— Не имеет значения, как я это сделала. Важно то, что ты на свободе и реабилитирован.
— Как ты можешь такое говорить? Мне нужно знать, не попала ли ты в беду, спасая меня.
— Самое главное, что ты не в тюрьме и можешь заново строить свою жизнь.
— О боже, ты пошла на огромные жертвы, да? — Он схватил ее за плечи, от волнения дрожа всем телом. — Я не приму такой жертвы. Я пойду обратно в тюрьму.
— Не волнуйся, Тод. Я выживу.
Однако он обо всем догадался по выражению лица сестры. По раскрасневшимся щекам Тода текли слезы.
— Пожалуйста, Талия, верни все как было. Я не достоин таких жертв.
— Конечно, достоин. Ты мой брат-близнец. И ты не виновен.
— Но я виновен.
Талия подумала, что не выдержит очередного удара судьбы.
Она уставилась на Тода, отказываясь его понимать. Признание брата повергло Талию в шок.
— Я виновен во всех преступлениях, в которых меня обвинили. Я взломал банковские счета, о которых узнал, когда Гхада попросила меня настроить программы на ее компьютере. Она оказалась просто хорошим другом, и я придумал историю о том, что мы влюблены друг в друга, чтобы ты нам поверила и посочувствовала. Я украл со счетов несколько миллионов долларов и продал десятки жизненно важных секретов. Я сделал гораздо больше того, о чем узнали следователи. Но я не мог ни в чем тебе признаться. Мне было стыдно, и я хотел, чтобы ты меня не бросила и помогла выбраться из этого кошмара. Я боялся, что, узнав правду, ты, несмотря на любовь ко мне, откажешься от меня. Но мне уже все равно. Я вернусь в тюрьму, чтобы тебе не пришлось платить цену за мою свободу, которой я не заслуживаю. Надеюсь, однажды ты простишь меня.
Талия смотрела на брата, не находя в себе сил поверить его рассказу.
Итак, все было ложью.
Двое мужчин, которых она любила больше жизни, использовали ее в собственных целях.
Она вырвалась из рук Тода. Он всхлипнул. Талия побрела к своему месту, чтобы спрятаться от мира и никогда снова в нем не появляться. Она обернулась и машинально произнесла:
— Не нарывайся на неприятности. Мне больше нечего предложить за тебя. Я слишком многое отдала за твое освобождение.
Она заплатила разочарованием в любви и вере и потеряла интерес к жизни.
Талия оказалась намного более живучей, чем предполагала.
На рассвете она была уже на ногах. Ее переполняло желание поговорить с Харрисом и все выяснить.
Прежде она думала, что скорее умрет, чем пойдет на такой шаг. Однако ночью ей снились сны о том времени, что они провели вместе. Слишком велика была разница между его поведением в оазисе и отвратительными словами, услышанными ею во дворце. Талия просто не знала, как жить дальше. Вчера она ничего не соображала, потому что была слишком уставшей, потрясенной и не готовой к плохим новостям.
Кроме того, сегодня утром она заметила несколько подозрительных личностей около своего дома.
Теперь Талия решилась задать Харрису все интересующие ее вопросы.
Почему он говорил о ней в таком тоне?
Итак, Талия набрала номер Харриса. Она звонила ему шесть часов подряд, однако его телефон был выключен.
Чтобы окончательно не сойти с ума от разочарования, она принялась за работу.
Талия, едва передвигая ноги, направилась в ординаторскую. По пути она испытала странное ощущение.
Она тряхнула головой и приказала себе перестать витать в облаках. «Что в больнице может быть такого, отчего ты испытываешь странные ощущения?» — гневно спросила она себя.
Она расправила плечи, приготовившись ответить на поток вопросов по поводу ее внезапного исчезновения на целый месяц. Ведь она даже отпусков никогда не брала.
Чем ближе она подходила к двери, тем сильнее становилось странное чувство. Ее тянуло в ординаторскую с непреодолимой силой. Талия чувствовала себя самым глупым человеком в Галактике — подобные фантазии не доведут до добра.
Она вздохнула и ворвалась в ординаторскую.
Там был Харрис.
Ей не померещилось. Она почувствовала его присутствие.
Харрис приехал, а это означает, что он о ней беспокоится. Возможно, у нее есть шанс вернуть любимого мужчину.
Он стоял, прислонившись к рабочему столу. Расстегнув пиджак, Харрис глубоко засунул руки в карманы брюк и обманчиво-непринужденно скрестил ноги.
Он всегда выглядел потрясающе. Но здесь, среди ничем не примечательных, обычных людей, он напоминал бога. Харрис излучал властность и благородство.
Он подождал, пока Талия войдет в ординаторскую, где присутствовал весь медперсонал больницы, и медленно выпрямился. Его глаза сверкали.
Она представляла себе, как подскочит к Харрису, толкнет его на стол и потеряет голову от страсти. Ее мозг наводнили образы того, как она разорвет на нем одежду. Харрис тоже разденет ее. А потом она на него усядется…
Фантазия оказалась настолько живой, что Талия покачнулась. Ей казалось, что принц передает эти образы прямо в ее мозг.
Однако его взгляд заставил Талию повременить с безумствами. Он прожигал ее насквозь. Что читалось в глазах: ярость, обида или и то, и другое?
Он определенно смотрел на нее с вызовом.
Харрис выпрямился и, наклонив голову, спросил:
— Ты мне звонила?
— Неужели ты увидел пропущенные звонки? — Талия повернулась к своим коллегам, внимательно наблюдавшим за ней и Харрисом, словно за актерами в мыльной опере. Она не удивилась бы, если бы кто-нибудь из них побежал за попкорном. Она скривила губы, усмехаясь жгучему интересу со стороны персонала, и продолжила: — Наверное, накопилось двести звонков. Вот поэтому принц Харрис совершил такой долгий перелет, желая разобраться, что, черт побери, происходит.
Поняв, что она настроена язвить, он лениво и неторопливо к ней приблизился. Оказавшись на расстоянии вытянутой руки, принц резко привлек Талию к себе.
— Итак, доктор Т.Ж. Берк… вы поздравляете себя с тем, что я, который всегда за милю чувствовал мошенничество, повелся на ваш обман и приехал, чтобы снова услышать ваши слова?
Талия не вырывалась из его цепких рук, в ее сердце затеплилась надежда.
— Я никогда тебе не лгала. Ты однажды сказал, что я не умею лгать. Просто спроси у моих сослуживцев. — Столпившиеся вокруг них медработники зароптали, подтверждая, что Талия не способна на обман. Внезапно, при воспоминании о событиях вчерашнего дня, у нее заныло в груди. И она с силой ущипнула Харриса за руки в самом чувствительном месте. — Ты же лжешь как дышишь.
Мрачность в его взгляде внезапно сменилась удивлением, так как Харрис не ожидал от Талии такой реакции. Выслушав ее язвительный комментарий, он произнес: