом он приходил ко мне со своими проблемами. Я ему помогала.
– С какими проблемами?
– Обычными. Женщины, враги.
– У него были враги?
– Еще бы. Эдди был макутом, а значит, его смерти желал каждый, над кем он издевался. Родственники тех, кого он убил, женщины, которых изнасиловал. У всех у них имелся к нему свой счет.
– А вам он как заплатил?
– Это вам знать не обязательно, – твердо проговорила она.
– Ладно. – Макс помолчал. – Он хотел с вашей помощью приворожить Франческу Карвер?
– Да. Я предупреждала его, что это безумие ничем хорошим не закончится. Эдди не слушал меня. Он желал заполучить ее тем же способом, каким получал в своей жизни все остальное. Он думал, будто любит эту женщину.
– А разве не любил? – удивился Макс.
Мерседес усмехнулась:
– Эдди было недоступно такое чувство, как любовь. Он либо покупал женщин, либо насиловал.
– И вы помогали такому человеку?
– Это моя работа. – Она рассмеялась утробным смехом, не открывая рта. – А вы сами работали лишь на ангелов? Вы тоже помогаете тому, кто вас нанял.
– У вас получилось приворожить к нему миссис Карвер?
– Чего я только не пробовала. Все напрасно.
– Подобное с вами прежде случалось?
– Нет.
– Вы сообщили об этом Эдди?
– Нет.
– Почему?
– Он был выгодным клиентом.
– Вы солгали ему?
– Нет. Я решила исполнить очень редкий обряд. Весьма рискованный.
– Какой?
– Этого я вам не скажу.
– Почему?
– Мне не позволено.
Макс понимал, что давить бесполезно.
– Сработало?
– Вначале.
– Как?
– Эдди сказал, что у него появилась возможность уйти с женщиной Карвера.
– Уйти? В смысле тайно сбежать?
– Да.
– Он не уточнял как?
– Нет.
– И вы не спрашивали, потому что вас это не интересовало?
Мерседес кивнула.
– Но у него ничего не вышло?
– Как могло что-либо выйти у Эдди, если он погиб.
– От кого вы узнали о его смерти?
– От него.
– От Эдди? – воскликнул Макс.
– Да.
– Как это происходило?
Мерседес подкатила кресло ближе к столу.
– Вы действительно хотите знать?
От нее пахло ментоловыми сигаретами.
– Да. Хочу.
– Как у вас с нервами?
– Порядок.
– Очень хорошо. – Мерседес откатила кресло и тихо посовещалась с Филиппом на креольском.
– Пожалуйста, встаньте и отойдите от стола, чтобы мы могли подготовить. – Филипп показал направо.
Макс и Шанталь остановились у двери. Стена здесь была полностью завешана деревянными полками, от пола до потолка. Их было двенадцать. На каждой стоял цилиндрический стеклянный сосуд с прозрачной желтой жидкостью, в которой что-то плавало. Макс увидел, что в одном находится большое яйцо, в другом змея, черная мамба. Там были также маленькая человеческая ступня, летучая мышь, человеческое сердце, толстая жаба, куриная лапа с когтями, золотая брошь, ящерица, мужская кисть…
– Для чего это? – шепотом спросил Макс.
– Для заговоров, – объяснила Шанталь. – Хороших и плохих. У моей мамы имелось несколько таких амулетов. Яйцо используют в заговоре для облегчения женщине родов или помощи в зачатии. А вот эта ступня – видите, как она профессионально отпилена выше лодыжки, – ее используют при лечении сломанных костей, а можно сделать кого-нибудь калекой. А эта кисть, – она указала на сморщенную, высохшую человеческую кисть серовато-зеленого цвета, – кстати, это кисть женатого мужчины. Видите обручальное кольцо на безымянном пальце? Так с помощью этой кисти можно способствовать созданию семьи или ее разрушению. Тут каждый предмет можно использовать для добра и зла. Кто что просит. Заговоры на добро творят до полуночи, на зло – после. Но я не думаю, что тут творилось много добра.
– Где она это все достала? – спросил Макс.
– Купила.
– У кого?
– Здесь продается все, Макс, – улыбнулась Шанталь. – Даже будущее.
Он оглянулся посмотреть, чем занимаются мать и сын Лебаллек.
Филипп снял скатерть со стола, за которым они сидели. Обычный деревянный стол с полированной крышкой, на которой лицом к Мерседес были вырезаны крупные прописные буквы, образующие две дуги одна под другой. В первой шли буквы от A до M, во второй – от N до Z. Дальше, отделенные горизонтальной чертой, шли цифры от 1 до 10. В верхнем углу каждой дуги вырезаны слова «Oui» [40] и «Non», [41] а с другой стороны «Au revoir». [42]
Филипп посмотрел на Макса:
– Это не игра «Монополия». Подходите, начинаем.
– Итак, – Мерседес улыбнулась, – будем считать это моим подарком. Вы понравились мне гораздо больше, чем те, что приходили раньше, мистер Бисон и мистер Медд.
– Вы с ними встречались?