Орион наконец устроился на своем жестком ложе и сказал:
– Ложитесь, Афина, прошу вас. Закройте глаза и подумайте о счастье, которое мы с вами сегодня изведали. Забудьте обо всем остальном.
Но Афина думала сейчас не о Казандисе, а о нем, Орионе, о том, что значит для нее расставание с ним.
Его властный тон заставил ее подчиниться. Девушка легла, натянула на себя простыню и прижалась щекой к подушке.
– Спокойной ночи, Афина, – сказал Орион, устраиваясь удобнее.
– Вы всегда… всегда будете помнить этот день? – тихо спросила девушка.
– Вы же знаете, я просто никогда не смогу забыть его.
В конце концов, что она могла предложить ему? Что они встретятся после того, как она вернется во дворец? Но это было невозможно!
Однако в глубине души Афина знала, что ей хочется, чтобы Орион попросил ее остаться с ним. Но она знала, что он ответит на это.
А девушка была готова на любые трудности, на любые сердечные муки, лишь бы побыть с ним если не год, то хотя бы месяц, неделю… Только бы быть с ним рядом, только бы они могли любить друг друга.
Как странно, что люди стремятся прожить на свете не менее семидесяти лет! Она согласилась бы на краткий миг, лишь бы провести его в объятиях любимого человека!
Афина знала, что прожитые ею восемнадцать лет не были отмечены чем-то примечательным. Но сколько бы лет жизни ей ни осталось, эти годы будут другими, не похожими на прожитые.
Когда Орион целовал ее, Афина словно прожила целую жизнь, полную ярких событий.
«Как же я могу потерять его? Как могу расстаться с ним? Смею ли я допустить это?» – спрашивала она себя, не находя ответа.
Афина была настолько невинна, что ей и в голову не приходило, что на месте Ориона сейчас многие повели бы себя совсем по-другому. Но он никогда не признался бы, что сгорает от желания, не позволил бы плотским желаниям одержать верх над разумом и убеждениями.
Она уважала его за это, знала, что и он уважает ее за это понимание, но желала его так сильно, что только усилием воли удерживала себя, чтобы не броситься в его объятия.
Ей хотелось крепко прижаться к нему, ощутить прикосновение его рук, испытать ощущение безопасности, потому что он рядом.
Афине казалось, будто ее сердце умоляет Ориона угадать ее мысли и желания. Она не смела облечь свои чувства в слова, хотя знала, что он не спит.
Медленно текли минуты и часы. Лунный свет постепенно начал блекнуть и куда-то уплывать из маленькой комнаты.
Лишь за несколько минут до рассвета Афина поняла, что Орион спит.
Она услышала его ровное, размеренное дыхание и подумала, что, пожалуй, нет на свете двух людей, которые провели бы более странную ночь.
«Я люблю его! – думала Афина. – Я люблю его так сильно, что я безропотно подчинюсь любому его желанию, как бы мучительно для меня это ни было. Я должна уйти!» – решила она.
Теперь, когда она узнала Ориона, Афина не сомневалась, что мужественно встретит все жизненные невзгоды, которые ожидают ее в скором будущем.
Она проявит твердость. Пообещает принцу внушительную сумму для улучшения жизни бедных жителей Парнаса. Она постарается сделать это так, чтобы принц понял искренность ее намерений и не почувствовал себя оскорбленным.
А потом она вернется домой, в Англию.
Ей больше не хотелось возвращаться в Афины, как не хотелось посещать и другие уголки Греции. Скорее бы сесть на британский корабль и вернуться в тихий замок Уэйдбридж.
Отец обрадуется ее возвращению, он любит, когда она рядом с ним. Афина останется с ним навсегда и посвятит ему всю свою жизнь.
Они будут вместе кататься верхом, а зимой – охотиться. Кроме того, она уже достаточно взрослая, чтобы исполнять роль хозяйки дома вместо бабушки Ксении.
Хотя Афина знала, что не обойдется без брачных предложений, она понимала, что никогда не сможет принять предложение руки и сердца.
– Я останусь преданна моему идеалу, – с легкой горечью говорила себе девушка. – Но идеалы могут рождать холод и… одиночество… особенно в старости.
Она найдет, чем занять свою жизнь, в этом Афина была уверена. Главное – сохранить в сердце верность одному человеку.
Она подумала о многочисленных детях-сиротах, которые жили на землях ее отца. Когда отца не станет, она, возможно, усыновит кого-нибудь из них.
В Англии тоже найдется немало нуждающихся, на которых она сможет потратить свое состояние.
Она осторожно села в постели, боясь разбудить Ориона.
Он лежал на спине в расстегнутой почти до пояса рубашке, и Афина подумала, что он похож на сошедшего на землю бога. Возможно, на одну из статуй, которые некогда стояли в Дельфах и которые император Нерон перевез в Рим.
Афина когда-то мечтала побывать в Риме, но теперь ей было ясно, что и этот город стал для нее запретным местом.
Разве она сможет спокойно смотреть на мраморную или отлитую из бронзы копию человека, которого когда-то знала живым, излучающим жизненную энергию и чувственную красоту?
«Если бы я была художником, – подумала Афина, – то попыталась бы нарисовать его таким, какой он сейчас. Тогда в минуту печали я бы могла смотреть на этот рисунок и вспоминать о своей любви».
Но она знала, что в этом нет необходимости.
Каждая черточка Ориона и так навечно запечатлелась в ее памяти. Она знала, что когда угодно сможет вызвать мысленно его образ.
«Я люблю тебя! Я люблю тебя! – думала она, разглядывая спящего юношу. – Куда бы ты ни уехал, где бы ты ни оказался, моя любовь пребудет с тобой, защищая и охраняя тебя от всех бед. Может, она даже станет вдохновлять тебя, хотя ты не будешь знать об этом».
Если люди верят в силу молитв, подумала она, то нужно верить и в передачу мыслей на расстоянии. Ее мольбы и упования, ее страстное желание перелетят через моря и непременно найдут его.
– Если я могла бы это сделать для тебя, мой любимый, – беззвучно шептала Афина, – это выразило бы лишь самую малую часть моей любви!
Она смотрела на спящего Ориона, а в комнате становилось все светлее и светлее. И вот солнце поднялось над горизонтом и золотистый свет залил комнату.
В это мгновение Орион проснулся.
Он открыл глаза, резко сел и увидел, что Афина смотрит на него.
– Я уснул!
– Вы очень долго не спали.
– Уже, наверное, поздно! – воскликнул он. – А мне нужно было сегодня встать пораньше!
– Неужели это так важно?
– Я не предполагал снова увидеть вас.
– Но… это невозможно. Вы не могли… уехать… не разбудив меня!
– Поскольку я проспал, – сказал Орион, – то я провожу вас. Я хочу убедиться, что вы в полной безопасности.